Даже не мечтай! (СИ) - Соболянская Елизавета

Невест с радостными песнями и криками провожали до храмового холма, но наверх они поднимались одни.

Лилия шла медленно, вспоминала дни, проведенные в компании матушки Мельдины. От нее мысли сами собой перескочили на лорда Иссиэля. Он мало говорил ей нежностей, но сделал для нее больше, чем любой мужчина на этом свете. Он стоял рядом, когда она оперировала и не пыхал завистью и злобой, как брат. Не вздыхал, вспоминая ее мать, как отец или дядюшка Григ. Не творил знаки, отводящие зло, когда она бормотала себе под нос название сосудов, которые требовалось пережать.

Он принял эту ее часть, как принял обрезанные волосы, привычку благословлять трапезу и полное неумение петь и танцевать.

Ей тоже пришлось принять его постоянную занятость, суровую складку между бровями и косу, куда длиннее, чем у нее. Зато его руки будили в ней желание спрятаться в его объятиях, складку хотелось разгладить пальцем, а в его яростных голубых глазах она могла растворяться ежеминутно!

Под эти мысли Лилия и не заметила, как они поднялись на холм. В дверях ее встрела матушка Мельдина. Они крепко обнялись, делясь своими эмоциями:

— Я рада, детка, что ты вернулась. Идем, вы с Иссиэлем первые.

Немного смущенная Рада хотела остановиться в дверях, но старая жрица подхватила за руку и ее:

— И ты ступай, детка, ох, жених тебя заждался!

Мужчины скромно стояли перед алтарем. Матушка Мельдина оставила невест в отдалении, вознесла молитву взмахнула руками, и вместо Иссиэля у белого камня очутился сверкающий словно первый снег в солнечный день единорог. Подчиняясь знакам матушки, Лилия подошла ближе.

— Садись на пол, как Светлая! — подсказала жрица.

Девушка села, и единорог уложил тяжелую голову ей на колени, ожидая, пока она закрепит лентами венок, на его мощной шее.

— Светлая благословляет вас! — возвестила матушка Мельдина, окутывая пару сиянием, исходящим от ее рук.

Иссиэль встал уже человеком, помог подняться Лилии и протянул ей белое сияющее кольцо украшенное тонкой резьбой:

— В знак нашей любви, — пробормотал мужчина, стесняясь проявления чувств.

Лили поднесла кольцо к глазам:

— Лилии, спасибо, Исс! А это тебе, по обычаю Дома Саты, — поверх венка скользнул черный шелковый шнурок с простым серебряным кулоном в виде двух букв «И» рядом с «Л».

Мужчина наклонился, касаясь губами губ девушки. Потом потянул ее в сторону:

— Вир заждался.

Молодожены отошли в сторону и радостно смотрели, как юная цыганка идет к любимому. Вир просто взял ее за руки, заглянул в глаза и повесил на шею кулон, вырезанный им из дерева.

— Все, что у меня есть, твое, — пробормотал он.

— Все что мое, твое, — звонко ответила Рада и украсила парня венком, хотя для этого ей пришлось встать на цыпочки.

— И вас дети, благословляет Светлая! — матушка Мельдина благословила и эту пару, а когда молодые начали целоваться замахала руками: — кыш, кыш! Идите празднуйте, вас уже ждут!

С холма пары сбегали с веселым смехом. Иссиэль не стал оборачиваться, шепнув Лилии, что на его спине она въедет в их дом, а сейчас нужно просто принять поздравления и подарки, выпить вина и сбежать, пока его не попытались усадить на трон.

Продумав стратегию, единорог даже не зашел в замок — поздравления принимались прямо во дворе, а подарки складывались в фургон. Вир не стал медлить, подхватил смеющуюся Раду на руки и унес ее в свою комнату. Иссиэль напомнил всем, что жениха и невесту принято до комнаты провожать, и когда все отправились за медбратом и цыганкой, усадил Лили на облучок фургона, запрыгнул рядом и подхлестнул отдохнувшую кобылку:

— Вперед!

Ехали они весело — смеялись, целовались, Лилидаже не пыталась запоминать дорогу, зная, что, пузырящее внутри ощущение радости смоет все рациональное волной ощущений. На берегу ручья Иссиэль внезапно замолчал и напрягся.

— Что такое? — девушка тоже невольно насторожилась.

— Просто опасаюсь, вдруг тебе не понравится дом.

Ведомая исконной женской мудростью, новобрачная не стала убеждать мужа, просто обняла его за талию, положила голову на плечо и замерла, делясь своим спокойствием и радостью. Иссиэль понял. Остановил повозку, потратил несколько минут на сладки затяжной поцелуй, а потом помог девушке спуститься:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тут лучше вести лошадь в поводу, а не то мы бросим ее посреди леса, а слуг у меня пока нет, — со смешком признался он.

Вдвоем молодожены быстро провели фургон к дому и Лили остановилась, рассматривая то, что предстало ее глазам. Каменная ограда, увитая зеленью, кованное кружево ворот, а за ними все, как она когда-то мечтала — зеленая лужайка, на которой смогут играть дети, высокие цветники, пестрящие яркими красками, клонящиеся под тяжестью завязей плодовые деревья и наконец сам дом!

Просторный и теплый, словно светящийся изнутри цветами теплого дерева, дикого камня и янтаря.

— Иссиэль! — Лилия повернулась к лорду и ее глаза буквально сияли радостью и восторгом: — это просто непередаваемо прекрасный дом! Как хорошо, что мы сбежали из замка!

Мужчина расслабился, намотал вожжи на коновязь, убедился, что в поилке рядом есть вода и подхватил девушку на руки:

— По нашему обычаю, я должен ввезти тебя в наш домна спине, но боюсь я немножко не рассчитал дверные проемы. Придется вносить тебя на руках!

Лилия крепко обняла его за шею, прижалась губами к бешено бьющейся жилке:

— Неси!

Иссиэль не стал тратить ни минуты. Внес свое сокровище в дом, и сразу направился в спальню:

— В этой части дома еще никто не был, — прошептал он в маленькое ухо, очутившееся возле его губ, Блек с женой жил в другом крыле.

— Я рада, — девушка спрятала лицо на его плече, скрывая смущение.

Лорд быстро пронес любимую через большую гостиную, свернул к лестнице, поднялся на второй этаж, ногой толкнул дверь, открывая удивительно пространство, пронизанное солнцем. Лилия осторожно подняла голову и огляделась.

Иссиэль сказал, что не держит слуг, но вокруг было чисто в красивой вазе стояли свежие цветы, а ветерок из приоткрытого окна слегка шевелил тонкие занавеси. Высокая кровать под расшитым балдахином дожидалась их благоухая свежим и терпким ароматом.

— Когда я украшал эту комнату, я думал о тебе, — шепнул мужчина, опуская девушку на постель.

Она подняла голову и засмотрелась — на балдахине цвели лилии! Те же цветы ненавязчиво повторялись в росписи стен, и даже светильник чем-то напоминал цветок. Пока Лилия изучала интерьер, Иссиэль снял камзол, сапоги и жилет, и уже снял с нее венец и фату, распустил шнуровку ее красивого платья. Осознав момент, девушка застыла, нервно сглатывая и лорд тут же остановился:

— Ты боишься? — ласково спросил он прижимаясь лицом к распущенным локонам молодой жены.

— Не знаю, — расстроено ответила она. — Я все знаю об этом, читала, видела гравюры, принимала роды, и все равно…

— Это нормально, — Иссиэль провел локоном по своей щеке, — мужчинам еще страшнее. Тебе нравится, когда я тебя обнимаю? — спросил лорд, немного прижимая девушку к себе.

— Да! — она довольно смело обняла его в ответ, не видя ничего особенного в объятии, разделенном одеждой.

— А поцелуи? — Исс коварно улыбнулся и придвинулся так, что Лили смогла сама дотянуться до его горячих твердых губ.

Целуясь и обнимаясь, смело изучая друг друга через одежду они преодолели неловкий момент, а вскоре их жаркое дыхание так смешалось, что распущенная шнуровка вызвала у девушки лишь вздох облегчения.

Оберегая девическую скромность Исс оставил на Лилии тонкую нижнюю сорочку, но безжалостно комкал тончайший шелк, удерживая себя от моментального безумства. Пальцы жены, неожиданно сильные и любопытные гуляли по его телу изучая, лаская, испытывая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Милая, надеюсь, ты не анатомический атлас вспомнила, — усмехнулся Иссиэль, и поднял Лили над собой как котенка, стараясь заглянуть ей в глаза.

— Нет, — улыбнулась в ответ девушка, немедля запуская руки подмышки мужчины, чтобы пощекотать его.