Границы бесконечности - Лоис Буджолд

Так вот он о чем! У Майлза колени подкосились от облегчения. — А какой у вас интерес к подобной процедуре, милорд? — весело затараторил он. — Я-то думал, что Единение Джексона — родина практического бессмертия. Говорят, здесь есть люди, которые носят уже третье по счету клонированное тело.

— Я не из их числа, — с сожалением произнес барон.

Майлз поднял брови в непритворном изумлении. Не могла же этого человека отвратить такая мелочь, как убийство! — Какие-то неудачные медицинские противопоказания? — спросил он, добавив вежливого сочувствия в голос. — Мои соболезнования, сэр.

— Можно так сказать. — Улыбка барона сделалась острой, точно бритва. — Сама операция по пересадке мозга убивает некоторый процент пациентов, и снизить его невозможно…

«Ага, и в первую очередь сто процентов клонов, чьи мозги выбрасывают, чтобы освободить место…»

— А еще какой-то процент получает необратимые повреждения. Риск, на который приходится идти каждому, желающему получить эту награду.

— Но награда столь велика.

— Но есть еще некоторый процент, якобы из состава первой группы. Они умирают на операционном столе от несчастного случая. Если их врагам хватает коварства и влияния такой случай устроить. У меня множество врагов, адмирал Нейсмит.

«Кто бы мог подумать?» — говорил жест Майлза, старательно сохранявшего вид глубокой заинтересованности.

— По моим расчетам мои теперешние шансы пережить пересадку мозга намного ниже средних, — продолжал барон. — Так меня интересуют альтернативы. — Он выжидательно замолк.

— А! — ответил Майлз. Естественно. Уставившись на свои ногти, он лихорадочно соображал. — Действительно, я некогда принял участие в одном… запрещенном эксперименте. Как выяснилось, преждевременным оптимизмом было переносить его с животных на человека. Он оказался неудачным.

— Неудачным? — переспросил барон. — Вы, похоже, в добром здравии.

Майлз пожал плечами. — Да, есть некий выигрыш в мускулатуре, тонусе кожи, волосах. Но кости у меня стариковские — хрупкие. — (Это правда). — И плюс острые приступы костного воспаления — бывают дни, когда я без лекарств ходить не могу. — (Тоже правда, черт побери. Недавнее и тревожное медицинское осложнение). — Предполагаемая продолжительность моей жизни невелика. — (Например, если кое-кто здесь догадается, кто же «Адмирал Нейсмит» на самом деле, то она сократится до малости в пятнадцать минут). — Так что, если вы не мазохист и не считаете, что вам понравится жизнь калеки, боюсь, я бы не рекомендовал вам этой процедуры.

Барон смерил его взглядом. Уголки его рта разочарованно опустись. — Понятно.

Бел Торн, прекрасно знавший, что не существует такой штуки, как «процедура бетанского омоложения», слушал их с хорошо скрываемым удовольствием. Он приложил все усилия, чтобы не дать себе расплыться в ухмылке, благослови боже его полную черного юмора душу.

— Однако, — сказал барон, — ваш… знакомый ученый мог достичь за прошедшие годы некоторого прогресса.

— Боюсь, что нет, — ответил Майлз. — Он умер. — И он беспомощно развел руками: — От старости.

— О-о… — Плечи барона слегка поникли.

— А, вот ты где, Фелл, — прервал их разговор новый голос. Барон расправил плечи и повернулся.

Окликнувший его человек был одет столь же консервативно, как и Фелл, и сбоку его прикрывал молчаливый слуга, на котором так и было написано «телохранитель». Телохранитель был в форме: алая шелковая куртка с высоким воротником и свободные черные брюки, — но без оружия. На станции Фелла без оружия ходили все, кроме людей самого Фелла; на этот счет здесь были самые суровые правила, какие Майлз встречал за свою жизнь. Но мозоли на жилистых руках телохранителя говорили, что он способен обойтись и без оружия. Взгляд его все время рыскал, руки чуть заметно подрагивали: все свидетельствовало о гипер-бдительности, подстегнутой препаратами. Если прикажут, он нанесет удар с ослепительной скоростью и всей силой адреналинового безумия. А еще он уйдет на пенсию молодым и остаток своей короткой жизни проживет инвалидом с нарушенным обменом веществ.

Тот, кого он охранял, тоже был молод — сын кого-то из здешних воротил? Длинные, блестящие черные волосы заплетены в замысловатую косу; гладкая, загорелая оливковая кожа; нос с горбинкой. Он не мог быть старше Майлза, однако держался с уверенностью зрелого человека.

— Риоваль — кивнул ему в ответ барон Фелл — как равному, не как младшему. Продолжая играть роль любезного хозяина, он добавил: — Офицеры, позвольте представить вам барона Риоваля из Дома Риоваль. Адмирал Нейсмит, капитан Торн. Ри, они с того самого наемнического крейсера иллирийской постройки, который ты наверняка заметил в доке.

— Боюсь, у меня нет твоего наметанного глаза на технику, Джориш. — Барон Риоваль удостоил их кивком, как человек, который из принципа вежлив даже с низшими по статусу. Майлз ответил неуклюжим поклоном.

С почти что слышимым звуком выкинув Майлза из поля своего внимания, Риоваль, уперев руки в бока, вгляделся в обитательницу антигравитационного пузыря. — Мой агент не преувеличил ее чар.

Фелл кисло улыбнулся. Николь отплыла — отпрянула, — еще когда Риоваль только подошел, и теперь парила за инструментом, нервно его подстраивая. Притворяясь, что нервно его подстраивает. Она осторожно глянула на Риоваля и снова перевела взгляд на свои цимбалы, словно это могло выстроить между ними волшебную стену.

— Не попросишь ли ты ее поиграть… — начал Риоваль, но был прерван звонком наручного комма. — Извини, Джориш. — Со слегка раздраженным видом он полуотвернулся и заговорил в комм. — Риоваль. Лучше, чтобы ваше дело было важным.

— Да, милорд, — ответил тонкий голосок из комма. — Это менеджер Дим из Торгово-демонстрационного отдела. У нас проблема. Существо, которое нам продал Дом Бхарапутра, напало на покупателя.

Совершенные, как у античной статуи, губы Риоваля дрогнули в беззвучном рыке. — Я же велел его приковать цепями из дюралоя!

— Мы так и сделали, милорд. Цепи выдержали, но оно вырвало болты из стены.

— Парализуйте его.

— Уже сделано.

— И как следует накажите, когда очнется. Пробудет достаточно долго без еды, с таким-то невероятным обменом веществ, — и агрессия должна притупиться.

— А как насчет покупателя?

— Предоставьте ему удобства, каких он только потребует. В Доме.

— Мне… кажется, он какое-то время будет не в форме, чтобы их оценить. Сейчас он в клинике. Пока не пришел в сознание.

Риоваль прошипел: — Приставьте к нему моего персонального врача. Об остальном я позабочусь, когда спущусь на планету, часов через шесть. Риоваль связь закончил. — Хлопнув по комму, он его выключил. — Кретины, — прорычал Риоваль. Затем сделал несколько тщательных, медитативных вдохов и, словно программу из банка данных, вызвал обратно свои светские манеры. — Прощу прощения, что нас прервали, Джориш.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});