Неправильно для меня - Меган Брэнди

id="id19">

Глава 17

Оукли

— Мисс Ривера, — детектив Мерфи произносит мое имя так бессердечно, что у меня начинает болеть в груди.

Для этого человека я всего лишь еще одно имя в файле. Ему насрать на то, что я чувствую прямо сейчас, и он даже с трудом может заставить себя вести мягче.

— Я знаю, что это был долгий день, и мы задали миллион вопросов, но у меня есть еще пара. — Он прочищает горло, на его большом лбу образуется глубокая складка. Он облизывает губы и смотрит вниз, слегка постукивая костяшками пальцев по прохладной металлической столешнице.

Я знаю, о чем он собирается спросить, но я собираюсь заставить его сказать это. Я собираюсь заставить его посмотреть мне в лицо и возложить на меня вину за смерть моего собственного отца. Не то чтобы я уже не думала об этом. Это была первая рациональная мысль, которая пришла мне в голову после первоначального шока и отрицания.

Могла ли я быть силой, стоящей за причиной? Были ли мои руки на ее муже, что привело ее к моему отцу?

Она вообще это сделала?

И кто она, черт возьми, такая?

Злые слезы вырываются прежде, чем я успеваю их остановить, и я поспешно вытираю их, встречаясь взглядом с Мерфи. Когда я сглатываю, его глаза сужаются.

— Ты должна понять, что приходить к тебе домой в поисках вас обоих было очень подозрительно.

— Я прекрасно понимаю. — Я выдерживаю его взгляд, и он видит правду в незаданном вопросе, его светлые глаза сужаются. — Спрашивайте меня, детектив Мерфи.

Он кивает, садясь на край стола.

— Были ли вы с Алеком Дэниелсом увлечены?

— Увлечены?

— Интрижка, мисс Ривера.

Я сглатываю желчь, которая пытается пробиться к моему горлу. Я имею в виду, интрижка есть интрижка, верно? Даже если один человек понятия не имеет, что другой уже принадлежит кому-то другому.

— Возможно.

— Эмоционально или сексуально или и то, и другое?

— Действительно ли разница между этим имеет значение?

Он смотрит на меня, и я могу сказать, что ему есть о чем спросить, что сказать, но он просто смотрит. Я смотрю на офицера Беннетта, который все это время сидел молча, а затем снова на детектива Мерфи.

— Скажи мне, что привело вас к ней.

— Последний звонок, который сделал ваш отец, был на номер, зарегистрированный на Мариссу Дэниелс.

Мои брови приподнимаются, когда смятение плавает в моем животе, вызывая тошноту.

— Вы уверены?

— Мы уверены. Насколько она сказала нам, это все недоразумение. Она говорит, что просто набрала номер твоего отца, потому что пыталась дозвониться до своего мужа. — Теперь он осуждает, и я внезапно грязная, неправильная. — Она волновалась, она не слышала от него ничего несколько дней, и это было на него не похоже. Она знала, что твой отец сможет связаться с ним. Кажется, он работал на твоего отца? — Когда я киваю, он протягивает руки. — Как вы можете видеть, ее история подтверждается. У нас нет оснований полагать, что она замешана. Она просто заботливая жена и, похоже, не без оснований.

— Я… но…

Это неправильно. Что-то не так.

Мой отец знал о ней? Он знал, что Алек женат, и все же подтолкнул меня к нему? Неужели я только для того, чтобы научиться доверять ему, а не полюбить его?

Разве я не должна была упасть?

Мое дыхание учащается, и капли пота выступают на линии роста волос, а кожа становится липкой. Мусорное ведро тычут мне в лицо как раз в тот момент, когда я начинаю задыхаться, и ничего, кроме кислоты в моем желудке, не выходит наружу. Через мгновение мне передают коробку с салфетками, и я беру одну, вытирая рот, прежде чем встретиться взглядами с мужчинами.

— Позвольте мне избавить вас от некоторых проблем, — говорю я им, вставая. — Я не знаю, знала ли она обо мне, учитывая, что до сегодняшнего дня я не знала, что у него была жена. Я не знаю, в своем ли она уме или сумасшедшая, пришедшая за моим отцом, чтобы отомстить мне за то, что я прикоснулся к тому, что явно принадлежит ей. Я не знаю, знал ли о ней мой отец, но, похоже, он должен был знать. И я не знаю, почему он позвонил ей за несколько минут до своей смерти. Я не знаю ничего, кроме того, что я устала, измотана и на сегодня с меня хватит.

Я беру другую салфетку и провожу ею под глазами, чтобы очистить их от любых следов, свидетельствующих о том, что пролилось еще больше слез. Я благодарю мужчин и выхожу с высоко поднятой головой, в гордости, которой я не чувствую, и с силой, которую я не могу найти.

Я не сломаюсь в этом месте.

Алек

Моя нога не перестает дёргаться. Мой разум продолжает кричать, и я не могу мыслить здраво. Слишком много вопросов и слишком много мыслей, чтобы разобраться, но я нихуя не могу сосредоточиться. Не уверен, что я правильно отвечаю этим придуркам, потому что все, что мой ебанутый разум транслирует мне, это то, как Роуэн суетится, как грёбаный рыцарь, которым он не является, но внезапно, блядь, хочет им быть.

Рад ли я, что он был рядом с ней в тот момент?

Нет.

Должен ли я быть радостным?

Все равно скажу "нет".

Я облажался, я знаю, но когда дело доходит до Оукли, мне все равно.

Я убью его.

Если он хотя бы прикоснется к ней каким-либо иным способом, кроме успокаивающих объятий, чтобы помочь ей пройти через это, он, блядь, будет сожжён.

Нет, вычёркиваю это. Он вообще не имеет права прикасаться к ней.

Это какой-то бред.

Я провожу руками по лицу, позволяя им с грохотом удариться о стол. Конечно, меня бросили в комнату с двумя офицерами-новичками вместо Мерфи и придурка, с которым он появился. Я был уверен, что он хотел допросить меня, но, похоже, все, что он хотел, это возможность поговорить с Оукли. Думаю, все мои двойные интриги пока в безопасности. Меня убивает мысль о том, что она там, разбирается с ним в одиночку.

— Хорошо, мистер Дэниелс, вы можете идти. Кажется, с вашей жены пока сняли подозрения.

Я вскакиваю со своего места и топаю к двери, и в ту секунду, когда я выхожу в коридор, из-за угла выходит Оукли. Я делаю шаг вперед, моя челюсть сжимается, когда она напрягается при виде меня.

— Нам нужно поговорить.

— Я так не думаю.

Я борюсь, чтобы сохранить хладнокровие, когда все, что я хочу сделать, это перекинуть ее задницу через плечо и убраться отсюда нахуй. Я подхожу ближе, и на этот раз ее спина выпрямляется.

— Оукли…

— Прекрати.

Мой взгляд