Крестовый поход в лабиринт - Валентина Андреева

– А что случилось-то? – испуганно спросила Ольга.

В ожидании ответа девицы смотрели то на меня, то на Наташку. Мы с ней не отставали: молча таращились, то на них, то друг на друга. Наконец я не выдержала, решив, что частичка правды не помешает. Девчонкам следует соблюдать осторожность.

Говорила я сухо, как на производственном совещании, цель которого «отстреляться» отчетными данными и побыстрее удрать. Начала довольно бодро. Их соседка Галина Андреевна проводит свой отпуск в больнице. Сунула нос не туда, куда надо. Вместе с головой, естественно. Теперь какое-то время за нее придется думать и решать другим, в частности, медперсоналу больницы. Недавняя визитерша, которую зовут сеньора де Суарес, от нее недалеко ушла, причем не своими ногами и не по своей воле. Находится в одном с ней отделении, но, надеюсь, в другой больничной палате. Проявила невнимательность или не проявила необходимой прыти, уже не важно. В результате сбита машиной. Подробности пока не известны, но, судя по времени звонка доброжелателя из «скорой помощи», наезд был совершен почти сразу, как она вышла отсюда.

Далее я выдала самые мрачные прогнозы для девиц, если они немедленно не забудут все то, о чем я им сейчас рассказала.

Соображали они долго. Наталья не выдержала и возмутилась: что же тут непонятного? Есть соседка Антипова. Уехала в отпуск, куда – не доложила. Забегала какая-то бабушка Ромки с ключами от комнаты, протерла пыль и исчезла. Прямо, как эта самая пыль… Больше никто не забегал…

– Простите… А вы-то кто во всей этой истории?

Ольга смотрела на нас с явным подозрением. Лерочка неуверенно улыбалась, одновременно демонстрируя интерес к нашему ответу и извиняясь за резкий тон подруги.

– Дачный вариант, – туманно пояснила Наташка. – Спасали Ромку от… Короче, точно не знаем от кого. От всех сразу. Надеялись встретиться с ним на похоронах, но нас с ними бортанули. Жалко мальчишку, он ни в чем не виноват. Блин! Да что же здесь у вас так душно-то?..

– Ясно… Правды не скажете, – подвела итог Натальиному выступлению Ольга. – А знаете, у Ромки и в самом деле есть еще одна бабушка. Только двоюродная. Он рассказывал, как гостил у нее, когда ему было лет десять, что ли.

– В Овьедо? – миролюбиво спросила я и наконец-таки додумалась сесть. С самым непринужденным видом.

– В Овьедо. – Ольга наконец отвела от меня внимательный взгляд. – Я хорошо запомнила это название, потому что читала роман Кларина «Регентша». Читали?

– А как же! – передернула плечами Наташка и покосилась на меня.

– Для самих испанцев – второй по значению роман после «Дон Кихота», – поддержала я подругу.

– Ромка говорил, что в Овьедо до сих пор сохранился старинный церковный квартал. А в капелле Камара Санта, построенной астурийскими королями еще в девятом веке, хранятся очень ценные старинные реликвии…

– Да, крест Ангелов и крест Победы, – внесла свою лепту в рассказ Лера. – Они украшены инкрустацией золотом, эмалью и камеями. Ромка сам видел.

– Забудьте об этом тоже! – строго сказала я. – С Ромкой вы практически не знакомы.

– Конечно, – согласилась Ольга. – Но, честно говоря, эта сеньора Осипова де Суарес мне совершенно не понравилась.

Наташка, загрузив в чайную ложку хлебные крошки, вопреки укоренившейся привычке не возила ее по столу, а сосредоточенно вращала по кругу.

– А сеньоре Осиповой де Суарес сейчас от этого не холодно, не жарко. Ей от другого плохо, – глубокомысленно изрекла она и добавила: – Дай, Боже, здоровья всем травмированным! Придется навестить Тамару Владимировну. Последнее благое дело, и все! Уйдем в теневую экономику.

– Наталья Николаевна имеет в виду финансовую часть семейной жизни, – торопливо пояснила я. – Вопрос в том, как провести часть расходов семейного бюджета черным налом с наивысшей выгодой исключительно для себя, любимой, но при этом не потерять любовь и уважение мужа.

Девчонки прыснули. Наташка заявила, что ничего смешного в моих пояснениях нет. А если кому-то пришла в голову крамольная мысль о том, что она собирается надуть всю страну, то она не виновата. Во-первых, ряды желающих и без нее ширятся и крепнут, во-вторых, каждому следует рубить дерево по себе, а в-третьих, не следует при этом рубить сук, на котором сидишь.

– Хорошо сидим! – пробормотала я, думая о том, что пора и честь знать.

– Позвоните нам после больницы, – внимательно следя за Наташкиными манипуляциями с чайной ложкой, попросила Ольга. – И еще. Если Ромка позвонит, стоит ему говорить, что случилось с его двоюродной бабушкой?

– Не стоит! – заявила Наташка.

– Стоит! – Я решительно тормознула ее ложку, и она перевернулась. – Пусть до конца уяснит, насколько все серьезно. О смерти бабушки и о том, что случилось с Галиной, он уже знает. В воскресенье юноша уехал от нас утром, сюда заявился во второй половине дня. Уверена, Ромка заезжал к Галине, но она находилась в реанимации, и его к ней, разумеется, не пустили. Не знаю, виделся ли он с бабушкой в воскресенье. Если нет, то отправился в клинику в понедельник. О том, что бабушка умерла, узнал в регистратуре. Мы с Натальей не называли ему конкретное отделение и номер ее палаты, следовательно, именно в регистратуру он должен был обратиться за справкой. Посоветуйте ему как можно быстрее связаться с нами. И ему, и нам надо как-то выпутываться из опасной ситуации. Желательно без дополнительных потерь.

Обмен звонками мобильников прошел быстро в обстановке полного взаимопонимания. И очень своевременно, ибо буквально следом Ольге кто-то позвонил и она полностью погрязла в деловых переговорах. Меня до крайней степени поразила ее манера общения: вежливый, доброжелательный тон с легким оттенком ненавязчивого юмора, ловкое жонглирование цифрами. Великолепная демонстрация умения быть железно убедительной. Судя по тому, с каким багажом она вышла из детства и юности, девушка сделала себя сама.

А минут через десять мне самой пришлось проявить умение быть убедительной. Димкин звонок ознаменовался суровым вопросом: «Ты где?!» Такое начало ничего хорошего не предвещало, следовало хорошо подумать, прежде чем врать.

– Что значит, «где»? – попробовала я возмутиться. – Разумеется, на своем месте, в своем уме.

– И, как всегда, только при своих интересах!

Умеет же Димка сказануть так, что коленки подгибаются. Если бы не сидела в машине…

– Макс сказал, что ты на похоронах. Причем точно не моих. Это я уже сам догадался. Так же как и о том, что заживо хоронишь мои надежды на спокойную старость.

– Ерунда какая… – Возмущение в моем голосе стало нарастать. – Можно подумать, тебя обманывают! Я на своем месте – там, где сейчас сижу. В своем опять-таки уме. Помнишь юношу Рому? Так вот у него сегодня бабушку хоронили. Наталья была обязана ее вещи родственникам передать. Все получилось экспромтом.

Возмущение в Димкином голосе пошло на убыль.

– В первый раз слышу об экспромте, применительно к похоронам… Романа видели?

– Нет. Мы опоздали. Я же объяснила, что все получилось стихийно.

– Так. Где ты сейчас?

– В машине…

– Дай сюда! – не выдержала Наташка и отняла у меня трубку: – Ефимов, мне твои деньги жалко. Заметь, даже по дороге из крематория я забочусь о финансовом благополучии вашей семьи… Да, мы опоздали к общему сбору, поэтому решили поехать отдельной группой. Своей собственной. Мысленно ты был с нами. Иришка ни на минуту с тобой не расставалась. Как выяснилось, заехали не туда. А «туда» приехали потом, когда уже окончательно опоздали. Сейчас едем оттуда. Поймаем всех на поминках и отдадим вещи покойницы. Ты же не хочешь, чтобы твоя жена не спала ночами, чувствуя себя в неоплатном передо мной долгу? Я?! Конечно, в своем уме. Причем с самого утра. Мне чужого не надо… Нет, мы не задержимся… Хорошо, увидим Ромку, заберем с собой. Иришку давать?.. Ну, как хочешь.

Возвращая мне мобильник, вполне довольная собой Наташка изрекла:

– Зря ты о нем каждую минуту думаешь, ты ему и на фиг не нужна. Вот такие мы бабы. Дуры!

Часть третья

ХОЖДЕНИЕ ПО ЧУЖИМ МУКАМ

1

– Ир, а у тебя, случайно, не появились хоть какие-то вразумительные объяснения всей этой галиматье? Честно говоря, меня волнует вопрос, как относиться к гражданке де Суарес? С одной стороны, ее следует пожалеть, с другой… Если она наведывалась в четверг к Маноло, вполне могла заботливо отправить ее на тот свет. Ты молчишь в знак согласия или в знак протеста?

Наташка очередной раз притормозила. Пробки в столице стали повышенным источником опасности. В таких условиях «скорая помощь», неуклонно теряя свою специфику, скоро превратится в моторизованного вестника смерти. Этим выводом я с Наташкой, не отвечая на ее вопрос, и поделилась. Надо было как-то отвлечь подругу от лихой перебранки с водителем внедорожника. Правым боком машина старалась прижаться к нашей «Шкоде».