Прорыв - Андрей Ливадный

– А ты не подумал, что это нацеленная против нас акция, спланированная спецслужбами? Если программу исследований свернули, то за каким скоргом им транспортировать в Пустошь новые контрольные образцы?!

– Я задействовал наших людей за Барьером. Они все выяснят. Сельхозмашину уже осмотрели, на борту нет специального оборудования, только устройства, фиксирующие стадии захвата скоргами нового носителя.

– Ты даже не представляешь, какие у нас будут неприятности, если контейнер не отыщется в течение суток!

– Мы его ищем, – сжав зубы, ответил Зигмунд.

– Хорошо. Теперь о мнемотехнике. Его схватили?

– Нет. Собираю группу, чтобы осмотреть место гибели наших людей и начать поиски. Со сломанной ногой и вырванным накопителем он далеко не уйдет.

– Сам возглавишь поиск. – Радич гневно взглянул на Зигмунда. – Потерянным грузом я займусь лично. Все, свободен.

Оставшись один, Радич некоторое время мрачно размышлял, затем, коснувшись сенсора на панели связи, отдал два распоряжения:

– Анатолий, выясни, кто из военных сталкеров сопровождал колонну бронетехники. Рихан, временно приостанови программу исследований, пусть мнемотехники займутся всеми механоидами, находившимися в четырнадцатом секторе на момент исчезновения контейнера. Да, и сталтехов тоже! Кто-то из них наверняка зафиксировал развитие событий! Все. Жду результата!

Радич порывисто встал, подошел к окну.

Два небольших вертолета, вмещающих по пять человек, как раз поднялись в воздух и исчезли в мутной пелене, беснующейся за куполом защитного поля.

* * *

Упырь не ушел далеко от места схватки мнемотехника и наемников.

Он, как стервятник, ожидал поодаль, наблюдая, как этот придурок Шершень возится с загибающимся от смертельных ран и истощения Корнем.

Жадность – вот тот порок, что выел остатки души.

А ведь когда-то он был совсем другим.

«Был да весь выгорел…» – подумал торговец, присев на корточки, спрятавшись за валуном, откуда мог видеть все происходящее на тропе.

Устал он и озлобился. Много лет назад катастрофа в считаные дни сломала его, как ребенок ломает сухую хворостину о колено. Был когда-то Федор Тимофеевич, хирург местной больницы в Сосновом Бору, а потом весь закончился вдруг. Осенью 2051-го, когда мир сошел с ума, он еще пытался помогать людям, попавшим в ловушку аномальных пространств, а потом, увидев первого прокаженного, инфицированного скоргами человека, попробовал его спасти и…

Нет, лучше не вспоминать.

Испугался увиденного. Бросил умирающего, забился в какой-то стылый подвал, бродил по нему как неприкаянный, пока случайно не набрел на вход в старое убежище. Затворился в нем, жил без счета дней, не открывая, не реагируя на стуки, затыкал уши, чтоб не слышать, как снаружи умоляют впустить. Потерял все человеческое…

Потом успокоился понемногу. В убежище оказался запас еды, в основном консервы, сухпайки, вода.

С запасов и начал. Открылась у него необъяснимая жадность, будто в тело вдохнули иную сущность. Начал открывать на стук, выменивал на еду и воду необходимые вещи, затем спустя несколько месяцев после катастрофы с той стороны Барьера пришли первые ходоки.

Поговорил с ними. Понял – возврата к прежней жизни нет. Консервы, вода – это для отчужденных пространств ценность, а во Внешнем Мире после катастрофы хаос уже пошел на убыль, тех, кого из-за Барьера эвакуировали, больше, по словам ходоков, и не видел никто. Говорят, где-то в секретных госпиталях министерства обороны их держат. Зато сами ходоки оказались сговорчивыми. Предложили хорошую цену за никчемные для забившегося в подвал старика вещи, принесенные сталкерами. Обещали деньги, если добудет н-капсул. За деньги, сказали, можно назад вернуться. В обход блокпостов, без проверок, куда-нибудь в глубинку, там, где эхо катастроф только по телевизору, в новостях далеким отголоском прорывается.

Так и стал Упырем.

За лишнюю н-капсулу готов был спорить до хрипоты, за банку консервов – удавить.

Не вышло вырваться. Не отпустили его аномальные пространства.

Затянула торговля, как трясина. Вскоре обзавелся имплантами и уже не помышлял ни о чем ином.

Вот и сейчас, как он мог уйти, бросив на тропе трофеи стоимостью в полмиллиона как минимум?

Говорят, что сталкерам деньги не нужны. Все равно ведь назад уже не вырваться. Чушь. Бредни. Имея деньги и связи, можно устроиться и тут.

Он умел терпеть. Особенно когда речь шла о деньгах. Пока беглый послушник проявлял милосердие, пытался помочь загибающемуся мнемотехнику, Упырь достал небольшой контейнер, взятый из тайника.

Внутри лежали несколько н-капсул, с виду обычные, ничем не примечательные, но торговец отдал за них целое состояние. Сам лично рискнул идти через пространства, чтобы забрать товар из схрона. А причина – Алмазный Мангуст. Легенда ходячая… Вкрапило в него во время пульсации и рывка через иное пространство загадочные, прозрачные, как слеза, камни. Тверже алмаза. Явно неземного происхождения.

Упырь мечтал завладеть ими. Чего только не пробовал, но Мангуст никак не хотел с жизнью расставаться, чтоб старика ублажить. Вот теперь посмотрим. Наномашины, запрограммированные мнемотехниками, работающими на синдикат, должны сработать.

Размышления Упыря прервал шум шагов.

Упертый этот Шершень. Гляди-ка, Корня на себе тащит. Убогий. Так и сгинут оба ни за грош.

Подождав, пока беглый послушник Ордена скроется за поворотом тропы, Упырь быстро вернулся к месту недавних событий.

Трое наемников по-прежнему стояли, будто изваяния, опутанные и пронзенные медными побегами.

А экипировка хороша, ничего не скажешь. Только слышал о такой – Упырь погладил черный глянец антискоргового покрытия, затем приступил к делу. Кровь и мертвецы его не смущали. «Дырочки мы заделаем, будет экипировка, как новенькая…» – думал он.

Торговец так увлекся мародерством, что не заметил, как в небесах промелькнула стремительная точка.

Вздрогнул лишь, когда из-за поворота тропы появился отряд наемников синдиката.

Упырь резко выпрямился, развернулся. Невзирая на скверную погоду, шлем он так и не надел, даже защитной дыхательной маской не воспользовался. Порывистый ветер, несущий частички серебристой пыли, трепал его седые космы.

Зигмунд, возглавлявший отряд, остановился.

– Упырь, ты рехнулся от жадности?! – резко спросил он, увидев окровавленные, сваленные в груду элементы экипировки.

– Кому Упырь, а кому и Федор Тимофеевич! – моментально взъелся торговец. – Мой хабар! Так что можешь забирать своих мертвяков и вали отсюда!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});