Проект «Пламя» - Юрий Козловский

К замку Иван Матвеевич подъехал в седьмом часу утра, но, несмотря на раннее время, князь Валленштейн и хозяин замка Айзенштадт встретили его одетыми в строгие черные костюмы, будто и не ложились еще спать. На этот раз Фотиева принимали в огромном зале со сводчатым, будто в церкви, потолком. Стены зала были увешаны старинным холодным оружием и большими, в полный рост, портретами средневековых испанских грандов и придворных дам. Были тут и несколько портретов священников, в том числе одного кардинала в фиолетовой мантии. Бросив на них быстрый взгляд, Фотиев подумал, что сейчас те, с кого писали эти изображения, должны перевернуться в гробу, видя, кто завладел их наследством.

Айзенштадт был чем-то взволнован и не мог поэтому спокойно усидеть на месте. Его инвалидная коляска, тихо жужжа моторчиками, описывала круги по залу, он то подъезжал к камину и ворошил дрова изящной кованой кочергой, то объезжал вокруг большого овального стола. Когда князю надоело это хаотическое мельтешение, он прервал его, недовольно сказав:

— Хватит, Франц, от вас уже в глазах рябит. Пора перейти к делу.

Айзенштадт подкатил коляску к маленькому столику, где для них сервировали завтрак, и жужжание моторчика замолкло. Валленштейн разлил по чашкам чай, подвинул ближе к гостю блюдо с крошечными бутербродами и сказал, заглядывая ему в глаза:

— Все идет по плану, Иоганн, но у нас появилось к вам много вопросов.

Одновременно с этими словами князь попытался прощупать сознание Фотиева, но тот лишь усмехнулся, легко отбил выпад и ответил, будто ничего не заметил:

— В чем дело, князь? Я готов развеять любые ваши сомнения.

— Мы должны раз и навсегда определиться со степенью доверия друг к другу, — продолжил Валленштейн. — Дело в том, что наши специалисты самым тщательным образом исследовали возможные последствия катастрофы и пришли к выводу, что они, мягко говоря, несколько отличаются от описанного вами сценария. Ваши уверения, что Европе не грозит опасность и основной удар придется на Россию, не соответствуют действительности. На самом деле, выпусти мы пламя на поверхность, последствия будут ужасными. Ураганы и наводнения охватят всю планету, и погибнет множество народа.

— Это прекрасно, господа, что на вас работают такие квалифицированные специалисты, — ничуть не смутился Иван Матвеевич. — Но лучше будет, если их выводы не уйдут дальше стен этого замка. В России же не должно возникнуть ни малейшего сомнения в реальности моего сценария. Именно для этого специалисты, от которых зависит оценка предстоящих событий, были обработаны мною соответствующим образом и выдадут необходимый нам прогноз.

— Погодите, Иоганн, — вмешался Айзенштадт, — объясните нам, зачем нужен такой сценарий, который способен погубить нас самих?

— А кто сказал, — удивленно спросил Фотиев, — что он будет задействован? Как вам могло такое прийти в голову, господа? Неужели вы до сих пор не поняли, что наш проект имеет чисто провокационный характер и главная наша задача — заставить российское правительство действовать строго в его рамках? Другое дело, что, как вы убедились, я имею реальную возможность не только предотвратить катастрофу, но и устроить ее. Но об этом должны знать только мы с вами, и тут все зависит от вас. Я со своей стороны гарантирую, что при соблюдении всех условий через несколько лет Россия будет вашей. А вы поможете мне уничтожить наших общих противников.

Переговоры и обсуждение деталей проекта «Пламя» продолжались до самого вечера с перерывом на обед, который, как и ожидал Фотиев, оказался пресным и невкусным. А когда уже стало темнеть, он, отклонив предложение хозяев переночевать в замке, отправился в обратный путь. По дороге Иван Матвеевич улыбался своим мыслям. Все-таки ему удалось обмануть изощренных в интригах и тайной дипломатии мутантов! На самом деле он вполне серьезно рассматривал реальность сценария, так напугавшего их. В случае провала проекта «Пламя» он готов был выпустить звездный огонь на свободу. И пусть при этом погибнет хоть половина населения земного шара, зато будет покончено с извратившими замысел Создателя людьми духа, посмевшими встать на его пути. Следующее их поколение, взращенное им, уже никогда не нарушит заключенного с Господом завета.

Фотиев гнал машину по извилистым горным дорогам, не снижая скорости и почти не прикасаясь к педали тормоза. До утра он должен был добраться до Мадрида, чтобы дневным рейсом улететь в Каир, где его ждало важное дело.

Это старое мусульманское кладбище было расположено недалеко от известных всему миру египетских пирамид и каменной фигуры Сфинкса. Ни вездесущие туристы, ни местное население не догадывались, что кладбище неизмеримо старше самого ислама и первые его захоронения, давным-давно надежно укрытые напластованиями прошедших веков, насчитывают много тысяч лет. Смотритель кладбища, сухой, как мумия, и на вид такой же древний, как сама эта земля, встретил Фотиева почтительным поклоном, сразу узнав его. Ровесник старика, Иван Матвеевич был единственным человеком в мире, которому тот обязан был подчиняться. Будучи человеком духа, смотритель не принадлежал ни к каким сообществам и всю свою многовековую жизнь охранял Вход. Весь смысл его жизни заключался в том, чтобы не допустить к нему посторонних, а при появлении Посвященного и подтверждении им полномочий пропустить его в подземелье.

Приоткрыв перед смотрителем частицу своего сознания, Фотиев тем самым подтвердил, что за пятьдесят лет, прошедших со времени их последней встречи, ничего не изменилось. Он по-прежнему имеет право прохода. Каждый раз во время этой процедуры Иван Матвеевич чувствовал невольный озноб. Он знал, что если смотритель заподозрит неладное или почувствует, что посетитель лишился статуса Посвященного, то обязан будет предотвратить незаконное проникновение самым простым методом — уничтожив нарушителя. Способ сделать это был завещан смотрителям древними, передавался по наследству, и никто из людей духа, даже самых сильных, не мог помешать стражу выполнить свой долг. Статуса Фотиев не лишился, потому что посвящения никому не передавал, но все равно было страшно…

Периодические встречи со смотрителем чаще всего и служили именно для подтверждения Посвященным своих полномочий. Только однажды, в июне тысяча девятьсот восьмого года, Фотиеву пришлось воспользоваться Входом, чтобы попасть в священное место и выполнить предназначение. То, что случилось в тот день, навсегда осталось для всего мира одним из самых грандиозных и таинственных происшествий за всю историю человечества. А на этот раз он приехал, чтобы убедиться, что созданная древними система по-прежнему готова к действию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});