Подземелья Дикого леса - Колин Мэлой

— Правда, что ли? Прю Маккил? Разговаривает с растениями?

— Я с ними не разговариваю, — поправила Прю. — Я их только слышу. Так непривычно! Еще почти никто не знает.

— Так, ладно! — оборвал ее Кертис. — Следующая остановка — пятый флаг! — Он забрался было на дерево, но вдруг замер и задумался. Потом повернулся к подруге и пригласил ее идти вперед. — Только после вас, — улыбнулся он. — Это же ты нашла дорогу.

— Вы очень любезны, — в тон ответила Прю и осторожно ступила на импровизированный мост, про себя поблагодарив дерево за терпение.

* * *

Полуденное небо зловеще посерело. Ифигения убедилась, что мистики увели всех юных послушников — Первогодков, как их обычно называли, — и теперь наблюдала за темнеющими небесами. Один из учеников, маленький мальчик, уходя, внимательно посмотрел ей в глаза.

— Они близко? — спросил он. Лицо его не выдавало никаких эмоций.

Этот вопрос удивил старейшину мистиков. Она опустила на мальчика озадаченный взгляд.

— Я их слышу, — сказал он и положил ладошку ей на руку. — Держитесь.

Она кивнула и проводила малыша взглядом через всю поляну, пока один из мистиков вел его за руку к жилищу послушников. Несмотря на мрачность момента, Ифигения улыбнулась. Первогодки, по ее мнению, выказывали недюжинные способности, и новое поколение мистиков, несомненно, обещало быть необычайно сильным. Эта мысль грела ей душу. Когда все дети скрылись в лесу, старейшина снова подняла лицо к небу.

Они явились.

Переведя взгляд от упирающихся в небеса макушек пихт к темным проемам между стволами, она увидела, как из тьмы появились три силуэта. Это были люди: двое мужчин и женщина, совсем не похожие на северолесцев; мужчины были в костюмах, а женщина, идущая посреди, — в цветастой тунике.

— Добрый день, — сказала Ифигения. — Вы, кажется, пришли издалека. Нам почти нечего предложить, но если окажете нам честь быть нашими гостями, в управе вас ждет теплый очаг и скромный обед.

— Молчи, мистик, — сказала женщина. — Мы пришли за тобой.

Ифигения покорно кивнула.

— Да, знаю. Я почувствовала ваше приближение. — Она прямо посмотрела на незнакомку. — Ты, должно быть, Дарла.

Та ощерилась, обнажив пару нечеловечески острых клыков.

— Один раз ты и твои друзья мне помешали. Во второй я этого не допущу. — Мужчины, стоящие по бокам от нее, поправили ярко-красные галстуки и вытянули шеи. Все трое подходили все ближе по заснеженной поляне. Ифигения жестом велела мистикам держаться рядом с ней.

Они обошли широкий ствол Древа Совета и решительно встали перед ним. Ветер трепал желтые травинки, поднимая снежинки в воздух.

— Ты не найдешь детей, — сказала старейшина мистиков. — Они надежно спрятаны. Тебе туда не добраться.

— Ты нас недооцениваешь, — ответила Дарла.

— Что ты. Я хорошо знаю твое племя.

Они приблизились, ступая уверенно и бесшумно. Мистики не шелохнулись.

— Кто вас послал? — спросила Ифигения, мягко указывая друзьям оставаться на местах.

— Не твое дело, старуха. — Это сказал один из мужчин. Плечи его под тканью элегантного костюма-тройки сгорбились и подрагивали.

— Нет ничего странного в том, что жертве интересно, кто послал к ней убийцу, — объяснила Ифигения. — Я всегда думала, что в вашем кодексе есть такой пункт — последняя милость обреченной душе.

Один из мужчин рассмеялся. Дарла бросила на него тяжелый взгляд.

— На самом деле, как раз наоборот, — сказала она. — Настоящий убийца никогда не выдает заказчика.

— Достойно, — сказала старейшина, позволив себе кривую улыбку. — Хотя я не уверена, что в детоубийце может быть хоть что-то достойное.

Дарла пропустила это замечание мимо ушей.

— Твое время истекло, — рыкнула она, оскалившись. — Пора освободить дорогу для нового строя.

Она взмахнула рукой, подавая сигнал, и все трое вдруг согнулись, будто их пронзила резкая боль. Их одежда странно смялась, а тела начали трястись. Сама Ифигения спокойно наблюдала за превращением, но было видно, что остальные мистики изумлены зрелищем. Через несколько секунд убийцы выбрались из человекообразных коконов одежды тремя черными как смоль лисицами, вздыбив жесткую шерсть на спинах.

Ифигения же подняла руки к небу и приготовилась обратиться с мольбой к спасительной зелени леса.

* * *

— Готова?

— Да. Ты?

— Ага.

Временное перемирие окончилось. Едва не спотыкаясь друг об друга, Прю и Кертис помчались обратно через поваленный клен, вырвали у дерева новый стон и пробрались по узкому проходу за поворот утеса. Они одолели ступеньки, толкаясь локтями, и побежали по переходу на выступ, откуда видно было последний флаг, энергично развевающийся на восточной башне. Прю подумала, что остальные ученики, наверное, заплутали где-то в расщелинах; они остались вдвоем.

Стремительно переглянувшись, оба рванулись по веревочному мосту к спиральной лестнице, овивающей деревянную башню. Вся вежливость, какая в них еще оставалась до этого момента, испарилась; Прю выдернула из Кертисова эполета целую пригоршню бахромы, а он при каждой возможности награждал ее тычками в шею. Вот так неблагородно они продвигались вперед до самой верхушки башни, где оба повалились на пол, толкаясь и дергаясь, пытаясь проползти последние несколько футов, отделяющие их от флага.

Прю первой удалось освободиться; оттолкнув друга, она подобралась совсем близко к вожделенной метке. Но вдруг что-то произошло — что-то, что она в тот момент неспособна была до конца понять или объяснить. Прю замерла на месте; ее затопило ощущение бесконечного ужаса и отчаяния.

* * *

Три черные лисы, освободившись от одежды, подобрались ближе к мистикам, которые стояли с распростертыми руками, будто силясь поймать снежинки, лениво падающие с сизого неба. Это показалось убийцам странным — они привыкли, что жертвы перед смертью хнычут и умоляют о пощаде. Но даже если и так, что ж, меньше хлопот. Дарла быстро переглянулась с остальными лисами: пора.

И тут ожила земля.

Внезапно трава под их лапами превратилась в единую копошащуюся массу и начала пробираться между пальцами лис и змеиться вокруг их лодыжек. Травинки схватили их за ноги и вцепились крепко-накрепко, приковывая зверей к земле. Самцы принялись рычать и огрызаться, яростно пытаясь вырваться из хватки. Один из них стоял рядом с небольшим кустиком восковника, который деловито переплетал свои похожие на пальцы листья с шерстью лиса. Дарла, тоже попавшая в плен травы, громко щелкала зубами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});