Укриана. Фантом на русском поле - Юрий Юрьевич Воробьевский

несторианство?[63]

И, наконец, почему автор из Минска с таким удовольствием пишет, что не было никакой Святой Руси, а был улус Золотой Орды? Да, русские земли стонали под игом. Это что, повод для злорадства? Я, например, думаю, что это повод для размышлений о том, к чему приводит «демотехническое» разобщение славян перед лицом врага.

Но — двинемся ещё дальше. Знаете ли вы, дорогие читатели, что «беларусы», осаждаемые «московской чернью», сидели в 1612 году в Кремле? По Деружинскому, Минин с Пожарским сделали великую глупость, что не захотели союзного с украинцами, беларусами и поляками Славянского государства и изгнали добрых союзников из загаженной ими московской святыни. Хорош был бы союз!

Знаете ли вы, что притеснения на территории современной Белоруссии православных со стороны католиков и униатов — басня?!

Об истории вопроса. Отступление.

В 1385 году великий князь Ягайло заключил союз (Кревскую унию) с Польским королевством — принял католичество и новое имя Владислава, женился на наследнице польского престола Ядвиге и стал королём Польши, оставшись великим князем литовским. Это усилило позиции обоих государств в противостоянии с Тевтонским орденом. В 1387 году Владислав Ягайло официально крестил Литву.

До Кревской унии в Великом княжестве Литовском существовали две разновеликие территории, различающиеся в религиозном отношении: северо-запад сохранял традиционное язычество, а другая часть была крещена в православие ещё в период Древнерусского государства. После Кревской унии началось активное распространение католичества, пользовавшегося поддержкой центральной власти.

Брестская уния состоялась в Речи Посполитой при короле-католике Сигизмунде III Вазе. В 1595 году иезуитам удалось уговорить Киевского митрополита Рогозу тайно направить в Рим двух епископов и подписать с папой акт об унии (с признанием вселенской власти папы и «filioque»). По мнению Рогозы, она должна была улучшить положение православных, терпящих притеснения от властей и католиков. Православные сочли это предательством и осудили на соборе. Однако Сигизмунд III утвердил акт о принятии унии, после чего Православие в Польше было объявлено вне закона. В руки униатов были переданы более 700 храмов и 128 православных монастырей. Все епархии Белоруссиии, Западной и Центральной Украины, включая Киевскую, насильственно присоединены к унии. После возврата России её западных земель униаты стали возвращаться в Православие и основная их масса (1, 5 млн. в 1839 году) и остающиеся (50 тыс. в 1874 году) окончательно с ним воссоединились. Униатство сохранилось лишь в Галиции, отошедшей к Австрии, и других частях Карпатской Руси, находившихся за пределами России.

Наконец, читая «Забытую Беларусь» я приблизился к двадцатому веку. Подумал: как же автор обойдёт тот очевидный факт, что беларусизация и украинизация различных частей русского племени является в основном «заслугой» большевизма? Оказалось, вот как. Хитрые кремлёвские вожди, пишет Деружинский, для лучшего насаждения коммунистических идей сначала занялись «коренизацией», то есть внедрением белорусского языка. А уже затем принялись за русификацию.

Оказывается, «Петр Машеров, возглавлявший «республиканскую парторганизацию» свыше 15 лет (с марта 1965 по октябрь 1980), как никто другой повинен в массовой денационализации беларусов. Ещё бы, выполнял поручение «генсека» КПСС Никиты Хрущёва, который в январе 1969 года сказал ему и другим руководителям «беларусского отряда коммунистов»: «Чем быстрее мы все перейдем на русский язык, — тем быстрее построим коммунизм»… Говорил Хрущёв такие слова или не говорил, не известно, ссылок в книге даётся. Очевидный факт состоит в том, что в 1969 году Никита Сергеевич был уже пять лет как не у дел. Кстати, генсеком он тоже не был, эта должность появилась только при Брежневе…

Что же мы имеем с потомками литвинов на сегодняшний день? Чего добились? «.. прежде на всех языках мира нас называли какой-то «белой Россией», а с 1991-го — только «Беларусь», никакая не Россия — будь она белая или черная». [ЗО, с. 31]. Вот предмет радости для Деружинского. Налицо то же самое отречение от русского племени.

Социологический опрос (этот чёртик из табакерки всегда тут как тут), приведенный Деружинским, утверждает: большая часть населения уже считает себя отдельной нацией, а не частью триединого народа. Очередной филькиной грамоте так называемых социологов мы должны верить.

Но тут получается ещё одна неувязочка. Сначала автор говорит, что на место памятника Ленину приходит памятник князю Миндовгу, основателю Великого Княжества Литовского, в котором сформировалась «беларуская» нация, а уже через пару страниц пишет о национальной несостоятельности беларусов (так как большинство явно не разделяет его взглядов). И вывод, опровергающий, среди прочего и «социологические исследования»: «Так состоялись ли беларусы как нация? Нет. Я этого пока не вижу».

…Как-то на православной выставке-ярмарке в Минске ко мне подошел молодой человек и вдруг ни с того ни с сего начал говорить, что «беларусы» уже имеют все признаки сформировавшейся нации.

— Вы один из ее представителей? — спросил я.

— Несомненно.

— И по-белорусски говорите?

Мой собеседник замялся… Также замялся в конце своей книги и «литвин» Деружинский: «Мне стыдно, что с детства сам не приучен говорить по-беларуски и что когда-нибудь настанет момент, когда мой ребенок спросит у меня, почему мы живем в Баларуси, а говорим по-русски». [30, с. 491, 492]. Простой ответ не приходит автору в голову: вы говорите по-русски не потому, что являетесь давно славянизированными балтами, а потому, что являетесь русскими людьми. Пока являетесь.

Доктор исторических наук П.Петриков утверждает: «Почему русский язык родной для белорусов? Потому, что предки современных белорусов, малорусов и великорусов пользовались в VI–XIII вв. общим для всех восточных славян, их племен и княжеств «руським» языком. Никто не может оспорить эту историческую истину». [51, с. 210].

Этот язык, несомненно, был одним из тех, что вели свою историю из гораздо более глубокой древности. Как мы помним, после вавилонского столпотворения Господь разделил человечество на языки и дал каждому из них Ангела. Но когда народ разделяется рукотворно, когда по человеческой воле формируется новая нация, то возникает всё тот же вопрос. Какой ангел начинает «курировать» его? Не падший ли?

В мирной и относительно тихой Белоруссии не всё так тихо. Деружинские издают книги и преподают. Работают с молодежью. И эта молодежь впитывает образ москаля не просто как расово чуждого человека, но как отвратительного существа. Даже герои русской истории и её святыни представлены — хоть стой — хоть падай.

При упоминании о святом равноапостольном князе Владимире у автора начинается явный припадок беснования и лексика перестаёт быть даже псевдонаучной: «Киевский язычник Владимир насильно сделал норвежскую принцессу (Рогнеду — Ю.В.) одной из своих жен. В результате насилия родился сын Изяслав, который потом вполне справедливо пытался зарезать своего папашку — как отморозка». [30, с. 93].