Поп Гапон и японские винтовки. 15 поразительных историй времен дореволюционной России - Андрей Аксёнов

но небогатый, а у Марии еще и сомнительная репутация. Родители невесты тоже, кстати, не очень радовались предстоящему союзу с Васей, кутилой без определенных занятий. В итоге влюбленным помогла бабушка Васи, Людмила. Она посоветовала внуку похитить возлюбленную и тайно жениться. В 1894 году Василий Тарновский и Мария О'Рурк обвенчались. На свадьбе присутствовали только светские друзья, родителей не было. Жениху тогда было 22 года, невесте – 17.

Родители быстро простили обоих, и у молодоженов началась беззаботная жизнь богатеньких детей. Несколько месяцев в году они проводили в Европе, ужинали в лучших ресторанах Киева, абонировали ложи в театрах, развлекались на балах и раутах. По нашим меркам это была настоящая звездная пара: издавайся в Киеве журнал Tatler, они бы постоянно появлялись на его страницах. У супругов родилось двое детей, сын и дочь. В день рождения последней Вася выступал в киевской опере и пел арию Евгения Онегина и в честь этого назвал девочку Татьяной.

Молодая пара жила безалаберно. Из поздних интервью Марии можно узнать, что Вася был славным малым и хорошим приятелем, детей и жену любил, но отцом и мужем был негодным. Конечно, у него были любовницы до Марии, но и после свадьбы он совершенно не собирался вести примерную супружескую жизнь. Прямо с первых недель женитьбы он начал изменять жене (так, по крайней мере, рассказывала позже Мария). Мало того, он вовлекал молодую супругу в разные смелые сексуальные эксперименты, в которых тоже знал толк. Больше того, Вася прибегал к услугам дорогих проституток и, как бы мы сейчас сказали, эскортниц, а к встречам с ними привлекал молодую жену. Они вместе посещали бордели Москвы и Европы, элитные и не очень.

Молодой, но искушенный муж, таким образом, познакомил свою жену со всеми прелестями жизни и привил ей вкус к сексуальным приключениям. Со временем властная Мария начала активнее участвовать в этих опытах. Она уже сама выбирала мужу партнерш и диктовала сценарии. А Вася принес в семейную жизнь наркотики, в первую очередь – кокаин, тем более что времена в этом отношении были очень либеральные. Кокаин продавался в аптеках запросто. В артистической среде, так же как и в среде золотой молодежи, нюхать его не считалось чем-то ненормальным. Эфиром и морфием пара тоже не пренебрегала. Короче, веселью молодых ничего не мешало: сына Тарновская вообще родила прямо в отдельном кабинете одного из киевских ресторанов. Кажется, за 120 лет жизнь золотой молодежи не сильно изменилась, только вместо клубов с музыкой тогда были театры да, пожалуй, контрацепция и аборты сейчас доступнее.

Тут произошла первая трагедия, связанная с именем Марии Тарновской, или Муры, как ее стали называть в новой семье. Младший брат Василия, Петя, семнадцатилетний гимназист, покончил с собой. Он оставил прощальное письмо, в котором объяснил самоубийство тем, что в течение последних месяцев подделывал оценки учителей в дневнике. Зная жестокий нрав отца, юноша трепетал. Когда выяснилось, что папа поедет в гимназию проверить успехи сына, Петя, не в силах перенести того, что обман раскроется, повесился.

На сегодняшний день это кажется неправдоподобным и даже шокирующим. Но на деле на закате империи самоубийства стали едва ли не нормой. Стрелялись все: студенты, школьники, чиновники, офицеры, купцы, женщины и мужчины. Например, наследники купеческих династий Журавлев, Тарасов и Грибова по предварительному договору застрелились в один день и даже, возможно, в один час, – причем, как писали тогда, без причин, просто от скуки. Даже в этой истории самоубийство было не одно. К тому же в то время больше внимания уделяли чести: быть лгуном – непереносимо. Способствовать решению Пети мог и суровый нрав отца. Однако по Киеву пошли слухи, что виновницей смерти на самом деле была жестокая невестка, красавица Мария: дескать, она играла с чувствами Пети, измучила его, и, разрываясь между любовью к старшему брату и его жене, юноша погубил себя. Так это или нет, неизвестно.

К этому времени деньги у Тарновских начали подходить к концу. Отец Васи продал великолепное имение с картинной галереей нуворишу-сахарозаводчику[20]. Тоже примета времени: старинные дворянские роды, привыкшие к роскоши, уступали свои имения, земли и богатства новым элитам.

Деньги от продажи поделили поровну между отцом, Васей и сестрой Васи, Софьей. Васе с Марией досталось 500 тысяч рублей – очень много, около 5 миллионов долларов по нашим меркам. Но в «умелых» руках это не такие большие деньги, к тому же молодые Тарновские освободились от опеки сурового отца и теперь жили самостоятельно. Оргии, наркотики и развлечения вышли на новый уровень. За пару лет от полумиллиона осталось 180 тысяч. Вася даже подумывал начать новую жизнь, отказаться от гулянок, алкоголя и наркотиков, но чуть попозже.

А сейчас Мария, пресытившись мужем, начала заводить любовников. Мужчин у нее впоследствии было множество, но предпочитала она, похоже, альфа-самцов – офицеров, безрассудных и смелых до наглости. Первым серьезным любовником Тарновской стал Павел Голенищев-Кутузов-Толстой, правнук фельдмаршала.

Вася, всерьез любивший жену, видел, как офицер не стесняясь ухаживает за ней. Ему попадались письма Павла к Муре, в которых он признавался ей в любви и просил о встрече. Позже сестра Василия, Софья, писала:

«Несмотря на рассеянный образ жизни, он жену свою очень любил. Всегда просил его вызвать по телефону, как только жена вернется домой. Главой семьи была жена, она женщина характера сильного, всегда умеет настоять на своем. Дома часто не бывал, иногда любил с приятелями в ресторан поехать. Она любит своих детей, но мало занимается ими. Мальчика любит больше. Развод не состоялся потому, что Мария Николаевна не хотела отдавать ему детей».

До революции, в отличие от сегодняшнего времени, при разводе дети практически всегда оставались с отцом. Считалось, что женщина, особенно разведенная, – существо легкомысленное, к тому же без опоры в жизни: она не работает, не имеет образования, в любом случае доходы ее будут намного ниже, чем у мужчины.

Кроме развода был и другой выход – дуэль, но Вася, как вы помните, уклонялся от нее. Положение его стало жалким. Пытаясь избежать дуэли, он делал вид, что не знает о связи жены с офицером, хотя об этом было известно всему Киеву. А Мура, понимая, что при возможном разводе дети ей не достанутся, начала требовать от любовника вызвать Васю на дуэль и убить его. В этом случае, естественно, она получила бы не только сына и дочь, но и все деньги мужа. Вот что ей ответил на это предложение Павел:

«Жить вдали мне невозможно. Брось все, заклинаю тебя, Мура! Мне тяжело одиночество! Что делаешь ты со мной? Ты меня упрекаешь, что я не сделал последней попытки на вокзале. Я не поступил согласно твоему проекту – он был при встречах так предупредителен, так корректен, что не нашлось повода. Он удалился и был со мною все время сух очень. Я не решился!»

Тарновские уехали на лето в Ниццу, но, пожираемый любовью к Марии, Павел добрался и туда. Он хотел максимально оскорбить честь обманутого мужа, при встрече пытался его ударить по лицу. Вася хотел было отвести руку врага, но не выдержал и дал ему в ответ пощечину. Конечно, теперь дуэль стала неизбежна. Павел, как оскорбленная сторона, выбрал оружие – максимально неудобное для несчастного Василия: шпаги. На пистолетах у Тарновского еще были бы шансы, но поединок на шпагах с офицером, конечно, не оставлял сопернику шанса на благополучный исход.

На дуэли Павел ранил Васю в руку. По тогдашнему дуэльному кодексу, пролитая кровь смывала оскорбление. Тарновский остался жив, план Марии не удался, а она не любила, когда ее планы срывались.

Неудачник Павел отошел в сторону, и у Марии появился новый постоянный любовник – красавец Стефан Боржевский, тоже офицер, небогатый, в отличие от Толстого, но вращающийся в высших кругах. За разгульную жизнь его даже выселили из Варшавы. При любом конфликте он сразу же предлагал стреляться с двух шагов.

Боржевский начал открыто преследовать Марию: брал билеты в соседние места в театре и на скачках. Вася умолял жену отказаться от встреч с Боржевским и даже, по словам прислуги, не мог при этом сдержать рыданий. Как-то, внезапно вернувшись домой, он застал жену