Небесный бродяга - Антон Витальевич Демченко

на голодное прошлое. Уверенный в себе юноша, лет пятнадцати на вид, хотя тот же Кра… Мирон утверждает, что пареньку всего тринадцать.

Но запросы у него, однако! Вспомнив сумму, которую назвал ему Рик, когда Несдинич предложил оценить его находку, контр-адмирал фыркнул. Он бы еще миллион потребовал! Хотя сто тысяч гривен, как раз миллион марок и получится, а?

Естественно, выплатить такую сумму ведомство в состоянии, но… это же подотчетные средства! Как потом объяснять, на что они пошли? И какой идиот-аудитор поверит, что такая сумма была выплачена неизвестному ребенку за черт знает какую находку?

Впрочем, у Несдинича нашлось чем ответить на несуразное предложение юноши.

— Хм, вы, должно быть, плохо понимаете сложившуюся ситуацию, Рик, — покачал головой контр-адмирал. — Вас будут искать. То есть и Края, и лично вас. Я могу предложить вам защиту от ищеек германских хозяев капитана Гросса. Качественную защиту.

— Не от этой ли защиты дядьке Краю пришлось уезжать из Новгорода в Венд на добрый десяток лет? — уточнил этот… ребенок, м-да…

Несдинич переглянулся с Краем, но тот только руками развел, да еще и улыбнулся этак с намеком. Мол, я тебя предупреждал.

— Край может подтвердить, что там была совершенно иная ситуация… и тем не менее мое ведомство приложило все усилия для того, чтобы обезопасить его от происков недругов. А сегодня той опасности и в помине нет.

— Хм, и какова в этом последнем факте заслуга вашего ведомства? — ехидно поинтересовался Рик, а Несдинич только теперь понял, что имел в виду Край, когда говорил, что Чернов очень необычный юноша.

Обычный тринадцатилетний мальчишка просто не мог бы так издеваться над контр-адмиралом, руководящим одним из департаментов разведки огромной страны.

Часть третья

Время теории

Глава 1

Выгодная сделка

Как бы я ни хорохорился и ни торговался, больше десяти тысяч гривен вытрясти из контр-адмирала так и не удалось. Да и не увидел я этих денег вживую. Несдинич пообещал перечислить их на счет дядьки Края, а тот, заметив мой взгляд, клятвенно заверил, что сразу по получении денег переведет их на мой депозит, еще не существующий, между прочим. Ладно, разберемся.

А вот следующий вопрос, затронутый контр-адмиралом, меня напряг куда сильнее. Да-да, та самая защита. В том, что хозяева Гросса смогут нас отыскать, я ничуть не сомневался. Было б желание, а желание у них наверняка есть, и самое горячее.

Ладно дядька Край. Вернет себе прежнее имя, и фиг кто о чем догадается. Со мной же так не получится. Даже если я сменю имя, слишком много документов придется делать заново. А отследить человека по новому комплекту документов даже здесь, как мне думается, проблема небольшая.

— Рик, ты ведь мечтаешь о полетах, а? — вдруг прервал мои размышления Край, как-то странно поглядывая на своего начальника.

— Мм, да… конечно, — кивнул я.

— Матвей Савватеевич, слышал?

— Слышал, слышал… — проворчал тот, на миг задумался и покачал головой. — А с учебой как быть?

— Так Рик клятвенно обещал, что сдаст выпускные испытания досрочно. Обещал ведь? — повернулся ко мне Край.

Подтверждаю. А что, действительно обещал, не открестишься же!

— Не знаю, не знаю… — протянул контр-адмирал, с сомнением глядя на меня. Хмыкнул и, положив передо мной лист и карандаш, скомандовал: — Пиши! Сейчас проверим, какой ты грамотей…

Дроби, простейшие уравнения… ску-ука!

— Хех, ты бы ему еще таблицу умножения подсунул, — фыркнул через четверть часа Край, с интересом наблюдавший за тем, как я щелкал простейшие математические задачки.

— Ну давай, удиви меня, умник болтливый! — вспылил контр-адмирал.

— Рик, у тебя что-нибудь из поделок твоих с собой имеется? — поинтересовался дядька Край, с усмешкой покосившись на начальника.

Я выудил из кармана жилета пластинку светильника и молча протянул ее будущему опекуну.

— Вот, взгляни, Матвей Савватеевич. — Пластинка перекочевала в руки контр-адмирала.

Тот заинтересованно покрутил в руках рунированный металл, щелкнул шестеренкой-переключателем, замкнул контур и, полюбовавшись скользнувшим по столу пятнышком света, удивленно хмыкнул. Еще один щелчок, и пятнышко приобрело чуть синеватый оттенок, поворот второй шестерни — и свечение меняет интенсивность… Вволю наигравшись с цветом и яркостью луча, Несдинич аккуратно выключил пластину и, передав мне ее, задумчиво вздохнул.

— И сколько здесь рунескриптов? — словно нехотя поинтересовался контр-адмирал.

— А это как считать, — пожал плечами я.

— Не понял, — признался тот.

Хм, такого заявления от человека, носящего знаки различия инженер-контр-адмирала, я не ожидал и… растерялся.

— Не тушуйся, Рик, — по-своему понял мою заминку дядька Край и подтолкнул в спину.

Ну ладно, попробую объяснить по-простому… для инженер-адмиралов, ага.

— В общей сложности здесь работает от одного до трех рунескриптов одновременно. Из них один классический четырехрунный «излучатель». Тот самый, что принят за единицу измерения емкости. На шестернях-переключателях нанесены свои рунескрипты, описывающие девять степеней интенсивности свечения и шестнадцать различных цветовых оттенков… — Я еле притормозил, чтобы не сболтнуть об инфракрасном и ультрафиолетовом режимах, и, переведя дух, заговорил снова: — При включении активируется стандартный режим, поворачивая шестерни и замыкая контур стандартного «излучателя» с разными рунескриптами, мы, таким образом, изменяем интенсивность и цвет излучения.

— И сколько же этот фонарик кушает? — поинтересовался контр-адмирал, хитро поглядывая на меня.

Да он издевается! Точно! Все он прекрасно понял и без моих объяснений.

— В любом режиме не больше полутора стандартов.

— Вот как? Ты посмотри внимательно, у тебя на шестернях рунескрипты в два стандарта каждый!

— Во-первых, — ощерился я, — рунескрипты в шестернях незаконченные, сами по себе работать не будут, а при замыкании контура с основным рунескриптом «излучателя» становятся с ним единой системой, вводя, таким образом, уточнения в основную схему вторым и третьим уровнем. А во-вторых, об аксиоме уточняющих описаний вы забыли? Так я напомню! Любое описание не может потреблять больше трети энергии несущего его рунескрипта!

— Рик, откуда ты это знаешь?! Это ж теруно! Его раньше второго курса даже будущим инженерам-артефакторам не читают! — откинувшись на спинку кресла, воскликнул Несдинич.

— Теруно? — переспросил Край.

— Теория рунного оперирования, — вздохнул контр-адмирал, рассматривая меня с интересом энтомолога.

Подумаешь… я что, виноват, что для понимания энергетической составляющей здешней системы рунного конструирования мне пришлось лезть в университетский курс? Хотя… какой он университетский?! Там это самое теруно больше чем на программу старшей школы не тянуло бы. Говорю же, здешний прогресс хуже улитки… та хоть ползет в одну сторону, а этот сразу во все… как квашня из кадки. А уж скорость… та же улитка на раз обгонит!

— А я тебе говорил, Рик руны разбирать стал раньше, чем алфавит выучил! — гордо, будто в этом есть и его заслуга, провозгласил Край и незаметно мне подмигнул.

— Уговорил, черт языкастый. Жди вестового, вечером