Королевская кровь - Ирина Котова

   - Хорошее утро, - поздоровался Энтери, ощущая заворочавшегося голодного дракона внутри.

   - Хорошее, - благожелательно кивнул старик. - Это все тебе, подранок.

   Внутри ликующе взвыл дракон, а человек внимательно посмотрел на старика и спросил:

  -- Откуда вы их взяли? Я не знаю, как сейчас стоят овцы, но у нас не всякий мог себе их позволить.

   Михайлис внезапно рассердился.

   - Ты мне тут еще поупрямься! Не твое дело, откуда я тебе взял еду! А только моя задача гостя вылечить, чтобы ты снова летать смог!

   - Отец, - тихо сказал Энтери, - я же на Таисии жениться хочу. Я честный дракон, а не залетный какой-нибудь. Какой я вам гость?

   Михайлис глянул на него, пожевал длинный мундштук трубки.

   - Ну надо же, - проворчал он свою любимую присказку. - Сговорились уже?

   Дракон кивнул.

   - Тем более - куда я тебя отправлю, если ты летать не можешь? Без слез не взглянешь - не дракон, а суповой набор! Скажут, что старый Михайлис совсем стыд потерял - не откормил, не выходил, дочку за доходягу выдает.

   - А зачем меня куда-то отправлять? - не понял Энтери.

   Старый охотник протяжно и как-то ностальгически вздохнул, выпуская дым.

   - А как же иначе, сынок? Помню, когда я за ее матерью сватался, так еле выдержал. Это обычай у нас такой. Как сговариваетесь на помолвку - повязываются на руки черные тиньки, это такие плетеные брачные обеты, на верность и постоянство. Черные потому, что чернее тоски нет ничего. И затем влюбленные расстаются на 3 месяца. Ни встречаться нельзя, ни говорить. Как раз срок хороший, чтобы, если это не твоя половинка, это осознать и жизни друг другу не поломать.

   А уж если выдержишь, - продолжал его будущий тесть, - тут вы уже считаетесь женихом и невестой, вас оглашают в храме, и на руки повязываются уже тиньки красные. Потому что красный - ретивый, упорный. После этого надо еще три задания-загадки от невесты выполнить, они для всех одинаковы, но мужикам женатым делиться решениями строго запрещено - проклят будет от Синей Богини.

   - И что? - спросил немного ошеломленный от столкновения культур дракон. Он-то думал, что сходят сегодня-завтра в храм, проведут обряд, и унесет он свою Тасеньку в дворец к себе, если он еще стоит. И там она наконец-то станет его - и душой, и телом.

   - Ну, если выполняешь, загадки решаешь, - то тут же священник и проводит обряд. Свадьбу играем, молодых поздравляем, и на ночь вы в храме остаетесь, на половине Синей. Там супруги и познают гммм...гхм....да ...друг друга.

   На словах про "познание" старик смутился, снова затянулся, выпустил дым - о дочери все-таки говорит.

   Энтери, обалдевший так, что даже мемекающие овцы и возможность наконец-то наесться досыта ему стали безразличны, как-то нервно протянул руку к трубке:

  -- Можно? Давно хочу попросить попробовать.

  -- Ну давай, - с сомнением сказал старик. - Только дым не глотай, держи во рту, не вдыхай, кому говорю!

   Но дракон уже надрывно кашлял, вытирая слезы в уголках глаз. Потом попробовал еще раз, так, как говорил Михайлис. Никаких особенных ощущений он не испытал, но ритмичное вдыхание-выдыхание дыма вводило в своеобразный транс.

   - Успокаивает, - заметил он, передавая трубку обратно.

   - А то! Потому и курю, - ответил старик. - Со смертью жены начал...

   Когда они вошли обратно в дом, Тася уже встала и, одетая в цветастое платье до колен, нарезала крупными кусками свежепеченный хлеб. Дух от хлеба шел сногсшибательный. Улучив момент, когда отец и сестра его девушки отвернулись от них, Энтери провел губами по ее затылку, вдыхая ставший уже родным запах, и, воспользовавшись тем, что огромный нож остановился - Тасенька замерла от его близости, коварно стянул аппетитно пахнущий ломоть, получив, впрочем, за это шлепок по удирающей спине. Они захихикали, девушка продолжила резать хлеб, а Энтери мгновенно справился с украденным куском, сел на лавку и начал смиренно ждать завтрака.

   Старый Михайлис тоже улыбался сквозь усы, потому что легендарный театекоатль, змей небесный, и его суровая несмеяна-дочка, которая, казалось, заморозилась после смерти обожаемой матери, вели себя как дети. Смеха старшей дочери он не слышал уже два года и только за это готов был змеюке скормить хоть сто голов скота. Главное, чтоб паршивец, улетев, не почуял свободу и не забыл его девочку. Иначе она снова замерзнет. А он, видят Боги, возьмет ружье, найдет и пристрелит несостоявшегося зятя.

   Так думал старик, и улыбался, радуясь за дочь, и сверкал глазами, и хмурился, а Энтери, поймав его взгляд, почувствовал себя как-то неловко, будто в чем-то провинился, непонятно, в чем. Но тут перед ним поставили горшочек с дымящейся кашей, в которой аппетитно желтело сладкое сливочное масло, и он забыл и думать о странных взглядах хозяина дома.

   После завтрака старик полез в огромный сундук, стоящий у него в комнате, долго что то искал, наконец, вынырнул оттуда, держа в руках вязаный мешочек и статуэтку Синей Богини размером с человеческую ладонь. Богиня была изображена по канону - босоногая, со строгим лицом, покрытая с головой покрывалом, обнажавшим тем не менее левую грудь, живот с пупком и верхнюю часть бедер. Одной рукой она придерживала покрывало у шеи, другой - на бедрах.

   - Дети мои, Таисия и Энтери, идите сюда, возьмитесь за руки, - позвал он.

   Тася смущенно взяла Энтери за руку, потянула за собой, они, остановившись, обнялись. Лори, как сидела на лавке, так и не смогла встать, только широко раскрыла глаза, сказала "ой" и прижала руку ко рту.

   Михайлис тем временем колдовал над статуэткой - поставил ее в деревянную чашу, со специальным углублением, чтоб не упала, обмазал ароматным маслом, поклонился, зажег курительную палочку и обошел с ней дом , а затем вставил еще дымящуюся палочку в углубление у ног богини. Затем начал ритуальное вопрошение:

   - По взаимному сговору даете вы обеты друг друга ждать, верность хранить, хорошо все обдумать и через три месяца ответ друг другу дать - хотите ли вы быть вместе так же сильно, как сейчас?

   - Когда власть страсти пройдет, и сотрется облик любимого из памяти - захотите ли вы быть вместе так же сильно, как сейчас?

   - Когда пройдете разлуку и искушения, захотите ли вы быть вместе так же сильно, как сейчас?

   - А для того, чтобы помнили об обетах в разлуке, Богиня вам помоги, пусть будут они всегда у вас на той руке, которая от сердца.

   И он повязал им на левые запястья в несколько оборотов длинные черные плетеные ленты, с какими-то непонятными дракону рисунками, с утяжеленными золотыми капельками кисточками на концах.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});