По прочтении сжечь - Роман Ким

Уайт покачал головой:

— Значит, это не то, что я ищу…

— Может быть, возьмете их? Отдам даром.

— Нет, я должен ехать искать дальше. Простите за беспокойство.

Уайт передал трубку дежурному и пошел к выходу. Сержант потянул его за рукав и шепнул:

— Все-таки взглянем на него, поговорим. Может быть, он видел кого-нибудь?

Капрал встал, взял с полки большой электрический фонарик и широко улыбнулся:

— Возьмите этого шпиона, на кой он нам дьявол нужен. Приходится охранять его, кормить — возня с ним.

— Ну-ка покажи, — сказал сержант. — Понравится — заберем.

Капрал вышел из бунгало, Уайт и сержант последовали за ним. Палатка находилась рядом с гаражом. Ее охраняли два солдата. Капрал вошел в палатку и осветил фонариком японца, совсем молодого, с синяком под глазом, в изодранной рубашке.

— А шпионка в той половине, — капрал осветил полог, деливший палатку на две части.

Сержант откинул полог. Луч фонарика пополз по походной кровати, на которой лежала, накрывшись дождевиком, женщина. На земле валялась соломенная сумочка.

— Встать! — гаркнул капрал и ударил ногой по кровати.

Женщина повернулась, скинула с себя дождевик и поднялась, прикрывая глаза рукой от света фонарика.

— Встать! — снова крикнул капрал. — Живо!

Женщина встала с кровати и пошатнулась, не отнимая руки от глаз. Направив на нее луч, капрал скомандовал:

— Открыть морду! Живо!

Она опустила руку. Глаза были закрыты. Уайт ахнул и дрожащим голосом произнес:

— Марико-сан, это я, Ник…

Она тихо вскрикнула, сделала шаг вперед, упала прямо на руки Уайту и заплакала, уткнувшись лицом в его рукав. Уайт повернул голову в сторону сержанта. Тот поднял кулак с отставленным большим пальцем, подмигнул и выскользнул из палатки.

— Уберите фонарь, — строгим голосом сказал Уайт капралу. — Это моя родственница, а не шпионка. А того арестованного я тоже возьму и сдам в контрразведку.

10

Уайт и Марико прошли в учительскую к Шриверу. Тот встал из-за стола и подошел к ним, протянув вперед руки:

— Итак, счастливый конец! Поздравляю!

Марико поклонилась по-японски:

— Простите, столько хлопот из-за меня… Большое спасибо.

Шривер оглядел ее с нескрываемым восхищением, потом перевел взгляд на Уайта:

— Теперь ясно, почему вы так усердно искали. Я бы на вашем месте тоже…

Уайт перебил:

— Как дела у Пейджа?

— Допрашивает Кюна! Тот признался во всем.

— А Донахью?

Шривер рассмеялся:

— Увы, у него горькое разочарование. Он ведь приехал снимать пенки с сенсационного дела о советской шпионской сети на Гавайях. А все оказалось мыльным пузырем. Он выклянчил у меня шифрованную записку, взятую у Идэ, и улетел в Вашингтон. Не возвращаться же с пустыми руками.

— А что с Кита?

— В общем, закончил свою исповедь. Под конец, собака, признался, что был в курсе всего… Знал, что Абэ должен был убить Марико-сан.

— Меня? — Марико удивленно вскинула брови и повернулась к Уайту. — Не может быть… Я давно знаю Абэ, он такой смирный…

Она рассказала, как все произошло. Абэ пришел к ней поздно вечером и со слезами на глазах сообщил, что его сестра, с которой она училась в школе, пыталась повеситься. Ее вынули из петли и отвезли в больницу. Она хочет увидеть Марико и что-то сказать ей. Очевидно, объяснить, почему она хотела покончить с собой.

Абэ и Марико поехали на попутной машине, слезли около полигона и стали искать дорогу через бамбуковый лес, чтобы пройти поскорее в больницу, но сбились с пути и, наткнувшись на проволочные заграждения, повернули обратно, решив пойти по старому шоссе мимо военной радиостанции. Вскоре их нагнали солдаты, набросились на Абэ и потащили обоих в штаб батальона, а потом бросили в палатку.

— Благодарите Кита и генерал-майора Шорта, — сказал улыбаясь Шривер. — Это они спасли вас.

Он рассказал, что незадолго до нападения на Пёрл-Харбор Кита пустил через своих агентов слух о готовящемся нападении японской «пятой колонны» на аэродромы, военные склады и радиостанции. Слух облетел Гонолулу, Пёрл-сити и другие населенные пункты, и генерал-майор Шорт приказал частям, расквартированным на островах, принять чрезвычайные меры предосторожности и задерживать всех мало-мальски подозрительных японцев в случае появления их около военных объектов.

— Вот почему вас и схватили, — сказал Шривер. — Если б не Кита и Шорт, этот Абэ завел бы вас в лес и спокойненько прикончил.

Марико чуть заметно вздрогнула и закусила губу. Уайт взял ее руку и вздохнул.

— Наверное, Кита не все сказал, — заметил он. — Надо его еще потрясти.

— Возможно, что у него еще кое-что осталось, — согласился Шривер. — Но главное он уже сказал. Я дал ему бутылку бренди — гонорар за ценные показания.

— Действительно ценные?

— Могу рассказать вам обоим. Марико-сан тоже будет интересно послушать, речь идет и о ней. Но сперва идите вниз и подкрепитесь.

— Закажем кофе и омлет с крабами, — предложил Уайт. — Вы, наверно, голодны. И возьмем еще пирог, потом шоколад…

Марико покосилась на Уайта и сказала с улыбкой:

— Сперва интересный рассказ, потом омлет с крабами.

11

Шривер рассказал следующее.

Работник 3-го отдела морского генерального штаба Японии капитан-лейтенант Идэ прибыл в Гонолулу из Мексики под фамилией Акино с заданием создать на Гавайских островах специальную агентуру для проведения диверсий в нужный момент.

Идэ связался с Кита — руководителем агентурной сети, основной задачей которой было непрерывное наблюдение за Пёрл-Харбором.

Кита дал Идэ сведения о Марико и уступил своего агента — шофера Абэ. С помощью последнего Идэ познакомился с Марико, имея в виду использовать ее в своей работе.

Кита, встречаясь с Абэ, получал от него сведения о работе Идэ. В то же время он был и в курсе мероприятий местного отдела Эф-Би-Ай — поддерживал тайную деловую связь с начальником японского сектора гонулулского отдела Эф-Би-Ай Баллигантом.

Чтобы обеспечить успех в работе своей агентуры, Кита решил пустить Эф-Би-Ай по ложному следу. Ничего не сказав Баллиганту, он подбросил ему анонимку, навлекшую подозрения на старика корейца, владельца аптеки.

Расчет Кита оправдался полностью. Эф-Би-Ай клюнуло на приманку, потому что Гувер и его подчиненные только и мечтали о раскрытии «резидентуры красной разведки».

В ответ на донесение гонолулского отдела Вашингтон приказал не спускать глаз с корейца-аптекаря.

Когда начинаешь подозревать кого-нибудь в чем-нибудь и страстно желаешь, чтобы твои подозрения подтвердились, активно начинает работать «творческое воображение», не нуждающееся в фактических данных; оно само создает факты — «творит» их.

Материальным результатом «творческого воображения» работников Эф-Би-Ай явилось пухлое досье, где концентрировались все бумаги, касающиеся «филиала Гепеу» в Гонолулу.

Затем Кита подбросил тому же Баллиганту анонимку относительно человека, которому какая-то женщина, якобы имеющая отношение к советским дипломатам, передала задание провести диверсии на Гавайях и явиться на конспиративную квартиру в Гонолулу — в аптеку корейца. Эта анонимка вызвала фурор в Вашингтоне.

Направляя подозрение Баллиганта на аптекаря, Кита рассчитывал на следующее: во-первых, наблюдая за аптекой, Баллигант узнает, что туда приходит за лекарствами Марико; во-вторых, начав наблюдение за Марико, он установит, что она встречается с Акино, то есть с Идэ, и в-третьих, Баллигант начнет следить за Акино-Идэ.

Кита вовсе не имел в виду проваливать работу Идэ. Поэтому он приказал Баллиганту все, что тот будет узнавать об Идэ, докладывать не своему начальству, а ему — Кита. Таким образом он хотел контролировать деятельность Идэ через Баллиганта.

Все шло хорошо до того дня, когда вдруг выяснилось, что назревает катастрофа и что источником беды, как это бывает часто, является женщина, в данном случае студентка Хаями Марико.

Баллигант узнал от начальника пёрл-харборской контрразведки Уолша о том, что тот решил использовать Марико для агентурной работы и что Акино-Идэ взят на мушку. Баллигант немедленно известил обо всем Кита, тот предупредил Идэ — и шоферу Абэ было приказано завести студентку в лес, задушить и закопать. Первую часть задания — выманить жертву из дому — Абэ выполнил успешно, умело изобразив горе. Но по причинам, не зависящим от него, ему не удалось довести дело до конца.

12

В середине рассказа Шривера в комнату бесшумно вошел Пейдж. Прижав руку к сердцу, он молча поклонился Уайту и Марико и сел у дверей. Как только Шривер кончил говорить, Пейдж погрозил пальцем Марико:

— В следующий раз, когда за вами придет молодой человек, вы будете более осторожны.