Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– …Значит, зима скоро, если опустело вокруг, – заметил Георгий Константинович как бы про себя.
– Да, товарищ командующий. Здесь она примерно такая же, как и в Забайкалье, – подхватил командир дивизии. – Мы торопимся, принимаем все меры по подготовке к зиме, но не успеваем. Котлованы под землянки и казармы отрываем вручную. Грунт тяжелый. Инженерной техники нет.
– Ну, это не помеха, – отрезал Жуков. – Должны все успеть, чтобы не только перезимовать, но и нормально заниматься боевой подготовкой. Используйте саперные подразделения, проведите занятия с личным составом по взрывным работам, короче, все, что можно, используйте».
Адъютант особо отмечал и проблему знаменитой Жуковской жестокости, неоднократно описывая вполне добродушного и дружелюбного в спокойной, тем более неформальной обстановке человека: «Помню, на Халхин-Голе пришлось дважды вместе попариться. В отрогах Хамар-Дабы мы оборудовали баню в землянке. Топилась она по-черному. В один из дней, в конце июля, баня была жарко накочегарена. Командующий начал с того, что, поливая водой раскаленные камни, «выгонял угар». Затем стал париться. Хлеща себя веником, приговаривал: «Поддай парку, поддай… Ну, еще, еще!» От нестерпимого жара у меня горели уши, не выдерживали кисти рук, а ему все давай и давай парку.
– В следующий раз чтобы у тебя были рукавицы и шапка, понял?
– Понял, товарищ командующий!
После боев в конце сентября он попарился еще раз, как говорил, по-настоящему».
Впрочем, этот ценитель простых маленьких радостей наподобие доброй баньки мог стремительно и разительно меняться: «На службе Г. К. Жуков как бы преображался и становился мощным генератором своей воли, способной в короткий срок дисциплинировать подчиненные армии и учреждения. В тяжелой обстановке, когда требовались особые организованность и стойкость войск, вплоть до самопожертвования, он был весьма резок и груб по отношению к тем, кто проявлял нерешительность и нерасторопность, невзирая на ранги. Это испытали на себе некоторые командиры 82-й стрелковой дивизии при неустойчивой обороне плацдарма на правом берегу реки Халхин-Гол. Складывалось впечатление, что при создавшихся обстоятельствах иное реагирование могло бы и не поправить положение дел в нужный срок. Полагаю, что Г. К. Жуков в каждом конкретном случае чувствовал меру повелевания и соответственно утверждал себя».
Однако вскоре Жукову пришлось покинуть гостеприимную монгольскую землю: Сталин пожелал из первых уст услышать рассказ о том, как разворачивались военные действия на Халхин-Голе.
Грядущая встреча со Сталиным заставила Жукова, по его собственному признанию, сильно поволноваться. В кабинете вождя, кроме него самого, присутствовали Калинин, Молотов и другие высшие лица СССР.
Сталин закурил свою знаменитую трубку и поинтересовался, как Жуков оценивает японскую армию.
«Японский солдат, который дрался с нами на Халхин-Голе, хорошо подготовлен, особенно для ближнего боя, – ответил я. – Дисциплинирован, исполнителен и упорен в бою, особенно в оборонительном. Младший командный состав подготовлен очень хорошо и дерется с фанатическим упорством. Как правило, младшие командиры в плен не сдаются и не останавливаются перед харакири. Офицерский состав, особенно старший и высший, подготовлен слабо, малоинициативен и склонен действовать по шаблону».
Сталин подробно расспрашивал, как действовали те или иные части. Жуков поведал ему: «Очень хорошо дрались танковые бригады, особенно 11-я, возглавляемая комбригом Героем Советского Союза Яковлевым, но танки БТ-5 и БТ-7 слишком огнеопасны. Если бы в моем распоряжении не было 2 танковых и 3 мотоброневых бригад, мы, безусловно, не смогли бы так быстро окружить и разгромить 6-ю японскую армию. Считаю, что нам нужно резко увеличить в составе вооруженных сил бронетанковые и механизированные войска».
А вот с 82-й стрелковой дивизией, по словам Жукова, поначалу были проблемы: почти необученные солдаты и командиры сражались плохо. Сталин посетовал на неудачную войну с Финляндией, за которую Ворошилов лишился должности наркома и был заменен Тимошенко. Как вспоминал Жуков – об этом свидетельствовал Симонов в книге «Глазами человека моего поколения. Размышления о Сталине», – Сталин в разговоре с ним весной 1940 года очень резко отозвался о Ворошилове: «Хвастался, заверял, утверждал, что на удар ответим тройным ударом, все хорошо, все в порядке, все готово, товарищ Сталин, а оказалось…»
«Всесоюзный староста» Калинин поинтересовался, какие трудности испытывали войска. Комары чуть не съели, ответил Жуков, а накомарниками никто заранее не озаботился. К тому же пришлось подвозить все, что нужно для боя и жизни войск, за 650–700 км.
На вопрос, чего добивались японцы, Жуков ответил: «Ближайшая цель – захватить территорию МНР, находящуюся за рекой Халхин-Гол, а затем построить на реке Халхин-Гол укрепленный рубеж, чтобы прикрыть проектируемую к постройке вторую железную дорогу стратегического назначения, которая должна пройти к границе нашего Забайкалья, западнее КВЖД».
Сталин одобрительно кивнул и сказал:
– Теперь у вас есть боевой опыт. Принимайте Киевский округ и свой опыт используйте в подготовке войск.
«Жуков, прибывший несколькими месяцами ранее в Москву и опасавшийся тогда ареста, теперь возвратился, чтобы получить из рук Сталина Золотую Звезду Героя Советского Союза, – пишет Энтони Бивор. – Его первая победа, блестящее достижение в страшный для Красной армии период, имела далеко идущие последствия. Япония была потрясена до самого основания этим неожиданным поражением, в то время как ее китайские враги, как националисты, так и коммунисты, воспрянули духом. В Токио фракция «удара на север», которая стремилась к войне с Советским Союзом, потерпела серьезное поражение… В апреле 1941 г. Япония, приведя в полное смятение Берлин, подписала с Советским Союзом пакт о нейтралитете – всего за несколько недель до начала операции «Барбаросса», немецкого вторжения в СССР… Последующий отказ Токио от нападения на Советский Союз зимой 1941 г. с геополитической точки зрения сыграет чрезвычайно важную роль в самый решающий момент войны как на Дальнем Востоке, так и в смертельной схватке Гитлера с Советским Союзом».
Реформа Красной армии: успеть до войны
Бивор, конечно, имеет в виду, говоря о «страшном периоде», время репрессий. Но на самом деле достаточно проблем создавало и то обстоятельство, что Красная армия была только-только переведена на полноценно кадровую основу с отказом от уже описанной выше территориальной. Уровень подготовки был все еще катастрофически низок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Георгий Жуков: Последний довод короля - Алексей Валерьевич Исаев - Биографии и Мемуары / История
- Подводник №1 Александр Маринеско. Документальный портрет. 1941–1945 - Александр Свисюк - Биографии и Мемуары
- Харьков – проклятое место Красной Армии - Ричард Португальский - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Мысли и воспоминания Том I - Отто Бисмарк - Биографии и Мемуары
- Жуков - Владимир Дайнес - Биографии и Мемуары
- Записки «важняка» - Сергей Михайлович Громов - Биографии и Мемуары / Полицейский детектив
- Михаил Тухачевский - жизнь и смерть Красного маршала - Б Соколов - Биографии и Мемуары
- Вместе с флотом - Арсений Головко - Биографии и Мемуары
- Воспоминания русского Шерлока Холмса. Очерки уголовного мира царской России - Аркадий Францевич Кошко - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Исторический детектив