Кукла - Александр Варго

Он быстро набрал номер старого друга.

– Я звонил тебе, – с упреком произнес Клепа.

– Знаю, – с раздражением сказал Серый. – Клепа, у меня сплошные косяки. Надо бы пересечься, обмозговать кое-что.

– У меня тоже для тебя есть новость, не по телефону. Когда ты сможешь приехать?

– Как с делами закончу, – ответил Серый, думая, какой же сюрприз подготовил для него начальник милиции.

– Это касается нас и Руслана с Вадимом, – продолжал Клепа. – Помнишь мальчишник Руса? Двадцать лет назад?

Серый вяло покопался в памяти. В сознании тут же всплыл рисунок – четверо фигурок в лесу, избушка.

– И… что? – хрипло спросил он.

– Вот приедешь – и поговорим, – сказал Клепа. – Рус обещал быть к вечеру.

Закончив разговор, Серый увидел, что ему пришло смс-сообщение. У него не было желания читать его, но палец уже машинально нажал на нужную клавишу. «В 18.00 на том же месте. Будут все. Гия».

Вот так. Значит, при любом раскладе жить ему осталось максимум сутки. Если он не слиняет куда-нибудь. Вот только куда? Тем более он никогда не оставит Аллу.

* * *

Руслан никогда бы не мог подумать, что ему придется столкнуться с такими трудностями при продлении визы. Сначала ему казалось, что основная проблема у него будет со своим руководством, но как раз там все прошло гладко – ему без всяких проблем разрешили остаться в России столько, сколько нужно. Потом начались бюрократические проволочки с продлением разрешения. В конце концов, благодаря настырному характеру Руслана и нескольким купюрам с портретами президентов США ему был открыт зеленый свет.

Его терзал только один вопрос: как сообщить о принятом решении Жене? У него из головы не выходили слова супруги:

«Кристи думает, что ты опоздаешь на самолет. Смешно, да?»

Да уж, обхохочешься. Евгения была прекрасной женой, но сейчас он даже не хотел представлять себе ее реакцию, узнай она о событиях тех дней, из-за которых он вынужден лететь к своим друзьям детства.

В итоге он ограничился лишь тем, что сообщил ей о некоем форс-мажоре, и дополнительно известит о дате прилета, хотя на душе у него кошки скребли, когда он почувствовал, как дрогнул голос Жени после его известия. Она хотела что-то спросить, но Руслан торопливо замял разговор, понимая, что еще немного – и у него начнется истерика.

Только усевшись в кресло и пристегнув ремень, он вздохнул с облегчением. Через два часа он будет на месте, Клепа обещал прислать машину. Он прикрыл глаза, обдумывая ситуацию. Самое интересное, что никакого страха он не испытывал. Наоборот, он отчаянно желал этой встречи. Возможно, она прольет свет на загадочную смерть Вадима. Хотя, с другой стороны, априори ничего хорошего эта встреча ему (и Клепе с Серым) не сулила, но к возможным проблемам Руслан был морально готов.

Огромный «Боинг» плавно рассекал небо, мерный рокот двигателей убаюкивал. Руслан спал, и ему снился Вадим. Он сидел рядом с ним, в соседнем кресле, шея вывернута под невообразимым углом. Кожа на его лице отслаивалась, как кора с больного дерева, из живота торчали обломки ребер. Он медленно раскачивался в кресле, словно сектант в процессе чтения какой-нибудь мантры, и повторял без умолку:

– Жива, Рус. Она жива, понимаешь? Жива…

Руслан вздрогнул, проснувшись. Рядом сидел полный мужчина, промокающий лысину носовым платком. Он подозрительно покосился на вымученно улыбнувшегося Руслана и сделал вид, что усиленно разгадывает кроссворд. За иллюминатором замигали огни аэропорта, самолет пошел на снижение, и Руслан почувствовал, как к горлу подкатил комок. Неужели сейчас он увидит своих друзей?

* * *

– Может, ты все-таки объяснишь, что все это значит? – спросил Клепу юноша лет шестнадцати с пробивающимся пушком на верхней губе. Рядом с ним стоял еще один парень, и вместе они похожи друг на друга как две капли воды – рослые, широкоплечие, с вьющимися светлыми волосами. Разве что второй был в очках.

– Обязательно, Саша, – отрывисто бросил сыну Клепа, запирая на ключ сарай. – Чуть позже.

Он обошел его, тщательно осмотрев со всех сторон, остановившись у окна.

– Позже, – пробурчал тот, кого Клепа назвал Сашей, и пихнул локтем своего ровесника:

– Слышь, Игорь, нас будят в пять утра, заставляют забирать какого-то старого хрыча, везут к нам на дачу да еще играют в молчанку. Супер.

Произнеся эту обвиняющую тираду, Саша широко зевнул. Игорь же вопросительно смотрел на отца. Таким он видел его впервые – нервно-суетливым, чье поведение выдавало волнение, перерастающее в неприкрытый страх.

– Я скоро вернусь. Вечером поговорим, – негромко проговорил Клепа, зная, что Никто его слышит. В ответ он услышал тихий, как шелест, смех. Клепу передернуло – точно, псих.

Он подошел к сыновьям и, увлекая их за плечи, повел к веранде.

– Пойдем внутрь. Там и поговорим.

Они уселись на крепкие дубовые лавки. Игорь продолжал молча изучать отца, Саша раздраженно зевал, тер глаза и всем своим видом показывал свое полное «фи» происходящему.

Клепа тоже не торопился начинать столь непростой разговор, хотя понимал, что говорить нужно в любом случае. Коль уж он втянул в это дело своих сыновей, то придется дать кое-какие объяснения. Не привлекать же для этого своих подчиненных!

– Надеюсь, мы ничего не нарушили? – наконец подал голос Игорь, хотя по его лицу было видно, что он сам не верил в то, о чем спрашивает.

– Это долгая и запутанная история, – сказал Клепа. Ему отчаянно хотелось выпить, но он поборол это искушение. – Поэтому скажу только одно. Когда-то у нас с этим человеком был серьезный конфликт. И теперь он пришел, чтобы поквитаться со мной.

– Что за конфликт? – осторожно поинтересовался Игорь, и Клепа нетерпеливо забарабанил толстыми пальцами по столу.

– Это было очень давно, конфликт был обоюдным, каждый виноват по-своему. Сейчас у этого человека не все в порядке с головой, и некоторое время он побудет здесь. Потом я его отпущу. Ничего криминального я с ним делать не собираюсь. Достаточно? Или вы не верите своему отцу? – Он повысил голос.

– Верим, – поспешно сказал Саша, скорее только для того, чтобы отец поскорее отвязался, – ему, в отличие от брата, было совершенно неинтересно слушать эти подробности.

– Почему бы не сдать его в милицию? – резонно предположил Игорь. – Ведь ты сам там работаешь, так ведь было бы правильнее. Или в психушку, раз он не в себе.

Клепа мысленно сосчитал до десяти, всеми силами удерживая себя, чтобы не наорать на проявляющего излишнее любопытство сына. Ну почему он не сидит спокойно, как Александр, а все лезет со своими вопросами? Клепа давно заметил, что, несмотря на внешнее сходство сыновей, их внутренние качества отличались как небо и земля.

– Если бы я это сделал, и у меня и у него начались бы проблемы, – промолвил он. – Куда серьезней, чем проблемы с психикой. На данный момент это невыгодно нам обоим.

– Что, в сарае лучше, чем в ваших камерах? – недоверчиво спросил Саша и машинально посмотрел в сторону сарая.

– Поверь, да, – серьезно сказал Клепа. Он помолчал немного и произнес:

– Я хочу вас попросить ничего не говорить матери. С ней я уж как-нибудь сам объяснюсь.

Саша равнодушно пожал плечами, Игорь молча кивнул. У Клепы чуть было не вырвался вздох облегчения.

– Я отвезу вас, – сказал он, вставая.

– Да уж, будь столь любезен, – проворчал Саша.

После того как Клепа отвез сыновей домой, он вернулся на дачу. В машине к нему внезапно с пугающей беспомощностью пришло осознание содеянного. Ведь, по сути, он совершил еще одно преступление. Этого психа разыскивают за убийство по всей стране, а он, Клепа, вернее, Жданов Дмитрий Егорович, не просто гражданин, а (заметьте!) начальник милиции в это время прячет его у себя в сарае! Как вам это?! Вместе с тем что-то подсказывало ему, что старика ни в коем случае нельзя было оставлять в отделении.

Он уже подъезжал к воротам, как сердце его отчаянно забилось – а вдруг этот сумасшедший старикан все же сбежал? Смог ведь он совершить побег из психушки… Но его опасения были напрасны, Никто продолжал тихо сидеть внутри. Он сидел на корточках, в полной неподвижности, и при этом глаза его были прикрыты наполовину, отчего создавалось впечатление, что он либо находился в состоянии гипноза, либо обкурился какой-нибудь дряни. Одна его рука была прикована наручниками к огромным тискам. Клепа побеспокоился, чтобы в пределах досягаемости старика не было никаких предметов, которые тот мог бы использовать для нападения или побега.

Клепа залил кипятком лапшу быстрого приготовления, брезгливо вдохнул идущий от дешевой стряпни пар, после чего зашел в сарай.

– Ты это… поешь, – сказал он, ставя на пол еду.

– Tempus edax, homo edacior,[19] – пробормотал сквозь дрему Никто и открыл глаза, оскалившись в улыбке.

– Чего? – насторожился Клепа, и пальцы легли на рукоятку «ПМ». – По-русски говори!