Смертник из рода Валевских. Книга 5 - Василий Михайлович Маханенко

что мифрил перенял и эти особенности.

Вот только первая же проверка оказалась провальной. Я взял обычный стальной нож и провёл им с нажимом по тыльной стороне перчаток. Вскрикнув от боли, я с изумлением уставился на кровь. Сталь без проблем прошла сквозь мифрил, сделав в нём глубокий надрез. Пришлось использовать лечение, чтобы убрать глубокий порез и тут же пришла новая порция удивления. Надрез на перчатке исчез, словно его никогда и не было. Я стащил перчатку, возвращая ей металлическое состояние и ещё раз попробовал сделать надрез. Куда там! Нож словно на точильный круг попал — во все стороны брызнули искры и часть лезвия испарилась. Появился шип из вирмы, и я повторил движение. Шип не искрил и не истончался. Он оставил на перчатке небольшую царапину, что исчезла через несколько секунд. Перчатки в «походном» состоянии имели функцию самовосстановления. Сразу возник вопрос: «Что я делаю неправильно и почему в надетом состоянии мифрил не обладает такой же прочностью, как в снятом?». Вот только ответа мне никто не давал — Алия сказала, что ещё не до конца перешерстила все доступные ей архивы. Но так, на вскидку, кроме нескольких упоминаний о том, что у первого императора имелись доспехи из мифрила, ничего не было.

Словно кто-то целенаправленно удалил эти знания из архивов Крепости и у меня на примете имелся один человек, которому это было выгодно. Тот, кто с первого взгляда осознал, что попало ему в руки. Я прекрасно помнил, как Кималь Саренто не упускал посиневшую броню сержанта Фарафо из рук. Ректор уже на тот момент осознал, что должно получиться. Почему же он тогда отдал зелёный шар мне, а не использовал его в своих многоходовых интересах? Какой глупый вопрос — конечно же использовал! Ещё как использовал! Он пригласил троих магов, что явно не общаются между собой, показал, что только совместная работа всей четвёрки может принести всем прибыль и, как финальный аккорд, объявил о том, что без меня ничего не произойдёт. Проклятье! Ректор одним действием привязал к себе тройку своих если не противников, то явно не друзей, а также повысил мой статус. Учитывая память этого человека, мне обязательно в какой-то момент придётся расплачиваться за всё то, чем меня наградили. Хочу я этого?

Честно говоря — не очень. Нужно каким-то образом восстановить паритет.

Но как?

Двери кабинета распахнулись и ко мне бесцеремонно вломились несколько гвардейцев, отвлекая меня от тяжких дум.

— Граф Валевский, его императорское величество приказал немедленно доставить вас во дворец. Оружие с собой не брать!

Как же вовремя я надел перчатки. Явившийся сержант протянул мне бумагу, где за подписью какого-то чиновника из императорской канцелярии утверждалось, что у гвардейцев есть право обыскать графа Валевского на предмет колюще-режущих и дальнобойных предметов с их дальнейшим изъятием. Речь, как я понял, шла о катарах и арбалете.

— Граф, прошу снять пиджак и поднять руки, — попросил сержант. — Мы должны вас проверить.

— Мне нужна минута, чтобы проконсультироваться по этому вопросу, — ответил я, даже не думая выполнять приказ. Мне не было известно, имеют ли представители императорской канцелярии выдавать разрешения на обыск графов, или нет? Зато я знал человека, который точно разбирался в таких тонкостях. Время было уже позднее, но Элеонора вряд ли сейчас спит. Я прикоснулся к символу связи со своей управляющей и пояснил женщине суть происходящего. Меня заставили прочитать текст вслух, после чего заявили, что не подчиниться права у меня нет.

Ситуация складывалась не самая приятная. Я прекрасно понимал, ради чего зовёт меня Зурган первый. Ради перчаток из мифрила. Вот только гвардейцы о них ни словом не обмолвились. Словно их не волновало, оставлю ли я зелёные перчатки здесь или поеду в них. Их заботило только оружие. И это напрягало. Сняв пиджак, я поднял руки вверх, позволяя себя обыскать. Испорченный нож и все эликсиры с пояса положили на стол, после чего попросили снять обувь и тщательно её обследовали на предмет выдвигающихся лезвий. Ощупали и мои перчатки, но ничего подозрительного в них не нашли. Для всех это мифриловое чудо являлось просто текстильным изделием без каких-либо потаённых лезвий.

Под неусыпным контролем меня вывели из дома. Канцелярия императора выделила одну из закрытых карет его величества, дабы как можно скорей и без промедлений доставить меня к месту. Рядом с поместьем я увидел несколько экипажей — очередные страждущие на лечение. Алия, естественно, уже была осведомлена о том, куда меня везут. Бросив архивы Крепости, девушка вцепилась в верховного епископа и вместе с ним двигалась во дворец. Она, как и я, не понимала, для чего я понадобился императору в столь поздний час.

Вторую проверку, ещё более тщательную, мне устроили уже во дворце. Мало того, на меня нацепили стальные обручи, что должны блокировать магию. И вновь, по словам Элеоноры, у придворных имелось такое право. Ведь это не официальный приём — это вызов на ковёр к лидеру империи, которому необходимо обеспечить максимальный уровень безопасности. Вновь возражать я не стал, демонстрируя полную лояльность. О том, что стальные обручи на меня не действуют, знало не так много людей. Что забавно, Зурган Шор, тогда ещё глава службы безопасности академии, был одним из них. Он точно понимал бесполезность этих украшений. Что только подогревало интерес к тому, зачем я здесь.

Наконец, проверяющие остались довольны результатом и меня проводили в ту часть дворца, где я ещё не был. Рабочая область, где даже в столь поздний час сновали десятки чиновников различных мастей, таская бумажки. Бюрократический аппарат империи работал круглые сутки.

Кабинет императора был обставлен со вкусом, здесь стоит отдать должное Дораду шестому. Не думаю, что Зурган первый стал бы заморачиваться по этому поводу за то время, что находится у власти. Довольно просторное помещение имело большой стол, во главе которого сидела толстая туша императора. Глава государства подписывал документы и какое-то время не обращал на меня никакого внимания. Помощник неспешно менял бумагу за бумагой, вовремя подставляя чернильницу или сургуч для того или иного документа. Наверно, стоило стоять и благосклонно ждать позволения дышать, но я заметил огромную карту Заракской империи, что висела на стене и, не встретив сопротивления со стороны сопровождающих, подошёл к ней ближе.

Карта была довольно подробной. На ней были отображены не только крупные города, но даже мелкие деревеньки, вроде тех, что мне пришлось встретить в Западном регионе. Каких-то особенных