Обратная оговорка - Михаил Март

— Надо звонить Фае. Она скажет, что делать.

— Позвонить не трудно. — Абдулбек Хиясов достал телефон и набрал номер.

Ответили не сразу. Пришлось ждать. В трубке послышался резкий женский голос:

— Прошу меня не беспокоить. Я занята! — И потом почти шепотом этот же голос сказал: — Сценарий поменялся. У меня все под контролем. Ждите сигнала.

Раздались короткие гудки.

Хиясов опустил трубку мобильного телефона.

— Она сказала, будто изменила план. Черт! Почему без нашего ведома?! Велела ждать. Кто-то ей мешает разговаривать.

— Правильно! — возмутилась Алевтина. — Нечего ее дергать по пустякам. Она на работе. Ей лучше знать, что надо делать, а ваше дело — исполнять.

Эти мужчины не привыкли к такому обращению. В их краях женщины вообще не имеют права голоса. А тут все бабы командирши.

— Заткнись! — рявкнул Саид Омаров. — Мы рискуем, и нам за это платят. Твое место на кухне.

Алевтина хмыкнула:

— Я ведь могу и других исполнителей найти. В ножички играть сегодня каждый дурак может.

Она повернулась и вышла из комнаты. Зря она это сказала. Но Алевтина сама нервничала. Мальчишка и вправду сбежал каким-то образом. Муж молчал, хотя он не брал мобильный телефон на работу, но мог бы позвонить с городского. А главное, ей было непонятно поведение Фаины. Девушка никогда не отступает от намеченного плана. У нее все по минутам расписано. Алевтину начало мучить плохое предчувствие. Весь день складывался не так, как задумано.

* * *

Операция закончилась столь же неожиданно, как и началась. Захват федерального банка в центре города поверг всех в шок, включая правоохранительные органы. Созданный оперативный штаб не работал. Все решения единолично принимались одним человеком, который решил, что сможет справиться с проблемой без посторонней помощи и консультаций руководства свыше. И лишь потому, что боялся огласки и скандала. Поймай он преступников, получил бы орден и пошел бы на повышение. Но этого не случилось. Теперь Таранда мог потерять генеральские погоны. В час пять минут двери банка открыла жена мэра. Непредвиденный и непредсказуемый исход. Заложники освободили себя сами. Мало того, они не считали себя заложниками, и ни один из них не стал писать заявление. Медики не нашли следов насилия ни на одном человеке, находящемся в банке.

Такая операция не могла пройти чисто без сговора исполнителей и руководства банка. Клиентов банка обыскали, допросили, взяли подписку о невыезде и отпустили. Все работники банка были задержаны до выяснения обстоятельств. Одного человека недосчитались. На работу не вышла секретарь управляющего Фаина Леонидовна Гурьева. Директор лепетал что-то невразумительное о том, что девушка приболела, но в детали он не вдавался. О связи управляющего с секретаршей знали все, и генерал в том числе, но неведение Вадима Сергеевича в отношении любовницы очень настораживало. А еще господин Грюнталь и госпожа Гурьева являлись членами городской думы и на них распространялся закон о неприкосновенности. Майор Брылев выслал двух офицеров по адресу Гурьевой с установкой доставить секретаршу на допрос, а при сопротивлении надеть на нее наручники. Он плевать хотел на условности. Его дело — раскрыть скандальное дело по горячим следам.

Допрос дежурного по отсеку индивидуальных сейфов Рустама Гелаева вел подполковник Лузгин, занявший свободный кабинет на втором этажа банка.

— Давай с тобой посмотрим на вещи просто. Все видели, как один из налетчиков вывел тебя из подвала и ты уселся за один из столов с заложниками. Но никто не видел, сколько человек спустилось вниз, долго ли они там пробыли и чем вы там занимались. Предлагаю тебе рассказать правду. Любая ложь лишь усугубляет твое положение.

Гелаев нервничал. Лузгин не верил в то, что такой человек может участвовать в заговоре. Невзрачный мужичонка лет пятидесяти, тощий. На нем униформа сидела как на вешалке. Щеки провалились, нескольких зубов не хватает. И потом, он много лет работает в банке без замечаний.

— Мне скрывать нечего, — заговорил Гелаев. — Что же, по-вашему, я должен преступников прикрывать? Вот только внешности их я не запомнил. Пришли двое мужчин. Они действовали очень быстро. У нас клиенты степенные, неторопливые, а эти юлой крутились. Сразу же руки мои к столу прижали. Потом велели хранилище открыть, приставив ствол ко лбу. Ну и открыл. Один зашел за решетку, потом открылась вторая дверь. Да, он еще все ключи с доски снял. А другой тип повел меня наверх.

— Значит, ты уже понимал, что грабить будут не бюджетные деньги, а частные ячейки?

— А кого это волновало? Или что-то изменилось? Просто я был уверен в том, что они не уйдут.

— А как бы ты поступил? — спросил Лузгин.

— Я никогда не заходил в хранилище. Это невозможно. В своем отсеке я захожу за решетку, и дверь за мной закрывается. Кто же откроет мне вторую дверь, если за компьютером никого нет? А потом, кто меня выпустит? Я окажусь в ловушке.

— И откуда налетчики знали все эти тонкости?

— Я думаю, их навел на хранилище человек, у которого есть ячейка. Возможно, кому-то грозит банкротство, и он решил одолжить деньжат у друзей. Таких же бизнесменов, как он сам, но более успешных. Все самые богатые люди области хранят у нас свои капиталы.

— А ты откуда знаешь?

— На каждого клиента банка заведена карточка. Я видел их паспорта, знаю всех в лицо и вижу их портреты в газетах и на телевидении. Вот только в их кошельки не заглядывал.

— Мог бы и заглянуть, если бы вместо себя посадил кого-то другого за компьютер.

— У меня нет второго ключа. На ячейке стоят два замка. Второй у клиента, который приносит его с собой.

— А у кого хранятся дубликаты?

— У казначея банка. Им считается наш главбух Яков Гаврилович Цейтлин.

— Откуда тебе это известно?

Разговор напоминал пинг-понг. Подполковник очень быстро задавал вопросы, а Гелаев тут же на них отвечал, будто их разговор неоднократно репетировался. Тут он запнулся.

— Разве охраннику положено знать, где хранятся дубликаты ключей? — нажимал Лузгин.

— Нет, конечно. Но один из клиентов потерял свой ключ. Не помню кто именно. Так его ячейку открывал Цейтлин. Значит, дубликаты у него.

— Ладно, Гелаев. Посиди пока в коридоре и попытайся вспомнить имя клиента. Советую вспомнить.

— Но это было года три назад.

— Потому и советую подумать. Иди.

Гелаев вышел из комнаты в задумчивости.

Лузгин тут же перезвонил генералу:

— Вас Лузгин беспокоит. Полагаю, что у охранника Рустама Гелаева надо провести обыск. Он знает все детали работы отсека с ячейками. Вполне мог быть консультантом налетчиков.

— Никаких обысков. Посади его в камеру. Если он соучастник, то сообщники к нему придут. Мы не должны раскрывать свои карты. И срочно запроси все материалы на Гелаева, если они есть. Нам нужно прощупать его со всех сторон.

— Понял. Приступаю к исполнению.

— Посади его в одиночку, чтобы ни с кем не общался. Ни с кем.

— Будет исполнено.

* * *

Когда раздался телефонный звонок, уже все находились на пределе нервного напряжения. Трубку снял Саид Омаров. На табло высветился телефон Фаины.

— Операция сорвалась. Гелаева арестовали. Уносите ноги. Когда все утихнет, я вас вызову. Деньги у меня. Хватит на всех.

После этого раздались короткие гудки.

— Рустам арестован. Надо сматываться.

Мужчины переглянулись.

— Рустам будет молчать. А вот за его бабу я не ручаюсь, — со злобой произнес Омаров и вышел из комнаты.

Алевтина уже оделась. Она не могла больше сидеть без дела и в полном неведении. Решила сама сходить в банк. Конечно, она и не думала подходить к мужу или Фае, но хотя бы понять обстановку. Никто из них и не думал включить телевизор, по которому уже второй час показывали демонстрацию возле банка. Комментаторы приводили самые нелепые версии: от заложенной в банке бомбе до маньяков-самоубийц, захвативших всех в заложники.

Алевтина открыла дверь, чтобы выйти из своей комнаты в коридор, и увидела перед собой гневное лицо Омарова. Понять она ничего не успела. Острый кинжал пронзил ей горло насквозь. Обливаясь кровью, женщина упала на пол.

* * *

Герман, сидящий в машине, звонил Аркадию Дворкину каждый час и докладывал обстановку. Наконец он увидел, как из дома вышли три кавказца в папахах, бурках и сапогах. Они торопились. Сели в «Форд-Фокус» Гелаева и тут же уехали.

Одна из стоящих у обочины машин поехала следом. Герман терпеливо ждал. Минут через двадцать ему позвонили:

— Они на вокзале. Поменяли билеты в кассе номер восемь на сегодняшний день. Поезд отходит только вечером. Отправились в привокзальный ресторан.

— Продолжай наблюдение.

— Гриша взял билет на тот же поезд. Будет сопровождать гостей до столицы и дальше. Мы приняли решение довести их до дома.