Из духа и оков (ЛП) - Райан Керри

— Это не были пустяки. Ты упал на пол, держался за грудь. Это был Серый?

Он повернулся. Огонь плясал в его глазах, он сверлил меня взглядом.

— Ясное дело. Теперь всегда будет он, да?

— Возможно. Но это не должно быть. Мы разберемся.

Он рассмеялся, показывая, что не верил мне. Я сама в это не верила.

— Серый всегда был кошмаром. Мифом, которым нас старались держать в узде, страхом, что он придет к нам. Он был под нашими кроватями, выбирался из шкафов ночью и окутывал нас пальцами из дыма, не давая дышать. И мы уже не могли колдовать.

— Эти истории мрачнее тех, с которыми я росла, — я пыталась звучать спокойно. Я хотела звучать так, словно не боялась, что потеряю его, хотя я его и не получила.

— Твои сказки, которые я помню, когда был в том мире, основаны на тех, что темнее моих. Они о смерти, расчленении и ужасе. А потом добавляют улыбающегося эльфа или птицу, и все вдруг становится милым.

— Ладно, может, тут ты прав.

— Но твои хотя бы нереальны, — его голос снова стал пустым. Огонь скользнул по его пальцам, и я не знала, понимал ли он, что делал это. Словно для него это было игрой, и он даже не переживал о том, как я себя чувствовала.

— Мы должны победить в чем — то, — тихо сказала я. Я даже не понимала, что хотела сказать, пока слова не вылетели. И когда они вылетели, они показались обычными, словно я тянулась к тому, что не придет. Я не могла ничего сделать. Я могла лишь молиться и ждать. И учиться. И тренироваться. И помогать другим, пока пыталась понять, что сделать для себя.

— Я хотел бы твой оптимизм или хотя бы энтузиазм, чтобы думать о победе. Я вижу, что ты врешь мне, как и врешь себе.

Он повернулся, и я увидела его профиль. Темные волосы падали на его лоб, ветер трепал их. Солнце село, и теперь только свет ламп во дворе озарял его темно — коричневую кожу.

Он потрясал, с точеной челюстью и постоянной ухмылкой он выглядел хитро.

И я любила его.

В основном, потому что он подбирал тех, кто падал. Он бросался в дело, даже когда притворялся, что ему не было дела. Он старался вести себя так, словно все было в порядке. Словно мир вокруг него не рухнет, и он найдет способ выжить со своим народом, ведь только это было важно.

Я знала, что это была ложь, как и он. Может, больше него.

Потому я полюбила его. А не из — за того, что душа тянулась к нему, словно нас связывала нить.

— Мы снимем проклятие, — прошептала я.

Он повернулся ко мне, его глаза были проницательными.

— Это было бы мило. Потому что я не хочу, чтобы он портил мою жизнь. Я не хочу, чтобы он делал то, что сломит нас.

Я знала, что он говорил не о себе и мне. Нет, он говорил обо всех нас, и я понимала это. Любовь ко мне была лишь каплей, и я понимала это. Я тоже это чувствовала.

Он шагнул вперед, протянул руку. Я застыла, хотела, чтобы это было больше, чем на самом деле.

Его пальцы обвели мою щеку, и я закрыла глаза, хотела насладиться моментом.

Закрыв глаза, я могла притворяться, что там была любовь. Что было не только любопытство к тому, что он не мог получить.

Я хотела верить, что боль в нашем дыхании означала, что не я одна этого хотела.

— В тебе столько сил, Лирика. Будет еще больше. Я восхищаюсь тобой.

Мои глаза открылись, я смотрела в его темные глаза, хотела понять его слова.

Я не успела ничего сказать, за нами послышались шаги, и мы уже не были одни.

Глаза Истона чуть расширились, и я повернулась, осознавая, что его ладонь была на моем бедре, словно он был готов оттолкнуть меня или подвинуть за себя в любой миг.

— Гаррик, что ты тут делаешь?

Гаррик стоял там, его глаза были пустыми, а плечи — опущенными, он смотрел на нас.

— Где его стража? — прошептала я, Истон сильнее сжал мое бедро.

— У меня подарок для тебя, — прошептал Гаррик, голос был ниже обычного.

А потом трансформация заставила меня отпрянуть на шаг. Мое тело прижалось к Истону, и его ладонь сжала мое бедро до синяков.

Гаррик расправил плечи, глаза прищурились, наполнились гневом.

— Когда я скажу, беги, — шепнул Истон мне на ухо. Гаррик цокнул языком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Это так не работает, — Гаррик смотрел на нас. Я сглотнула.

— Как работает? Что за подарок? — мой голос был увереннее, чем мог быть. Я боялась. Была в ужасе. Что — то близилось. Я ощущала это костями, и вряд ли мне хватило бы сил побороть это.

Мы знали, что нельзя доверять Гаррику, и мы приставили к нему стражу. Мы хотели увидеть, что он сделает. Видимо, этого было мало.

Нас снова не хватило.

— Даже печально, что ты мне никогда не доверял. Ты должен был. Бедный маленький Гаррик спас тебя, но ты не смог его оставить одного ни на миг. Нет, с ним постоянно была стража. И не только твои друзья. Маленькие стражи с их маленькой магией.

— Что ты сделал с моими стражами? — низким голосом спросил Истон. Он шагнул в сторону, и мы стояли бок о бок, хотя он был немного впереди меня. Я знала, что Гаррик заметил это, и кожа вокруг его глаз напряглась.

— Ты знаешь, что их нет по твоей вине. Но ничего, — он отмахнулся от слов, словно не намекнул, что убил их. — Если бы ты доверял мне, они еще были бы живы.

Меня тошнило, сердце пропустило удар. Кто за ним следил? Вин? Тиган? Родес? Нет, после ужина они пошли проверить Эмори, узнать, могли ли что — то сделать с ее оковами. Вряд ли кто — то из тех, кого я знала лично, был с Гарриком.

Боже. О, боже.

Истон убрал ладонь с моего бедра, его руки окружил Огонь.

— Не стоит колдовать на мне, король.

— Почему же? Ты — дейн, без магии. Но ты как — то легко убил двух моих стражей. Кто ты, Гаррик?

— Это всегда было вопросом, да? А вот Серый знал, кем я был. Знал, что, хоть меня лишили магии, пропала только стихия. Не все.

Я хотела посмотреть на Истона, увидеть, что он думал. Но я не могла отвести взгляда от Гаррика. Мои руки были вытянуты, магия пульсировала во мне, готовая вырваться, биться. Когда я была с Истоном, я управляла собой, казалось, я могла использовать все четыре стихии, если нужно. Но я не знала, что мы будем делать в тесном пространстве. И хоть я слышала шаги других, и я знала, что Тиган, Вин, Родес и даже Розамонд скоро будут тут, я не знала, успеют ли они. Потому что с Гарриком что — то было не так. И дело было не только в его позе или манере речи.

Этот мужчина казался опасным, и я не хотела, чтобы Истон пострадал.

Особенно, когда Серый все еще владел им, как и прочно удерживал Гаррика.

— Что ты такое? — спросил Истон.

— Я — Шептун, — сказал Гаррик, улыбаясь. И, хоть я ощутила, что Истон придвинулся ко мне, я не знала, кем был Шептун.

Гаррик мрачно посмотрел на меня, ухмыляясь. Это было не так, как ухмылялся Истон, и я ненавидела это.

— Они не говорили тебе, что такое Шептун? Тц. Я думал, ты должна была прочесть все книги и все знать. Разве ты не Жрица Духа, которая должна спасти нас от зла? Похоже, они держали тебя в неведении. Может, ты не на той стороне истории. Может, ты — зло. Думала об этом, девочка?

— Хватит, — рявкнул Истон. — Она во всем этом новенькая. Она учится. Я одолел второго прихвостня Серого, могу одолеть и тебя.

— Ты одолел его, потому что я позволил. Ты ничего не знаешь, король, — Гаррик оскалился на последнем слове. Я дала Огню окутать мои ладони, смешиваясь с Воздухом.

Я была сильнее Гаррика. Я знала это. Но не знала, какими были его планы, что он создал вокруг нас и между нами. И это беспокоило меня. Я не хотела, чтобы пострадали невинные из — за того, что я не понимала ситуацию.

Чем был Шептун?

Словно услышав меня, Гаррик ответил:

— Шептун — не просто маг. Я слышу всякое. О, не все. Но достаточно. Я слышу ложь и правду среди тех, кто думает обмануть. Потому я тут. Понять, что именно знает ваш почти мертвый король. Жаль, но он знает мало. Но одно я узнал.

Я не двигалась, не реагировала. Гаррик продолжал:

— У вас есть слабости. У всех. Но у тебя, Жрица Духа, две большие слабости. Такие большие, что я удивлен, как другие не уберегли их для тебя.