Столетняя война: леопард против лилии - Наталия Басовская

Война во Франции при всех успехах по-прежнему не приближалась к победному концу. Серьезную отрезвляющую ноту в общую оценку событий внесла осада Кале. Его жители и небольшой гарнизон оказали англичанам поистине героическое сопротивление. Хорошо укрепленный и вооруженный город не сдавался претендовавшему на роль «законного короля Франции» Эдуарду III в течение целого года. Затянувшаяся осада требовала громадных средств и сил. Армии пришлось зимовать в походных условиях. Это вызвало болезни и смертность в ее рядах. С приближением лета нарастала угроза прихода французских войск на помощь осажденному городу. В июле 1347 г. Филипп VI действительно прибыл в район Кале с большой армией (как пишет английский хронист, с ним было «пять тысяч рыцарей и много пехоты»)[55]. Однако дальше произошло труднообъяснимое. Французский король не решился вступить в бой с измученной английской армией. Вместо этого он предложил мирные переговоры, от которых Эдуард III уклонился. Тогда французская армия на глазах потрясенных жителей Кале развернулась и ушла, кинув их на произвол судьбы. Этот позорный шаг Филиппа VI усугубили англичане, устремившиеся вслед арьергарду и отбившие французский обоз.

О том, насколько сильным было потрясение и недоумение французов, говорит, например, объяснение поступка Филиппа VI в одной из французских хроник. По мнению ее автора, только «дурные советы жены — злой хромоногой королевы Жанны Бургундской» заставили короля поступить таким образом. Жители Кале были далеки от дипломатических, юридических, вассальных и прочих проблем. Они просто защищали свой дом от тех, кто на него посягал.

После двенадцати месяцев мужественной обороны город был вынужден сдаться. Английский король обрушил на жителей Кале свою бессильную ярость «не победившего победителя». Он по требовал публичной казни шести самых уважаемых и знатных граждан. Только при этом условии Эдуард соглашался не учинять в городе разбоя и резни. В хронике Фруассара ярко описана знаменитая история добровольного согласия этих шести человек принять смерть ради спасения города[56]. Жена Эдуарда III королева Филиппа на коленях вымолила для них пощаду. Тем не менее расправа с горожанами была жестокой — им было приказано налегке покинуть город, который заселялся англичанами, с тем чтобы стать важнейшей опорой Англии на континенте.

Итак, широко задуманная военная кампания 40-х гг. дала Эдуарду III многое, но не принесла решительной победы. Позиции Англии на континенте серьезно укрепились. В ее распоряжении теперь были три плацдарма — в Аквитании, Бретани и Кале. По-прежнему сохранялся союз с городами Фландрии, хотя смерть Якоба Артевельде (1345), друга и союзника Эдуарда III, и спад городского движения делали перспективы этого союза менее надежными. Нестабильным было положение на севере Англии. Хотя шотландцы потерпели поражение, оставалась проблема их полного подчинения, сохранялся франко-шотландский союз, не был заключен мир с шотландцами. Продолжение действий во Франции могло вновь привести к войне на два фронта, что потребовало бы немыслимых в тех условиях сил и средств. Учитывая все это, Эдуард III принял в 1347 г. настойчиво предлагавшееся папой перемирие.

Очередное относительное затишье в событиях Столетней войны продолжалось до 1355 г. Однако, как и прежде, было ясно, что война, в ходе которой все еще не решены основные спорные вопросы, будет возобновлена. В эти годы вступили в действие некоторые новые факторы экономического и психологического характера. Война принесла первые материальные выгоды англичанам. Грабительские рейды английских войск по территории Франции, захват городов принесли большую добычу. В Англию начиная с 1346 г. на кораблях доставлялись драгоценности, одежда, деньги. По словам Уолсингема, в Англии «теперь не было женщины», не имевшей одежды, украшений, посуды из Кале и других французских городов. Во многих домах появились золотые и серебряные изделия из Франции. Серьезным источником доходов стали выкупы за богатых и знатных пленников, огромное число которых появилось в Англии после 1346 г. Возникла даже спекуляция пленными, их подчас неоднократно перепродавали и обменивали. Наиболее емко выразил новые ощущения англичан по этому поводу хронист Бертон после сообщения о взятии Кале: «И возникло тогда общее мнение народа, что пока английский король будет завоевывать Французское королевство, они будут процветать. В противном случае и их положение ухудшится»[57]. Общественное мнение Англии было, таким образом, на стороне продолжения войны.

Перемирие не прекратило полностью военных действий. Оно не распространялось на Бретань, где французские и английские войска продолжали воевать под предлогом защиты интересов двух претендентов на герцогский титул. Не установилось реального мира и на юго-западе Франции. Как пишет Фруассар, «и англичане, и французы, несмотря на перемирие между двумя королями», продолжали борьбу с переменным успехом[58]. Неспокойно было в районе Кале. Уже в 1348 г. Эдуарду III пришлось спешно отплыть с войском из Дувра, чтобы предотвратить захват Кале французами, план которого был выдан ему предателем. В 1352 г. англичане с трудом справились с новой вооруженной попыткой вернуть этот город Франции.

В этой фактически продолжавшейся войне явного успеха не было заметно ни с одной стороны. И все же чаша весов постепенно склонялась в пользу Англии. Военные действия шли исключительно на французской земле. В то время как англичане вкушали плоды побед 40-х гг. и делили доходы, жители Франции все более остро ощущали тяготы войны, превращавшейся в какое-то бесконечное бедствие. Приближалось ее двадцатилетие, выросло первое поколение людей, не знавших жизни без войны с Англией. Кроме того, англичанам, прочно увязшим в затяжных боях на суше, удалось одержать существенную победу на море. В 1350 г. они разбили союзный Франции кастильский флот.

И хотя это был не тот масштаб побед и успехов, какого Англия достигла в 40-х гг., Эдуард III попытался наконец добиться реализации хотя бы наиболее важной задачи. В 1354 г. английский король предложил не просто соглашение о прекращении военных действий, а перемирие при условии передачи ему на условиях суверенитета французского юго-запада. Это было бы решением самой острой проблемы, и поэтому Эдуард соглашался в таком случае отказаться от претензий на французский престол. Но это означало отказ Франции от завершения объединения своих земель, создание очага постоянной опасности на ее территории. И поэтому даже сменивший в 1350 г. Филиппа VI на французском престоле его столь же недалекий сын Иоанн II Добрый (1350–1364) отказался от такого условия. Это предрешало новую активизацию войны. Нетрудно поверить Уолсингему, который пишет, что Эдуард III начал этот новый натиск на Францию в большом гневе.

Возобновляя в 1355 г. военные действия, Англия на этот раз впервые могла рассчитывать на серьезную поддержку внутри самой Франции, более того, непосредственно при королевском дворе. Ценнейшим английским союзником стал король Наварры Карл Злой (1332–1387). Этот молодой правитель маленького королевства на границе Франции и Испании не мог примириться с тем, что его родство с домом Капетингов не было более тесным, чем у дома Валуа. Он решил добиться более высокого положения любыми средствами. Начиная с 1352 г. Карл устраивал при французском дворе заговоры, затевал хитроумные интриги против дома Валуа. Он грозил перейти на сторону англичан и в 1356 г. выполнил это. Так началась длинная цепь предательства интересов Франции представителями феодальной верхушки, периодически вступавшими в сговор с англичанами. На путь, открытый в 1356 г. Карлом Наваррским, со временем вступили бургундские и орлеанские герцоги, отличаясь друг от друга лишь ценой, предлагаемой за предательство.

Стратегический замысел Эдуарда III в 1355 г. был таким же, как и десять лет назад. Но на этот раз он рассчитывал добиться его более полного воплощения. Для таких надежд были основания: Франция ослаблена почти двадцатилетней войной на ее территории и военными поражениями; Эдуард III обрел союзника, способного нанести французскому королю удар в спину.

Вновь планировались военные действия одновременно в трех частях Франции. Сам Эдуард III во главе двухтысячной армии высадился в Кале, его старший сын Эдуард (1330–1376) по прозвищу Черный Принц возглавил английские войска в Аквитании, Карл Злой начал готовить обстановку для высадки английских войск в Нормандии под руководством брата Эдуарда Джона Ланкастерского (войска прибыли туда чуть позже — в 1356 г.).

Однако относительная синхронность английского наступления с самого начала была нарушена. Едва добившись незначительного успеха в районе Кале, Эдуард III был вынужден срочно возвратиться в ноябре 1355 г. в Англию. Причиной вновь было выступление шотландцев, со-зших для Англии, как и в 1346 г., второй энт. Они вторглись на английскую территорию и захватили стратегически важную крепость Бервик. И хотя английскому королю в очередной раз удалось довольно быстро расправиться с ними, это проявление франко-шотландского союза не было напрасным. Реального успеха английские войска добились только на юго-западе. Вторгшийся с тысячей рыцарей и таким же числом лучников в Аквитанию, Черный Принц огнем и мечом прошел по этой области. Прежние английские рейды не отличались такой беспощадностью. Сказывались нарастающее ожесточение сторон и крепнущая страсть к добыче. Были полностью сожжены города Каркассон и Нарбонн, опустошены области Бержерак и Перигор. Обосновавшись в Бордо, англичане совершали систематические военные набеги за Луару: сжигались города и крепости, безжалостно лилась кровь. Английский хронист Капгрейв писал об этих рейдах Черного Принца: «Всех, кто оказывал ему сопротивление, он захватывал в плен или убивал». Уолсингем сообщил, что в английском плену оказалось за короткий срок не меньше шести тысяч французских рыцарей и даже сам коннетабль Франции[59].