Арес - Даниил Аксенов

– Ты – обезьяна. Обезьяна с мечом.

Дворянин на миг замер. Казалось, что он сначала не мог поверить в происходящее. Его лицо начало быстро покрываться красными пятнами. Он поперхнулся и выдавил из себя непослушными губами:

– Что?! Что ты сказал?!

– Акт первый, судьбоносный, – заявил Виктор, обращаясь к зрителям. – Обезьяна злится. Акт второй, заключительный: обезьяна лезет на забор, но, увы, ей мешает меч.

Дворянин, вмиг потеряв голову, бросился к обидчику. Антипов не стал ждать, пока оружие окажется в непосредственной близости от него, а легко перебросив ногу через ограду, спрыгнул с другой стороны и побежал прочь. Он еще долго слышал, как дворянин осыпал проклятиями и дерзкого смерда и того, кто поставил этот забор, и свой меч, который за что-то там зацепился. Виктор надеялся, что у торговца хватило ума воспользоваться суматохой и удрать.

Бывший студент чувствовал удовлетворение от содеянного. Наконец-то он совершил что-то действительно полезное! Впрочем, какое-то смутное чувство тревоги внезапно посетило его. Ему казалось, что когда он спрыгивал, на улице мелькнуло что-то знакомое. Точнее, кто-то знакомый. Но Антипов не был уверен в этом и вскоре перестал волноваться по такому ничтожному поводу.

Глава 13. 

Дорога домой всегда легка. Кажется, что ноги сами несут усталого путника туда, где его встретят и ему обрадуются. В теплые комнаты, где знакома каждая мелочь от тумбочки до украшений, расставленных на полках или даже сваленных там же в кучу. Где царит милый сердцу беспорядок, покрытый небольшим слоем пыли, и где ждут уютный диван или привычное кресло перед телевизором или компьютером. У некоторых, возможно, есть собака и тогда впечатление от встречи с домом усиливается, сопровождаясь громкими и приятными звуковыми эффектами и прикосновениями шершавого языка. Но даже если комнаты пусты, то все равно они разрушают привычное ощущение одиночества. Хотя бы ненадолго. Потому что человек дома – не то же самое, что человек на улице. Дома хозяина окружает целый мир. Его собственный мир. Созданный им. Дом захватывает человека в свои объятия, заставляя на миг отрешиться от реальности. И в этот самый миг одиночество исчезает. Потому что слишком зависит от внешнего мира. Да что там, только внешний мир и порождает его.

Однако Виктору его новый дом вряд ли пришелся по душе. В самом деле, что может быть хуже комнаты, в которой все лежат вповалку, где царит духота и при всем при этом не с кем толком словом перемолвиться?

Антипов опасался общаться с баронской челядью, 'постельничьими', не доверяя им. На основании слухов, которые ходили в кругах 'наружников', у него создалось отчетливое впечатление, что за стеной живут вруны и клеветники, так и норовящие подложить ближнему свинью. Им скажешь что-то, а они побегут не просто доносить, а еще и переврут все.

Слуги барона тоже относились к сыну лесоруба настороженно. Им было невдомек, с какой целью его милость потащил за собой дурачка. Алькерт, разумеется, никого не посвятил в свои планы. Валена, лакей-распорядитель, колебался, давать ли Ролту какие-нибудь задания или нет. Виктора эта ситуация полностью устраивала. Он собирался извлечь из своего неопределенного статуса как можно больше. Пока у него было свободное время, Антипов хотел им воспользоваться на полную катушку. Поэтому бывший студент, сделав небольшой крюк, весьма осторожно вошел на территорию постоялого двора. Ему ни к чему было излишнее внимание.

Войдя внутрь здания, Виктор поднялся по лестнице, чтобы пробраться в свою комнату, если, конечно, ее можно было назвать комнатой, и притвориться отдыхающим после чудовищных трудов на благо замка. Но едва он достиг второго этажа, как один из воинов ан-Орреанта, Теанар, зачисленный в дружину меньше года назад, окликнул его:

– Эй, Ролт, тебя господин барон требует. Немедленно!

В прежнем мире Антипов обязательно бы расспросил, зачем требует и почему, но сейчас такие вопросы были совсем неуместны. Он просто развернулся и безропотно пошел по коридору второго этажа, но не вправо, как собирался, а влево.

Подойдя к нужной двери, Виктор на миг заколебался, стучать или нет, но потом решил, что вежливость еще нигде не вредила, и постучал.

– Кто там? – тут же раздался голос барона. – Входи!

Антипов толкнул дверь и оказался в спальне, пожалуй, самой роскошной на этом постоялом дворе. Хотя, конечно, он еще не видел комнаты Маресы, поэтому не мог быть точно уверен в первоначальной оценке.

Рядом с большой кроватью у окна стоял стол. На нем было свалены не бумаги, а оружие. Парочка мечей, кинжалы, шлем… Виктору даже показалось, что он очутился в музее, посвященном средним векам, только персонал еще не успел все расставить по местам как следует.

Барон находился в центре комнаты. Судя по его пыльным сапогам, он недавно откуда-то вернулся.

– Ролт? Решил почтить своим присутствием нашу скромную обитель? – в тоне Алькерта проскальзывали какие-то новые, незнакомые нотки.

Виктор сразу же насторожился.

– А где тебя носило несколько часов? Я приказал тебя разыскать еще Зентел знает сколько времени назад! Где ты был? Отвечай!

'Н-да, вот теперь опять нужно что-то выдумывать, – подумал Антипов. – Что же за жизнь такая? Я попал в мир, где приходится постоянно врать. Через месяц, глядишь, так натренируюсь, что смогу занять пост президента какого-нибудь небольшого государства. Для большого тренироваться дольше придется'.

– Глубоко извиняюсь, ваша милость, – тоном, полным раскаяния, ответил Виктор, – заблудился я. Вышел со двора, хотел лишь оглядеться, посмотреть, что за углом… свернул, потом еще раз свернул и обнаружил, что все, потерялся! Два часа дорогу искал обратно. Думал, что конец, придется на улице ночевать. А людей не мог расспросить, злые они какие-то, с мечами друг на друга бросаются.

С точки зрения опытного студента, отговорка была универсальной. За ней просто не могло последовать серьезного наказания. Заблудился в незнакомой местности, а потом нашелся. Бывает. Злого умысла в этом нет. Вообще никакого умысла нет. Что взять с сына лесоруба, который в городе никогда не был?

Возможно, что и барон подумал именно так. Его лицо на миг слегка разгладилось, но вновь приобрело суровое выражение. Антипов внимательно следил за мимикой собеседника. И эта мимика ему решительно не нравилась.

– С мечами бросаются, говоришь…. Ну-ну. А знаешь, Ролт, что произошло совсем недавно недалеко отсюда?

– Не могу знать, ваша милость. Я-то, наверное, был в другом месте. В каком – уже не помню даже, – голос Антипова был невероятно простодушен.

– Я помогу вспомнить, Ролт. Несколько минут назад иду по улице и вдруг вижу – ан-Еррес с обнаженным мечом стоит. А ан-Еррес, надо сказать, – не только младший сын нашего графа, но и друг жениха Маресы. Рядом с ним какие-то люди, а на каменной ограде сидит человек и что-то говорит с таким важным видом, что, думаю, наверное, переодетый принц. Потом пригляделся – нет, не принц.

'Все, я влип, – мысли Виктора лихорадочно запрыгали, – осталось только понять, насколько влип'.

– И вот этот непринц говорит предерзкие вещи. Дворянину! И будь прыткий непринц просто горожанином, еще бы куда ни шло. Мне бы дела до этого не было. Но он живет у меня в замке и работает на меня! Он – мой человек! – голос барона загрохотал. – Да если граф узнает об этой истории, то вообще может решить, что я специально поручаю смердам оскорблять его сына! У меня-то с ним отношения не из лучших! Что, граф поверит в то, что такой языкастый крестьянин сам по своей воле дерзил?! Мои люди не дерзят, Ролт! Они вышколены! Это все знают! Да граф за такие штучки и на дуэль меня может вызвать! Или войска послать на замок! Ах ты, негодяй!

'Интересно, здесь водятся такие белые пушные зверьки? Или клерки с карандашами? Писцы, называются. Похоже, что водятся. Много-много писцов. И все крупные, лоснящиеся, раскормленные…'.

– Запорю! – Алькерт даже топнул ногой от избытка чувств.

'До свидания, гражданин барон, приятно было познакомиться, но отныне нам немного не по пути'.

Виктор, не говоря ни слова, резко развернулся и вылетел во все еще открытую дверь. Одновременно с этим раздался крик ан-Орреанта:

– Держи его! Хватайте Ролта!

Теанар, оказавшийся поблизости, не успел отреагировать. Антипов ловко обошел его и устремился к лестнице. К чести солдата, он не стал мешкать и бросился вдогонку.

Виктор быстро понесся вниз. Лестница вела в просторную прихожую, за выходной дверью которой располагался дворик с небольшой оградой. Ограду перемахнуть легко, но сначала нужно до нее добраться. К разочарованию сына лесоруба, на крик барона выскочили несколько человек. Двое: лакей-распорядитель и конюх оказались как раз между лестницей и дверью. Антипов, пригнувшись, ринулся на прорыв как заправский игрок в рэгби или американский футбол. По пути он не забыл прихватить большую корзину, стоявшую у лестницы, и, на мгновение распрямившись, метнул ее в голову лакея. Тот машинально отпрянул в сторону, корзина врезалась в конюха, который весьма неудачно принял ее на грудь, от чего заметно покачнулся. Виктор влетел в образовавшийся промежуток между двумя преградами. Его скорость лишь чуть-чуть уступала скорости плетеного снаряда.