Эрхольский пленник (СИ) - Птица Регина

— Подчинять и тем собирать целую плантацию рабов, — осторожно напомнила Кира.

Сай бессильно посмотрел на неё.

— Я не буду спорить. Знаю, что люди считают, будто практика подтверждает их правоту. А практика определённо показала, что мой народ не годится ни на что.

— Я не про это, Сай… — растерялась Кира и крепче сжала его руку. — Я не говорю, что вы не правы, я просто хочу вас понять. И потому пытаюсь выяснить, какие ответы на вечные вопросы давал твой народ.

— Я — не весь мой народ. — в голосе Сая снова послышалась горечь. — Но если тебе сгодится моё мнение, то я скажу, что лерон тем и отличается от зверя, что зверь растопчет цветок, потому что тот растёт у него на пути, а лерон станет беречь его, потому что он красив.

— Выходит, что высшая ценность для вас в красоте?

— Не уверен. Не думаю, что для всех. Но для меня — наверное, да.

Кира задумчиво посмотрела на него.

— Что? — спросил Сай.

— Сейчас я разглядывала твой шрам.

Сай безрадостно хохотнул.

— Ну… — протянул он. — Может быть я не хочу дарить красоту тем, кто её не берёг?

— Да уж… Позиция настоящего художника. А этот мальчик… случайно не ты?

Сай покачал головой.

— Точно нет. Мои работы были не так уж хороши. Может быть, я и научился бы со временем делать их прочней… Но что теперь гадать?

— Они быстро распадались?

Сай пожал плечами.

— Я думаю, что вкладывал в них недостаточно силы. Но образы тогда рождались в моей голове слишком быстро. Мне хотелось придать им цвет и объём, показать близким. Но часто они получались нечёткими и никогда не существовали долго. Думаю, ты понимаешь, что никто, даже лерон, не захочет платить за безделицу, которая не проживет и дня.

— У нас во все эпохи собирали и дарили женщинам цветы, хотя они теряют свежесть к следующему утру.

Сай покосился на неё.

— Значит, я угадал?

Во взгляде Киры появилось удивление.

— Я думала, ты знал!

Сай промолчал.

Он снова заговорил только через некоторое время:

— Я думал, что никогда уже не вспомню о тех проблемах, которые казались мне важными тогда…

Кира не ответила и какое-то время они шли в молчании. Потом Сай внезапно остановился и повернулся к Кире спиной.

— Что? — опешила она.

— Вот, — тихо сказал Сай. — Дом, в котором я жил.

Кира подошла к нему и становилась рядом.

— Зайдём? — спросила она.

Казалось, Сай размышлял. Но после долгого молчания всё-таки покачал головой.

— Нет времени, — с грустью сказал он. — Меня беспокоит следящее устройство, которое мы нашли. Честно говоря, думаю… нам вообще не стоило тут гулять. Но я просто слишком хотел побыть здесь с тобой.

Кира прижалась щекой к его плечу.

— Я очень рада, что ты всё это мне показал, — искренне сказала она. — И я бы очень хотела, чтобы мы смогли вернуться сюда ещё раз.

Сай только пожал плечами. Отвернулся от дома и за руку потянул её вперёд.

Теперь, понимая, что они находятся в знакомых для Сая местах, Кира ещё внимательнее оглядывалась по сторонам, стараясь запечатлеть в памяти всё. И через какое-то время произнесла.

— Здесь всё сохранилось почти нетронутым, Сай… Как это произошло?

Сай не стал спрашивать «что». Понял и так. Он долго молчал.

— Никакой войны здесь не было, — произнес он после долгой паузы. — Эрхи по большей части не знали расположения наших городов. И подводные плаванья были для них слишком ресурсоёмкими — для того чтобы собрать достаточно энергии и разогнать субмарину тогда требовалось слишком много рабов. Нашими субмаринами легко управлял один человек — мы ведь долгое время жили на дне, такое средство передвижения было основой нашей жизни.

— Мера писала, что те субмарины, которые показывали ей…

— Те субмарины, которыми сейчас пользуются эрхи — это наши субмарины. Как и многое другое, чем они пользуются сейчас. Двадцать лет назад у эрхов не было ни автоматических душевых, ни огромных особняков. Всё, чем жила их аристократия, производили рабы. Впрочем, как и сейчас. Но сейчас один раб может обогреть целый дом, потому что такие отопительные системы стояли здесь, в наших городах. Эрхам для этого требовалось пятьдесят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он помолчал, размышляя о чём-то, а затем продолжил:

— Эрхи почти не развивались. Им всегда было легче подчинить кого-то, чтобы он выполнял их работу, вместо того чтобы подумать над тем, как автоматизировать процесс. Но военную технику они всё-таки любили. И по какой-то причине двадцать лет назад в этом направлении у них случился прорыв. Они изобрели ментальные бомбы, которые разрушали наши купала.

— Ох…

— Да. Поэтому часть городов была разрушена, никакого боя там не было, обитатели погибли на месте. Но это были те города, о существовании которых эрхи знали. Те, которые поддерживали с ними отношения, торговали или думали, что эрхов можно «обучить». Их население погибло целиком. А у эрхоов появились субмарины. И вместе с ними — возможность отыскать остальные наши города.

— А что было потом? Экраны не допустили их сюда?

Сай вздохнул.

— Я не знаю могли они нас найти или нет. Но сидеть в осаде всю жизнь? Мы не рыбы, мы привыкли выходить на поверхность. Часть продовольствия мы получали с морского дна, но нам нужно было солнце и кислород. Выходить на сушу стало опасно, эрхи отслеживали наши перемещения, убивали тех, кто заплывал слишком далеко, пытались выяснить, откуда они приходили. Некоторые города были обнаружены таким образом и тоже подверглись атаке. Наш — нет. Вопрос стоял о том, что мы либо нанесём ответный удар, либо будем медленно умирать.

— У вас было оружие, которое позволило бы вам ответить?

— Я думаю, да. Если бы лероны пошли на прямое столкновение… Исход сражения мог быть как минимум любым. Но лероны не пошли. На то они и лероны, — Сай невесело усмехнулся. — Менторы разделились на тех, кто предлагал сдаться, выйти на поверхность с открытыми сердцами и предложить эрхам мирное сосуществование — и на тех, кто настаивал на войне. Как ты видишь из того, чем всё закончилось, первых оказалось заметно больше. И мы повели себя как дураки.

— Вы вышли сами? — поразилась Кира. — Хотя даже не входя в открытое столкновение могли прожить здесь, на дне, затаившись… много лет.

— И здесь умереть, — возразил Сай. — Так не могло продолжаться долго. Нужно было что-то решать. И старшие решили так.

— Старшие, — Кира уцепилась за злость, прозвучавшую в его голосе. — Ты был несовершеннолетним?

— Я же тебе сказал, художник из меня вышел так себе.

— При чём здесь это?.. — растерялась Кира. И вдруг поняла. Но и Сай уже взялся пояснять:

— Я ещё не сдал свой первый большой проект. И права говорить за себя не получил.

— Вот оно как…

Кира задумалась, но Сай не дал ей ответить. Остановился и сказал:

— Всё. Мы пришли.

24

— Что это за сооружение? — Кира вздрогнула, услышав голос Максима совсем рядом за спиной. Сай чуть обернулся, бросил на него быстрый взгляд и, снова посмотрев на купол, перекрывший им дорогу, произнёс:

— Это дом памяти. Здесь собирались самые ценные образцы… искусства… наук…

— Музей, — резюмировала Кира. Глаза её загорелись. — Думаешь, многое могло уцелеть?

— Как он может нам помочь? — сбил её энтузиазм Максим.

Сай кивнул, признавая правильность вопроса, и направился вперёд. Приблизившись к тёмно-серой, матовой, лишённой всяких выпуклостей поверхности, он поднёс к ней руку, и стоявшие позади земляне увидели, как мелькнул перед ней огонёк сканера.

— Нас пропустит? — тут же поинтересовалась Кира.

— Думаю да, в те времена, когда его строили, никто не думал охранять нашу культуру от других рас.

Часть купола разомкнулась, открывая проход. Сай отступил в сторону, пропуская спутников вперёд, и сам вошёл следом за ними. В первую секунду внутри было темно, но спустя мгновение загорелся мягкий свет. Кира тут же принялась оглядываться по сторонам. Но Максим всё ещё ждал ответа, и Сай, направившись вперёд, проговорил: