Трофей дракона (СИ) - Арина Теплова

ногой небольшой каменный выступ и оперлась о него носком. Так ее положение было немного устойчивее. Осторожно оторвав пальцы правой руки от скалы, она потянулась назад в заплечный мешок, там лежали запасные крюки. Она медленно вынула один, балансируя на трех конечностях, и попыталась вклинить его в скалу, но он никак не входил. Ее дрожащая рука не удержала крюк, тот выпал из ее пальцев и полетел вниз.

Асии опять удалось удержаться, но она отметила, что вверху и рядом скала слишком гладкая и зацепиться крюком невозможно. Она так и стояла на небольших выступах на цыпочках, держалась одной рукой за крюк, а второй пыталась ухватиться за гладкую скалу. Она распласталась телом по холодным камням и чуть прикрыла глаза, не зная, что делать.

— Помочь, царевна? — раздался вдруг голос снизу.

Асия распахнула глаза и чуть скосила взор вниз. У подножья скалы стоял Любим. Она выдохнула, ощущая, что его помощь будет действительно кстати.

— Не двигайся и прижмись сильнее к камням. Я быстро! — крикнул он.

Как и обещал, Любим появился рядом на скале через четверть часа, и Асия поразилась в который раз, до чего он ловок и силен, в отличие от нее, ибо она карабкалась на эту высоту не менее получаса.

— Руку перехвати и держись за меня! — скомандовал он.

Она послушно ухватилась за крюк другой рукой, а свободной — за его широкое плечо, уцепившись за перекинутые ремни перевязи от заплечного мешка. Любим перетянул ее к себе, и Асия уже лучше ухватилась за него рукой и ногами.

— Сколько у тебя осталось крюков? Видел один на земле, — задал он вопрос, верно определив, что она роняла их на землю.

— Два еще в мешке.

— Хватит до верха, сейчас достану!

Он проворно вытянул крюк из ее заплечного мешка и, протянув ей, проследил за тем, как она вклинила его в скалистую расщелину и оперлась на четыре конечности.

Далее они полезли вместе, поддерживая друг друга и помогая. Они карабкались на скалу в полной тишине звенящего воздуха, и оба упорно молчали. Спустя полчаса напряженного подъема Любим протянул руку девушке и помог ей взобраться на пологий выступ скалы. Она влезла наверх, но не спешила отпускать его широкую ладонь, лишь через минуту разжала пальцы. Он так же проворно взобрался и оказался рядом на скале. Смотря ему прямо в глаза, девушка проникновенно произнесла:

— Благодарю, Любим.

Она вздохнула, видя, как он прищурился на ее реплику, и попыталась улыбнуться.

Здесь, на вершине скалы, раскинулось небольшое плато в несколько десятков рустов, и можно было передохнуть. Но он так грозно смотрел на нее и молчал, что Асия не выдержала и выпалила:

— Ты все еще сердишься на меня? И совсем зря!

Не в силах выносить его молчание и гнетущий мрачный взор, она отвернулась от Любима и отошла подальше от края скалы. Здесь росла густая низкая трава, а среди нее множество горных сиреневых цветов, которые стелились по каменистой почве. Она обхватила себя руками, думая о том, что этот упертый, как бык, сотник ведет себя грубо.

Вдруг она ощутила некое дуновение, и в следующий миг руки Любима обвили ее стан и резко развернули ее к себе. Лишь на миг она увидела яростный синий огонь его глаз, как в следующую секунду он приник к ее губам. Жадно, тревожно и ласково. Лишь на мгновение Асия обомлела от его неожиданного выпада. Но тут же поняла, что он простил ее и лишь его упертый характер не позволял ему сказать слова примирения, оттого он решил просто действовать.

— Моя любимая рыся, — прошептал он страстно у ее губ.

Она быстро обвила его шею руками и порывисто ответила на его поцелуй. Сильные руки Любима начали пробегать по ее стройной спине, и уже вскоре, так и не отрываясь от ее сладкого рта, он повалил девушку на мягкую траву, сильнее прижимая ее податливое тело к себе.

Телесная близость между ними произошла по любовному желанию и пламенному согласию обоих. Асия поняла, что Любим хотел от нее сейчас, и потому не стала останавливать его. Ведь уже многие месяцы она желала того же и только теперь в первый раз она стала его до конца. Любим был нежен и напорист, а она с трепетом и страстью отдалась ему, думая о том, что в этот миг на этой скале она безгранично любит только его одного и только с ним жаждет провести всю свою жизнь…

— Вы это точно решили? — переспросила уже второй раз Церцея, внимательно глядя на Асию и Любима, которые, держась за руки, стояли перед ней в главной зале крепости.

Рядом стояли старец Горан и один из ратников, друг Любима.

— Да. Наше желание твердо как никогда. Мы хотим быть вместе и просим вас, Горан, скрепить наш союз в небесном Ирии, — твердо заявил Любим и перевел влюбленные глаза на Асию.

Та в ответ как-то засмущалась и опустила взор.

— Вы любите друг друга? — не унималась Церцея, неприятное чувство тревоги охватило ее, едва молодые люди заявили, что хотят быть сужеными навеки. Дар ясновидения, которым она обладала, часто давал о себе знать. — Только по любви моя сестра может заключить союз.

— Церцея, к чему эти расспросы? — уже возмутился молодой человек. — Или ты думаешь, мы не можем понять, любим или нет? Все на Цетуриане могут это понять и быть счастливыми, а мы нет?

— Я не говорила этого, — вздохнула Церцея. — Просто выбор царевна из атурий должна делать очень осознанно и верно. Она должна быть искренне и полностью уверена, что ты именно тот, кого она любит и будет любить всю жизнь. Ты же знаешь, это главное условие благоденствия и процветания той стихии, с которой царевна будет в постоянном контакте. Если произойдет ошибка, пострадает Цетуриана.

— Церцея, ты не желаешь мне счастья с любимым? — спросила Асия.

— Желаю, — ответила старшая сестра. — Но сейчас такие сложные времена, мы здесь в заточении. Вы могли просто увлечься друг другом, оттого что все время находитесь здесь вместе в закрытом пространстве, но любовь ли это?

— Церцея! — воскликнула недовольно Асия.

— Не переживайте, атурии, — вмешался в разговор Горан, который до этого молчал и стоял в стороне. Старец подошел к ним ближе и, по-доброму улыбнувшись, добавил: — Надо просто проверить, стучат ли их сердца в унисон и светятся ли зеленым отсветом. И мы поймем, истинна их любовь, как они говорят, или нет.

— Но без чародейного венценосного камня этого не распознать, — сказала Церцея, — а он остался во дворце в Белом граде.