Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

ждали вас.

Руслан вытащил из машины Любу, а Герман и Татьяна, переглянувшись, с удивлением уставились на меня.

— Ребенок… с ним все в порядке?

Я поджала губы, мое лицо стало ледяным.

— Госпожа Сорокина вновь намеревается дать волю рукам?

Глаза женщины резко покраснели, и она, покачав головой, ответила:

— Нет, не беспокойся о ребенке, я рада, что с ней все в порядке.

Руслан, держа Любу на руках и не говоря лишних слов, равнодушно сказал:

— Пойдемте!

Столовая находилась на первом этаже. Илья и Филипп уже были там, даже Виктор, которого мы не видели уже долгое время, приехал, а девушкой, сидевшей рядом с ним, была долго отсутствовавшая Ксения.

Странно было увидеть ее здесь.

Илья говорил, что беда с Марией произошла по большей части из-за Ксении, и при виде — Эмилия, садись сюда! — увидев меня, поспешно позвал Илья, махая мне рукой.

Я подошла к нему и села рядом, Руслан с коляской сел около меня.

Здание ресторана «Грушевый бор», вероятно, являлось самым роскошным в Петербурге, размер одного только частного кабинета его владельца превышал сто квадратных метров, что было гораздо больше общего размера зала обычного ресторана. Круглый стол был немаленьким, если при разговоре не повышать голос, то, вероятно, сидящие напротив не услышат ваших речей.

Татьяна, словно глядя на меня с чрезвычайным радушием и лаской, велела прислуге начать подавать еду — они с Германом сели около нас.

С мягким выражением лица глядя на лежавшую в коляске и все еще возбужденную Любу, женщина с улыбкой сказала:

— Такая милая, если так посчитать, то ей, наверное, уже четыре месяца.

Герман окинул меня ледяным взглядом и с несколько разочарованным выражением лица сказал:

— Эмилия, эта девочка меньше, чем обычные дети, она отстает в питании?

Я поджала губы и скривила лицо

— Когда она родилась, то подверглась немалому количеству страданий, поэтому выглядит несколько меньше, чем обычные дети.

Татьяна взяла Германа за руку и с некоторой скорбью сказала:

— Прости, это моя вина.

Мне казалось, что эти двое ведут себя несколько странно, поэтому я невольно посмотрела на Руслана. Тот, взяв меня за руку, похлопал по ней и, глядя на супружескую пару, велел:

— Вы двое, сядьте!

Вероятно, ощутив мою неприязнь, они сели, а я непроизвольно почувствовала себя озадаченной. Во-первых, отношение этих людей ко мне сейчас кардинально отличалось от того, что было в начале. Во-вторых, по идее, Герман должен был знать о тех видео с прошлым Татьяны, почему же он все еще так спокойно относится к ней? Какому мужчине все равно на связи своей жены? Почему Герман встретил этот факт так невозмутимо?

Кое-что я еще не видела.

Видя, что люди еще не приступили к еде, Татьяна, посмотрев на всех, сказал:

— Все блюда поданы, попробуйте.

Не успела она договорить, как снаружи донесся громкий голос — это была Александра.

— Мам, в чем я ошиблась, что ты не хочешь меня видеть?

Через несколько секунд в столовую вошли Саша и Олег. На девушке была та же одежда, в которой она приехала в «Репинское», а на лице невооруженным глазом можно было разглядеть измождение и подавленность.

Татьяна поднялась со своего места и, с перекошенным лицом посмотрев на Александру, спросила:

— Разве я не велела тебе не приходить ко мне?

Она с некоторой злостью пошла в сторону девушки, но Герман остановил ее. Равнодушно посмотрев на нее, он сказал:

— Раз пришла, то проходи и садись, блюда как раз подали.

Александра не села, лишь сказала, посмотрев на мужчину опухшими глазами:

— Отец, в чем я, все-таки, ошиблась? Вы с мамой не хотите меня видеть?

Герман вздохнул и, словно не желая произносить лишних слов, сказал, глядя на девушку:

— Саша, все собрались здесь, если тебе есть что сказать, поговорим после ужина, хорошо?

Та хотела сказать что-то еще, однако Олег остановил ее, и они вдвоем сели.

Они были очень близко, и, глядя на то, как Руслан кладет мне овощи, Александра словно хотела пронзить меня взглядом насквозь.

Александра, позвав всех ужинать, с улыбкой сказала, глядя на меня:

— Вице-президент говорил, что ты любишь сладкое, поэтому я специально велела кухне приготовить для тебя матчу, попробуй, понравится тебе или нет? Сейчас ты еще и кормишь грудью, поэтому скоро тебе принесут питательный суп.

Ты выглядишь слишком худой, а еще и кормишь, может произойти беда, поэтому тебе нужно удалять внимание еде.

С этими словами женщина поставила передо мной пирожное и заодно налила мне тарелку супа. Мне было немного не по себе, нахмурившись, я посмотрела на мужа, не понимая, что происходит. Тот с несколько равнодушным выражением лица спросил:

— Попробуй, тебе понравится?

После таких его слов мне было неловко говорить что-то еще, поэтому я предпочла откусить кусочек. Пирожное действительно было неплохим, однако из-за груза на душе я не смогла съесть больше ни кусочка. Я сделала несколько небольших глотков супа, на вкус неплохо.

Видя, что мне это нравится, Татьяна вновь очень любезно хотела налить мне еще, но в этот раз Руслан остановил ее, сказав:

— Госпожа Сорокина, не утруждайтесь, я сам, я положу ей все, что ей нравится.

Это была мелочь, однако из-за этого Александра гневно посмотрела на меня.

Люба, вероятно, проголодавшись, постоянно ворчала. Илья, долгое время заботившийся о ней, с первого взгляда понял, что это так. Глядя на меня, он спросил:

— Ты привезла бутылочку?

Руслан, опередив меня, нашел молочную смесь, чтобы накормить девочку, однако та ничего не хотела есть и непрерывно хватала меня.

Глава 284. Ошибка за ошибкой (часть 22)

Я взяла ее на руки. Видя, что малышка продолжает хныкать, вцепившись в меня, я спросила:

— Ты чего?

— Может, ребенок не хочет есть смесь. Эмилия, поднимись наверх, покорми ее! — Сказал с бесстрастным видом Филипп.

Увидев это, Татьяна Валерьевна поспешила вмешаться:

— Я пойду с тобой. Ребенок очень маленький, это нормально, что он не любит смесь.

Отказываться было неудобно, и я пошла на второй этаж, держась за Татьяну.

— Покорми ее здесь, малышка страшно проголодалась. — На лице женщины появилась особенно ласковая улыбка.

Я села на качалку и, не раздумывая, принялась кормить Любу. Я думала, что Татьяна сразу уйдет, однако, она встала рядом и смотрела, как я кормлю ребенка.

Люба оказалась привередливым ребенком, поев, она сразу успокоилась. Девочка ела, поднимая свои крошечные ручки и ножки, ее движения были очень милыми. Она смотрела по сторонам своими ясными глазками.

— Эмилия, ты сильно похудела, после родов живот исчез. Вы с Русланом еще молоды, не знаете,