Никита Хрущев. Реформатор - Сергей Хрущев

В марте и я получил свой диплом инженера-электромеханика, кстати, с отличием, и восьмого числа, в Международный женский день, его тогда еще не сделали выходным, вышел на работу в ОКБ-52 Владимира Николаевича Челомея.

11 марта 1958 года в Москве в Большом театре состоялась премьера балета Арама Хачатуряна «Спартак».

17 марта 1958 года отец встретился с американцами, приехавшими в СССР понаблюдать за процедурой выборов в Верховный Совет. Отец пообещал, что американцам посодействуют, они смогут убедиться, что выборы у нас соответствуют общепринятым в мире процедурам. И они увидели все, что захотели: избиратели дружно проголосовали, бюллетени оперативно подсчитали, выборы прошли без нарушений.

18 марта 1958 года газета «Известия» сообщила о сокращении смертности в СССР, в первую очередь детской. Если в 1913 году, до революции, на 1 000 новорожденных приходилось 273 смерти, то в 1940 году — уже 184, а в 1957 году — 45 смертей.

24 марта 1958 года отец — в Большом театре. В тот день давали балет Алексея Мачавариани «Отелло» в постановке Тбилисского театра оперы и балета.

1 апреля 1958 года газеты опубликовали Постановление ЦК КПСС, правительства и профсоюзов, вводившее в действие прошлогоднее решение о переходе на семичасовой, а в особо тяжелых цехах на шестичасовой рабочий день. Пока только в металлургии, химии и некоторых других отраслях промышленности. Через полгода, 4 ноября, новым Постановлением к ним присоединят и всех, кто занят на вредном производстве.

Постановление также предписывало уменьшать разрыв между высоко— и низкооплачиваемыми работниками, повышая тарифы последним. Согласно марксистской теории, следовало всех, по возможности, в оплате уравнять, в коммунизме все должны жить одинаково зажиточно и одинаково счастливо. Одновременно декларировался переход от повременной оплаты к сдельщине, с повышением ее доли до 75 процентов. Тут возникало противоречие: сдельщина, стимулирующая труд, предопределяла большую оплату за лучший результат и тем самым противоречила коммунистической догме. Сердцем отец исповедовал идею всеобщего равенства. Однако в реальной жизни люди за лучшую работу требовали более высокую оплату. И отец в своих выступлениях тоже ратовал за усиление материальной заинтересованности. Объединить принцип всеобщего равенства с эффективным трудом не получалось.

В тот же день, 1 апреля 1958 года, Президиум ЦК отменил Постановление и письмо ЦК ВКП(б) от 2 апреля 1951 года об «ошибках» Хрущева в области сельского хозяйства, осуждавшее идею агрогородов, строительство которых, как считал Сталин, отвлекло бы крестьян от их основной обязанности — работы на полях и снабжения страны продуктами питания.

Отец тогда покаялся, признал свои «ошибки». При жизни Сталина агрогорода больше не поминали, и считалось, что отец еще легко отделался. После его кончины отец практически не касался «больной» темы, но старое Постановление продолжало саднить его сердце. Теперь с ним покончили. Правда, не навсегда. И по сей день находятся недобросовестные люди, пытающиеся приписать отцу чужие, сталинские, антикрестьянские идеи. Делается это умышленно, и объясняться с ними бесполезно. Бог им судья.

Ван Клиберн

18 марта 1958 года открылся Первый Международный конкурс музыкантов имени Чайковского. Еще пять лет назад такая возможность никому и в голову не приходила. Да никто бы к нам и не поехал. Теперь «их» пригласили — «они» приехали, и ничего не случилось. Вернее случилось: на конкурсе лучшим исполнителем Первого концерта Чайковского стал молодой вихрастый 23-летний техасец Харви Ван Клиберн. Он выделился сразу, с первого подхода к роялю.

11 апреля в третьем туре Ван Клиберн играл первым. Переполненный Большой зал консерватории устроил бурную овацию, длившуюся несколько минут. Зал скандировал: «Первая премия, первая премия». В нарушение правил, жюри конкурса, все его члены, стоя аплодировали исполнителю. В Министерстве культуры забеспокоились. «Вокруг выступления Вана Клиберна создается ажиотаж, неверное настроение среди некоторой части музыкальной общественности о якобы возможной необъективности оценки его творчества», — докладывал в ЦК заместитель министра С. В.Кафтанов. В ЦК возникла идея разделить первую премию между Ван Клиберном и его советским конкурентом, тоже отличным пианистом Львом Власенко. В свою очередь, Кафтанов осторожно предупредил, что ничего, кроме вреда и позора, эта затея не принесет, авторитет Московского конкурса будет похоронен навсегда.

12 апреля 1958 года о назревающем скандале доложили секретарю ЦК Фурцевой. Недавно, 24 января, Московская партийная конференция благословила ее на полный переход в ЦК, и там она теперь, несколько потеснив Суслова, занималась культурой. Екатерине Алексеевне предстояло решить, станет ли Ван Клиберн единственным победителем конкурса или разделит победу с Власенко. Идеологи, в том числе и Суслов, считали победу американца своим идеологическим, поражением. Они даже попытались прощупать почву, неофициально побеседовали с советскими членами жюри — пианистом Эмилем Гилельсом и композитором Дмитрием Кабалевским, но наткнулись на решительный отказ. Кабалевский, вслед за Кафтановым, заявил, что такое решение — смертный приговор конкурсу, и он без письменного указания ЦК за него голосовать отказывается.

Суслов побежал к Хрущеву, но Фурцева его опередила, ей не хотелось брать на себя ответственность за окончательное решение, и она тоже пошла советоваться. Когда Суслов вошел в кабинет, отец читал справку Кафтанова, Фурцева расположилась рядом. Суслов присел напротив нее по другую сторону стола. Фурцеву он не любил, к тому же ее переход в ЦК рассматривал как подкоп под собственные позиции. Закончив чтение, отец вопросительно посмотрел на Суслова.

— Жюри настаивает на Клиберне, но… — начал Михаил Андреевич.

— Кафтанов прав, если мы попытаемся нажать на жюри, произойдет катастрофа, его иностранные члены просто развернутся и уедут из Москвы, — перебила его Фурцева.

— Он же американец! — не сдавался Суслов.

— Но школа игры у него наша, российская, Клиберн учился в США у профессора Левиной, а она, в свою очередь, выходец из школы Сафонова, — вновь вмешалась Фурцева. Она хорошо подготовилась к разговору.

Суслов попытался продолжить, но отец уже принял решение.

— Раз жюри настаивает, то не надо нам вмешиваться. Они профессионалы. А то, что победил американец, даже хорошо, покажем миру нашу непредвзятость, — подвел итог отец и улыбнулся.

Суслов подавленно молчал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});