Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

газет и телепередач и следил за ней, пока более важные события не вытеснили ее с первых полос. Он видел старые фотографии Штормового Фронта, все эти лица — молодые по возрасту и древние по их страстям. Он тысячи раз пережил те дни, и теперь прошлое ворвалось к нему в двери, неся украденного ребёнка.

— О Господи, нет! Ты всегда была тупой, Мэри… Но я не знал, что ты еще и сумасшедшая!

Всегда была тупой. Еще и сумасшедшая.

— Я… я сделала это для нас…

— ПОШЛА ВОН! — заорал он. Краска бросилась в его пухлые щеки. — ПОШЛА ВОН, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ!

Сэнди Кавано вошла в дверь и остановилась, увидев, что эта женщина протягивает ребёнка Кейту. Муж посмотрел на жену и завопил:

— Беги отсюда! Хватай Дженни и убирайся! Она сумасшедшая!

Хорошенькая девочка лет десяти или одиннадцати с белокурыми волосами и ярко-голубыми глазами выглянула в коридор вслед за своей матерью.

— Бегите! — снова крикнул Джек Гардинер, и женщина схватила ребёнка и побежала в глубь дома.

— Джек? — Голос Мэри звучал надломленно, слёзы струились из глаз, почти ее ослепив. Ты всегда была тупой. — Я люблю тебя.

— ТЫ ПСИХАНУТАЯ СУКА! — Слюна забрызгала из его рта и полетела в лицо ей и Барабанщику. — ТЫ ЖЕ ВСЕ ГУБИШЬ!

— Полиция! — Мэри услышала, как женщина кричит в телефон. — Оператор, дайте мне полицию!

— Возьми его, — настаивала Мэри. — Прошу тебя… возьми нашего ребёнка.

— Это все кончено! — заорал он. — Это была игра! Игра! Я тогда так сидел на кислоте, что даже не знал, что делаю! Мы все не знали! — Тут до него дошло, и голова его качнулась назад. — Господи… ты хочешь сказать… ты все еще веришь?

— Моя… жизнь… была твоей, — прошептала Мэри. — Она и сейчас твоя!

— Полиция? Это… это Сэнди Кавано! У нас… кто-то в нашем доме!

— Ты мне не нужна! — крикнул он. — Этот ребёнок мне не нужен! Все это было давным-давно, было и прошло!

Мэри стояла совершенно неподвижно. И Барабанщик плакал. Джек перед ней прижался спиной и поднял руки, будто защищаясь от чего-то мерзкого.

И в этот жуткий момент она поняла его.

Лорда Джека никогда не было. Был только кукольный мастер, дергающий за проволочки и крючки. Лорд Джек был фикцией, а перед ней стоял настоящий Джек Гардинер — дрожащий и перепуганный мешок крови и внутренностей. Его власть состояла из лжи, ловкого жонглирования лозунгами контркультуры, кислотных грез и военных игр. У него не осталось веры, потому что ее не было никогда. Он лживыми руками собрал Штормовой Фронт, построил башни из глины и расписал их под камень, сплавил лошадей со львами, назвал их борцами за свободу и бросил в пламя. Он создал герб и собрал под ним людей, чтобы они одели его в полотнища славы. И вот он стоит здесь в мундире трахающего мозги государства, а Гэри и Акитта, Дженет и Чин-Чин — все, кто был верен, стали призраками. Женщине, которая не знает ничего об огне и муке, он позволяет звать свиней. И Мэри знала почему. Это сокрушило ее душу, но она поняла. Он любит эту женщину и этого ребёнка.

Лорд Джек мертв.

Джек Гардинер сейчас умрет.

Она спасет его от свиней последним актом любви.

Она переложила Барабанщика на изогнутую руку, вытащила из сумки револьвер и навела его почти в упор.

Джек вдавился в угол. Рядом с ним на стене был взятый в рамку герб: замок на облаке, окаймленный оленями и мечами. Под этим гербом была фамилия: Кавано.

Мэри скрипнула зубами, глаза ее потемнели обещанием смерти. Джек издал хныкающий звук, как побитая собака.

Она спустила курок.

Страшным грохотом раскатился выстрел в холле. Сэнди Кавдно вскрикнула. Мэри выстрелила второй раз. И третий выстрел прогремел, и густая красная любовь хлынула из пробитого тела. Мэри прижала дуло к его лысеющему черепу и выпустила четвертую пулю. Голова Джека лопнула, разметав мозги по всей комнате и по свитеру Мэри. Кровь и мясо веснушками налипли ей на щеки и прилипли к желтой «улыбке».

Осталось две пули. Женщина и ребёнок.

Она пошла было за ними, но в дверях остановились. Две пули. Для женщины и ребёнка. Но не для тех, которые корчатся и вопят в той комнате. И не в этом доме, где скоро свиньи налетят и потащат трупы, как охотники с трофеями.

Хромая к двери, Мэри миновала Бога, укрывшегося в углу.

— Ты знаешь где, — сказал он ей из-под широкополой шляпы, и она ответила:

— Да.

Она ушла из этого дома, унося Барабанщика, — вдвоем против всего мира.

Сев в машину, она поехала задним ходом к дороге, разбрасывая колесами гравий и одной рукой доставая атлас дорог.

Ее палец отметил маршрут и место. Это недалеко. Миль двадцать по прибрежной дороге. Знакомый путь. Интересно, ездил ли когда-нибудь туда Джек — чтобы посидеть и помечтать о прошлом.

Нет, решила она. Он никогда туда не ездил.

При повороте на Оверхилл мимо нее проехал полицейский автомобиль со включенной мигалкой. Он повернул на Муир-роуд и скрылся из виду.

Мэри поехала дальше. Домой.

Дверь открылась, и выглянул седоволосый человек в зелёном халате, на котором были изображены парусники.

— Да? — спросил он так, как будто возмутился вторжением.

— Ник Хадли? — спросила Лаура. Нервы ее плясали.

— Да. Кто вы?

— Меня зовут Лаура Клейборн. — Она изучала его лицо. Слишком стар для Джека Гардинера. Это не он. — Вы не видели