Путь королей - Брендон Сандерсон

Каладин двигался быстро, на бегу втягивая буресвет, увертываясь от паршенди. Вскоре он достиг места, где бился Далинар. Скалистый уступ был теперь пуст, но множество врагов собрались у его подножия.

«Там», – подумал Каладин и прыгнул вперед.

Заржала лошадь. Далинар потрясенно поднял голову и увидел, как Храбрец вырвался на открытое пространство, окруженное паршенди. Ришадиум пришел на помощь. Как… где?.. Конь должен был быть в безопасности, на другом плато.

Слишком поздно. Далинар стоял на одном колене, и противник-осколочник его добивал. Паршенди пнул его в грудь и опрокинул на спину.

Последовал удар по шлему. Еще один. И еще. Шлем лопнул, и от сильных ударов сознание Далинара спуталось. Где он? Что происходит? Почему его придавило чем-то тяжелым?

«Осколочный доспех, – подумал князь, пытаясь встать. – Я… в своем… доспехе…»

В лицо повеяло ветром. Удар по голове; таких ударов следовало остерегаться даже в осколочном доспехе. Враг возвышался над ним как гора и словно бы изучал, искал что-то.

Далинар выронил меч. Дуэлянтов окружали обычные солдаты-паршенди. Они вынудили Храбреца отступить, и конь, тихонько заржав, встал на дыбы. Великий князь посмотрел на него, и перед глазами все поплыло.

Почему осколочник оттягивал момент убийства? Гигант-паршенди наклонился и заговорил. У него был такой чудовищный акцент, что поначалу Далинар не понял ни слова. Но потом до него вдруг дошло, что враг все-таки говорит с ним по-алетийски.

– Это и в самом деле ты, – сказал осколочник-паршенди. – Я наконец-то тебя нашла.

Далинар удивленно моргнул.

Задние ряды наблюдавших за сценой врагов дрогнули. Что-то знакомое было в происходящем: множество паршенди вокруг, осколочник в опасности. Далинар такое уже переживал, только находясь с другой стороны.

Не может быть, чтобы осколочник беседовал с ним. Далинар получил слишком сильный удар по голове. Он точно бредит. Что за сила потревожила кольцо зрителей-паршенди?

«Садеас! – Мысли князя путались. – Он пришел спасти меня, как я спас его».

«Объедини их…»

«Он придет, – подумал Далинар. – Я знаю, он придет. Я соберу их…»

Паршенди пришли в движение, завертелись и завопили. Внезапно сквозь их ряды прорвался кто-то. Отнюдь не Садеас. Юноша с волевым лицом и длинными, вьющимися черными волосами. С копьем.

И он светился.

«Что?..» Далинар потрясенно смотрел на воина.

Каладин приземлился на открытом пространстве и увидел двух осколочников. Один лежал, и из его доспеха слабо сочился буресвет. Слишком слабо. Учитывая количество трещин, самосветы, скорее всего, почти разряжены. Другой – паршенди, судя по размерам и те лосложению, – стоял над павшим.

«Отлично», – подумал Каладин, бросаясь вперед, пока враги не пришли в себя от неожиданности и не кинулись на него. Осколочник-паршенди, у которого сквозь большую пробоину на ноге вытекал буресвет, наклонился, вглядываясь в Далинара.

Вспышкой вернулось воспоминание о том, как Каладин спас Амарама. Парень метнулся к нему и вонзил копье в трещину.

От неожиданности осколочник закричал и выпустил клинок, который превратился в облачко тумана. Каладин выдернул копье и отпрянул. Осколочник замахнулся на него кулаком в латной перчатке, но не попал. Парень прыгнул и, вложив в удар все силы, опять вонзил копье в трещину на ножной пластине доспеха.

Осколочник закричал еще громче, споткнулся и упал на колени. Каладин попытался высвободить копье, но воин упал на него и разломал древко. Парень отпрянул; теперь он оказался с пустыми руками в кругу паршенди, и лишь буресвет струился из его тела.

Тишина. А потом воины опять начали повторять те же самые слова:

– Нешуа Кадаль!

Паршенди передавали их из уст в уста шепотом, растерянно и в какой-то момент завели песню, которую Каладин раньше не слышал.

«И так сойдет», – подумал он. Главное – они не пытались атаковать. Далинар Холин пошевелился, сел. Каладин присел и усилием воли направил бóльшую часть буресвета в каменистую землю, оставив достаточно, чтобы держаться на ногах, но перестать светиться. Потом бросился к боевому коню, которого держали паршенди.

Они отпрянули от Каладина в ужасе. Тот взял поводья и быстро вернулся к великому князю.

Далинар тряхнул головой. Перед глазами у него по-прежнему все было как в тумане, но мысли постепенно приходили в порядок. Что случилось? Его ударили по голове… и теперь осколочник-паршенди лежал на земле.

Лежал? Что с ним произошло? Действительно ли эта тварь с ним говорила? Нет, наверное, ему все померещилось. Как и светящийся молодой копейщик. Теперь-то он не светился. Юноша держал вож жи Храбреца и нетерпеливо махал Далинару. Великий князь Холин заставил себя подняться. Вокруг них паршенди бормотали что-то неразборчивое.

«Осколочный доспех, – подумал князь, глядя на коленопреклоненного паршенди. – И клинок… я мог бы сдержать слово, данное Ренарину… я мог бы…»

Осколочник застонал, держась за ногу рукой в латной перчатке. Далинару не терпелось его прикончить. Он шагнул вперед, волоча непослушную ногу. Паршенди молча наблюдали. Почему они не нападали?

Высокий копейщик подбежал к Далинару, ведя за собой в поводу Храбреца:

– На коня, светлоглазый.

– Мы должны его прикончить. Мы можем…

– На коня! – скомандовал юноша, бросая ему вожжи, а паршенди в это время развернулись лицом к приближающемуся отряду солдат-алети. – Ты же вроде как честный! – прорычал копейщик.

С Далинаром редко так разговаривали, особенно темноглазые. – Ну так вот, твои люди не уйдут без тебя, а мои люди не уйдут без твоих. Так что ты сейчас сядешь в седло, и мы выскочим из этой смертельной ловушки. Все понятно?

Далинар посмотрел юноше в глаза. Кивнул. Ну конечно. Копейщик прав, они должны оставить вражеского осколочника в покое. Им ведь все равно не снять с него доспехи. Не волочить же за собой труп?

– Отступаем! – крикнул Далинар солдатам, взбираясь в седло Храбреца: он едва смог это сделать – в его доспехе оставалось очень мало буресвета.

Храбрец, крепкий и верный, понесся галопом по коридору спасения, за который солдаты заплатили своей кровью. Безымянный копейщик бежал следом, а Кобальтовая гвардия погибала вокруг них. Впереди, на спасительном плато, было множество солдат. Мост все еще стоял, его удерживал взволнованный Адолин, ожидая возвращения отца.

С чувством облегчения Далинар галопом пронесся по деревянному настилу и достиг прилегающего плато. Адолин и его оставшиеся гвардейцы ринулись следом.

Далинар развернул Храбреца, глядя на восток. Паршенди столпились на краю ущелья, но не бросились в погоню. В верхней части плато несколько человек трудились над куколкой. Ее забыли обе стороны в горячке сражения. До сих пор они никогда не гнались за отступающими, но могли теперь и передумать – погнать войско Далинара до самых постоянных мостов.