Искатель душ - Екатерина Пучкова

"Я поклоняюсь только темным богам" — услышал Искатель голос в своей голове.

Волхв посмотрел на него и улыбнулся. Его забавляли жалкие попытки Ана помочь валькирии.

Дамира выбилась из сил. Девушка упала на колени, оперлась на меч. Ее косы намокли и растрепались, руки были в синяках и ссадинах, глаза почти закатывались.

Волхв одним щелчком пальцев убрал мираж. Лицо валькирии пронзила гримаса ненависти, она все поняла. Дамира поднялась и медленно стала приближаться к язычнику, меч тащился царапая каменную кладку площади.

— Ты доволен? — еле дыша, спросила она. Волхв удовлетворено улыбнулся. Одно мановение его трости могло прикончить валькирию, но он медлил, наслаждаясь каждой секундой ее поражения.

— Я не могу поверить, что тебе удалось спастись. Тогда, в ночь перед жертвоприношением. Тебе видно сильно повезло. Потому такая неудачница как ты не может быть способна на что-то стоящее, — издевался язычник.

— Может ты и прав, — валькирия подняла голову. — Но эта битва не окончена.

Меч звонко стукнулся о камень. Рука валькирии скользнула вверх. Послышался хруст костей. Волхв отшатнулся, на его щеке появилась ссадина, под глазом наливался синяк. Но он смеялся, смеялся страшным ледяным почти истерическим смехом.

"У этого парня явно не все в порядке с головой."

Виссарионов посмотрел на руку валькирии. Дочь мага сжимала окровавленный кулак, пальцы выглядели как-то неестественно.

"Не может быть! Хруст! Дамира сломала пальцы, а у Темного всего лишь жалкая ссадина!"

— Ты проиграла, — произнес Волхв. — Какая же ты валькирия, ты сука! Дворняжка изображающая храбрость, но при первом же пинке поджимающая хвост. Тебе не совладать со мной.

Он пнул девушку ногой по животу. Валькирия упала на землю вниз лицом. Из носа и рта капала кровь.

— Что же это такое! — закричал Андроник, ему было больно видеть как погибает его лучший друг…а может и больше. — Люди, кто-нибудь помогите! — Взывал парень. Никто не шелохнулся.

— Неправда ли, жалкая смерть, — рассуждал Волхв, расхаживая по кругу. — Погибнуть от руки, собственного возлюбленного.

Он наклонился и схватил Дамиру за волосы.

— Скажи, что-нибудь любимая.

— Ублюдок, — сплюнула валькирия, даже сейчас она не собиралась сдаваться.

Андроник судорожно вспоминал все уроки мага. Бесполезно. Нет ни единого заклинания, способного помочь ему. Если только…

— Магия сила, если магия вера, — вспомнил он слова мага. — Твоя вера в богов сильна, Волхв, но моя вера в свет сильнее.

Тело Андроника стало наливаться тяжестью все-таки тренировки, не пропали даром, он научился быстро концентрироваться, собирать всю энергию в одной точке. Ан чувствовал в себе силы, он видел их. Вся магия в виде жидкого золота стала разливаться от груди к рукам и ногам.

— Расступитесь! — крикнул он и разбежавшись влетел в купол.

Потом произошло то, чего Андроник не может объяснить до сих пор. Волхв присел на корточки, сложил обожженные руки за спиной и… взлетел, обратившись вороном.

— Прощай, Искатель! — это были его последние слова.

Виссарионов некоторое время вглядывался в небо, но ворон исчез. Спохватившись, Ан подбежал к валькирии. Перед ней уже алела лужа крови, но Дамира была в сознании.

— Что это было?! — первое о чем спросил он, вместо обычного "Как ты?".

— Не твое дело, — бросила валькирия, растирая кровь по лицу.

— Так значит не мое! — складывалась весьма странная картина, Дамира стоя на четвереньках, вся в грязи и крови, пыталась подняться, а Андроник прохаживаясь и размахивая руками, мучил ее вопросами. — Моего хранителя убивают у меня на глазах, и ты говоришь это не мое дело!

Дамира наконец-то села, поджав колени к груди и подперев ими подбородок, обхватила руками. Это было похоже на позу эмбриона. Девушка закрыла глаза.

— Разгони, пожалуйста, толпу, — хрипло прошептала она. Виссарионов не задавал вопросов.

— Я сейчас найду твоего отца, — тихо произнес он.

— Не надо! — резко остановила валькирия. — Просто убери любопытных, — еще раз попросила она.

— Хорошо, хорошо, только успокойся. Расходитесь, нечего здесь смотреть. Представление окончено.

Народ, ворча, стал разбредаться по своим делам. Лишь особо любопытные еще чего-то ждали, но потом тоже исчезли.

Виссарионов, вернулся к валькирии и обнаружил ее в коконе из искр зеленого цвета. Они облепили девушку, теперь она будто спала окутанная изумрудным сиянием.

Когда свечение погасло, Дамира открыла глаза.

— Ты в порядке? — подскочил к ней Андроник. Ему пришлось ждать примерно четверть часа, пока валькирия очнулась.

— Вполне, — ответила девушка. На ее лице не было ни царапины. Все синяки и ссадины исчезли.

— Это…это… — ученик мага потерял дар речи. — Ты не говорила, что умеешь исцеляться! — наконец вымолвил он.

— Как ты думаешь, я смогла перенести столько боев?! — весело воскликнула девушка. — К тому же половина крови во мне все-таки колдовская. Исцеление — единственный ведьминский дар, которым я пользуюсь и за который я благодарна папочке.

Андроник протянул валькирии руку, помогая подняться, на свое исцеление она затратила много энергии и очень ослабла.

— Я здорово проголодалась, — проговорила Дамира, словно нечего не произошло.

— Что день снова стал солнечным, а небо голубым? — спросил Виссарионов.

— Ты о чем?

— Все о том же, о твоем, о девичьем, — передразнил Андроник. — Может, следует все мне рассказать?

— Возможно, но сначала, давай где-нибудь перекусим.

Идти далеко не пришлось, на площади им подвернулось неплохое местечко, типа кафе.

— Эта часть Старого Мира не такая уж и старая, — заметил парень, садясь за столик у большого, как витрина магазина окна.

— Да, потому что гора Поклонителя находится не далеко от Междомирья. А там действуют свои законы, на время.

— То есть можно пользоваться сотовым, и ходить, держа меч на изготовку? — поинтересовался Ан.

— Ты близок к правде. Только как известно магия плохо действует на магнитные и электрические поля, так, что телефоном пользоваться затруднительно.

Дамира заказала себе телячью отбивную и пельмени, аргументируя свой аппетит тем, что съела бы и лошадь. И теперь уплетала свой обед со скоростью оголодавшего волка раздирающего молодую косулю. Андроник смотрел на нее с сочувствием, но есть ему вовсе не хотелось. Он в отличие от валькирии еще не умел исцеляться. После того удара головой его мутило, а в глазах мелькали цветные пятна.

— Теперь поговорим о другой правде, — Виссарионов наклонился над столом и вгляделся в лицо валькирии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});