Как готовили предателей: Начальник политической контрразведки свидетельствует... - Филипп Бобков

И в заключение нельзя не назвать тех, кто возглавлял отдел по борьбе с террором. Его начальниками были: полковник (генерал-майор) Чириков Лев Николаевич, в последующем председатель КГБ Башкирской АССР, затем заместитель начальника 5-го Управления КГБ СССР, в период Олимпийских игр в Москве руководил службой безопасности в Олимпийской деревне; полковник (генерал-майор) Звезденков Валентин Владимирович, выдвинутый затем на пост первого заместителя председателя КГБ Литовской ССР; полковник (генерал-лейтенант) Головин Владимир Александрович, после руководил КГБ Узбекской ССР; полковник Зязин Евгений Дмитриевич, ветеран Великой Отечественной войны, кавалер ордена Славы, почетный сотрудник госбезопасности.

* * *

Многое было сделано при Ю. В. Андропове для борьбы с врагами советского строя. Неоценима роль Андропова на посту Председателя КГБ. Он поднял уровень работы на решающих направлениях оперативной деятельности — разведки и контрразведки. Они стали действенной силой укрепления безопасности страны, вносили важный вклад в ее обороноспособность и экономическое развитие. И не вина Андропова в том, что этот взнос в общегосударственный фонд остался нереализованным. Государство из года в год теряло динамизм, продолжая по инерции жить достижениями прошлого.

В КГБ особое место занимала техническая база. Созданные по инициативе Андропова научные институты мало чем отличались от передовых исследовательских институтов страны. Их достижения в вычислительной технике, электронике, связи, криптографии получили высокую оценку, внедрялись в практику, служили делу.

Первым из государственных деятелей Андропов стал опираться на социологические исследования, которые довольно часто ложились в основу его предложений, давали возможность делать выводы для направления оперативной работы, для политической линии партии.

Мне помнится первое социологическое исследование после прихода Андропова в КГБ — о причинах массовых беспорядков в стране, я уже говорил, что при Хрущеве они происходили практически ежегодно в разных регионах страны. Реакция на них была, но только во время самих происшествий. Причинами же никто глубоко не занимался. Упомянутый анализ дал возможность увидеть причины, а значит, и определять меры, которыми можно было такие события предотвращать. Потому при Андропове такие события и стали единичными.

Не могу не подчеркнуть одно из самых важных личных качеств Юрия Владимировича — скромность. Скромность в жизни, в быту, в общении. Он жил не для себя, вся его яркая жизнь — служение партии, государству, народу.

И последнее — информация к размышлению, без комментариев. За десять лет хрущевской «оттепели», которую, прежде всего, характеризовало отсутствие в стране политзаключенных, было осуждено по статье 58–10 УК РСФСР свыше 10 тысяч человек.

За двадцать лет андроповских «репрессий» и «жестокого» 5-го Управления по той же политической статье было осуждено около 800 человек.

Глава 4

Триумф «Лиоте». Горбачев и «перестройщики»

Я начну эту главу моей книги с небольшого отступления. В 1974 году в Гаване шла международная встреча делегаций органов госбезопасности социалистических государств. Все были довольны инициативой кубинцев, такого рода мероприятие проводилось впервые. Обычно оперативные дела обсуждались на двусторонних встречах, а здесь предстоял предметный разговор широкого круга профессионалов о том, как странам социализма объединить свои усилия в защите от подрывной работы центров холодной войны, организовать обмен опытом и мнениями.

Заседания проходили в прекрасном зале Дворца революции. Настроение у всех участников было приподнятым, влияла торжественность и атмосфера близкого товарищества. Приятно было слушать руководителя кубинской делегации Амира Абрантеса, чувствовать убежденность в идеях социализма и непоколебимость в борьбе с противником, прежде всего со спецслужбами ближайшего соседа — США. Было очень интересно и важно прослушать выступления других делегаций, представляющих органы безопасности Польши, ГДР, Чехословакии, Болгарии, Венгрии, Монголии и республик СССР.

Но сказать, что было просто интересно слушать высокообразованного, ясно мыслящего, мудрого политика, убежденного коммуниста, начальника контрразведки Чехословакии Мольнара, — значит ничего не сказать. Его выступление потрясло нас — это было очень серьезно. Он сказал следующее:

«Все выступавшие рассказали много интересного о положении дел на линии борьбы с идеологической диверсией противника. Опасность ее для всех понятна: противник ищет силы внутри наших государств и находит тех, кто идет на сотрудничество с ним, подрывает власть, борется с социалистическим строем. Все правильно…

Но хочу предупредить вас, настоящая опасность наступит тогда, когда на сотрудничество с противником пойдут представители властных структур, лица, стоящие у власти. Мотивы их сближения с противником могут быть разными. Это может быть стремление найти гарантии укрепления личной власти, слабая убежденность в социалистическом мировоззрении, научная неподготовленность…

Говорю это на опыте моей Чехословакии. Мы пережили то, что творили руководители государства во времена Дубчека, то, что делал он сам. И органы государственной безопасности не могли препятствовать тому, что вело к гибели строя. Мы не могли выступить против власти, потому что народ верил власти, а не тем, кто выступает против нее. Тем более что они прикрывались клятвами в верности идеям Маркса и Ленина, утверждали на словах социализм, борясь с изъянами прошлого. Стать «переворотчиками» мы не могли.

Хочу предупредить и призвать вас подумать, как поступать в таких случаях. Одно дело подпольная борьба отдельных лиц или групповых формирований, которые вступили в сотрудничество с противником. И совсем другое, когда происходит изменение позиций руководителей партии и государства в сторону от социалистического пути развития. Ревизионизм охватывает высшие эшелоны власти…».

Можно представить, какое сильное впечатление произвело на всех это выступление. Многие были растеряны: как отреагируют на такое власти в социалистических странах? Особенно затревожились польские коллеги — в их стране уже прорисовывались тенденции, о которых говорил Мольнар. Но все-таки, применительно к СССР мне это казалось чудовищной фантастикой — в первой и главной стране социализма такого быть не может…

Потом, спустя много лет, выступление Мольнара в Гаване, его предупреждение не только вспоминалось — осуществлялось на глазах, в СССР шла горбачевская «перестройка». Государство убивали, находясь в здравом уме и твердой памяти, первые лица страны и их ближайшие соратники — аналогов такому событию в человеческой истории нет. Не могу утверждать, были ли они агентами, но то, что их действия, в конечном счете, совпали с планами западных спецслужб и политиков, — очевидно.

* * *

Надо признаться, что, когда пост Генерального секретаря ЦК КПСС занял в 1985 году Михаил Сергеевич Горбачев, у меня эта информация вызвала вздох облегчения. Мы не были знакомы, но это был человек, чья самопрезентация прочно связывалась с делом Ленина, верностью партии. Все тогда устали от череды похорон первых лиц страны, которые, если говорить в понятии историческом, умирали подряд: Брежнев, Андропов, Черненко.

Горбачев производил впечатление здорового и цветущего человека, с живым умом и хорошим чувством юмора. Единственное, что напрягло через какое-то короткое время, — это то, что он снял из всех своих документов и выступлений имя Андропова. Произнес его только раз, на похоронах. Потом прибавились новые вопросы: люди, которыми он себя окружал и от которых избавлялся, кадровая чехарда.

Перестройка, замысел которой стал очевиден лет через пять, явилась великим обманом. Печально, но надо признать, что в обмане участвовали и люди, беспредельно верившие, по традиции, воспитанной партией, своим вождям и лидерам. Опомнились потом, но поздно. К числу их отношу и себя. Как и другим, мне приходилось утверждать полезность и необходимость перестройки, голосовать за неизвестные мне реформы. Потому что все сознавали: страна действительно нуждается, как тогда говорили, в «свежем ветре перемен». Ветер, особенно поначалу, радовал нас, но доставлял многие печали тем, кто на протяжении долгих лет строил свой бизнес на слабых сторонах жизни СССР, устраивая из них мировые сенсации и раскачивая таким образом систему социализма, наш конституционный государственный строй. У платных борцов «за права человека» уходила почва из-под ног, наступал финал диссидентства.

Для того чтобы прочувствовать всю суть сказанного, есть, наверное, смысл познакомиться с одним из самых последних их документов, которые касались темы СССР. Его подписали эмигранты от имени «Интернационала сопротивления». Публикацию его организовывал я — позвонил главному редактору самой популярной в то время газеты «Московские новости» Егору Яковлеву и предложил напечатать, так как считал, что у нас должны знать точку зрения оппонентов. Яковлев поначалу стал возражать, а потом, подумав, опубликовал вместе со своим комментарием.