Дитя любви - Карен Робардс

– Что он на меня злится и хотел разозлить меня.

– Но почему влюбленный дурак?

Ник снова взглянул на нее. Она повернулась, и глаза их встретились. В этот момент он споткнулся о камень, тот выскочил из-под ноги, а Ник выругался и застыл на месте, наблюдая, как камень с грохотом покатился вниз.

– Послушай, Магдалена, я нахожусь на высоте метров семидесяти, и единственное, что отделяет меня сейчас от пропасти, это узенькая каменистая тропинка. Может, поговорим, когда спустимся на твердую землю?

– Да, конечно.

Оставшуюся часть пути они проделали молча. Такой поворот в разговоре не очень сильно расстроил ее, она понимала, что коснулась того, о чем лучше пока не говорить, но, подобно Пандоре, ей трудно было устоять против соблазна. Ну почему же нельзя поговорить с Ником о чувствах? Хотя бы сегодня? А потому, безжалостно напомнила она себе, чувства, как и воспоминания, слишком опасная материя.

Спустившись до конца тропинки и ступив на землю, Мэгги обернулась и подождала Ника. Она смотрела, как он продвигается вниз, медленно и осторожно, прижимаясь к скалистой стене и хватаясь руками за выступы. Луна поднялась выше, мягкий бледный свет придавал черным волосам Ника синеватый отблеск, серебрился на лице, сглаживая широкие выступающие скулы. В своем элегантном костюме этот Ник совсем не походил на ее Ника, которого она всегда знала. Да и неудивительно, он перестал быть «ее» Ником двенадцать лет назад. Спрыгнув на землю и заметив, что она наблюдает за ним, он улыбнулся. Поймав его взгляд, она поняла главное: в том, что ей так дорого, он не изменился, и он по-прежнему жил в ее сердце, которое никогда не принадлежало другому, не могло принадлежать.

– У меня только один вопрос: как, черт возьми, мы поднимемся обратно? – спросил он, подходя к ней.

Мэгги старалась успокоиться, сдержать начинавшие рваться наружу чувства. Позволить себе снова влюбиться в Ника означало вновь изменить жизнь, ее жизнь и Дэвида. Она не имеет права забывать о Дэвиде.

– Обратно пойдем по другой тропинке. Надо спуститься чуть ниже по реке, перелезть через стену и потом – через лес.

Двинувшись вперед по узкой грязной дороге, ведущей к причалу, эти слова она сказала уже на ходу, слегка бравируя своей якобы забывчивостью.

– Так ты хочешь сказать, что есть другая тропинка? И что если бы мы пошли по ней, то не надо было бы рисковать свернуть себе шею?

– Ага, – безмятежно улыбнулась Мэгги, поворачивая голову. – Но наш путь гораздо быстрее и короче.

– Вот черт. В следующий раз я пойду именно тем путем.

Когда он поравнялся с ней, она не удержалась и рассмеялась. Зная, что Ник самый дорогой и близкий для нее друг, вернее, опять может им стать, она не испытывала угрызений совести.

– Так, значит, ты хочешь поговорить о том, почему Линк считает меня влюбленным дураком? – Эти слова он прошептал ей на ухо, когда до причала оставалось несколько шагов. Мэгги вздрогнула, повернулась и, замотав головой, отшатнулась.

– Нет, нет!

Глаза его сузились.

– Я не должна была спрашивать, – торопливо добавила она и обхватила себя руками, показывая, что не хочет, чтобы он дотрагивался до нее. Ник сунул руки в карманы. – Наша встреча вызвала воспоминания о старых временах, о том, что было. Ну, ты понимаешь. И потом этот танец… – Она глубоко вздохнула. – На какое-то время я даже забыла, что замужем, что у меня ребенок.

Она сказала это, чтобы напомнить скорее самой себе. Дэвид, ее сын, именно он заставлял ее жить той жизнью, которой она жила, и был талисманом, охранявшим ее против любого вторжения в эту жизнь.

– Если я тебя правильно понял, ты выбираешь старину Лайла, так? Не важно, любишь ты его или нет. – Слова Ника прозвучали на удивление тактично. Она посмотрела ему в глаза, затем отвела взгляд в сторону. Лицо Ника было задумчивым, весь его вид говорил о том, что он не сердится, но она чувствовала себя так, словно ей вывернули наизнанку душу.

– Да, именно это я и хочу сказать. И… мне кажется, будет лучше, если я поеду к тетушке Глории одна. Если ты торопишься, то, наверное, еще успеешь догнать Линка.

– Но я ведь и пальцем тебя не тронул, верно? – Он произнес это совершенно спокойно.

– Я… да, конечно.

– Тогда что тебя беспокоит? Ты же не нарушаешь верность мужу только потому, что стоишь здесь со мной и разговариваешь? Ведь так?

– Ты прав.

Он опять все перевернул с ног на голову, подумала Мэгги, впрочем, ему всегда это удавалось. Опасный собеседник, с ним надо держать ухо востро. Еще минуту назад она знала, что надо делать, чтобы всем было лучше, а сейчас™

– Мы ведь старые друзья, разве ты забыла? Практически, семья. И сейчас обсуждаем, как повидаться с другими членами нашей семьи. Что в этом плохого?

– Лайлу бы это не понравилось. – Слова вылетели как-то сами собой, прежде чем она успела сообразить, и она ожидала, что Ник опять скажет «к черту Лайла». Она даже была бы рада ссоре, так ей легче расстаться с ним…

– Тогда не говори ему, – произнес он, лишая ее последнего аргумента. Мэгги поджала губы. – Так ты едешь или нет? Не забывай: тебе надо избавиться от «подарка».

От удивления она раскрыла глаза и невольно дотронулась до свертка под курткой.

– Как ты догадался?

– Я читаю тебя, как книгу, Магдалена, неужели ты забыла? – Он улыбнулся. – И потом я почувствовал его, когда схватил тебя там, в лесу.

– Обманщик! – не могла сдержать улыбку Мэгги.

– Так мы едем или нет? Она все еще колебалась.

– Не волнуйтесь, милая девушка, со мной вы в полной безопасности. – Его театральный шепот заставил ее рассмеяться.

– Против этого трудно устоять. Поехали! – И она отвернулась, зная, что совершает ошибку.

В тот момент у нее просто не было сил, воли, а может, и времени, чтобы сопротивляться Нику. Если ему надо было чего-то добиться, он шел напролом как танк, а именно сейчас она была к этому не готова. И, кроме того, ей необходимо спрятать пленку и фотографии в надежное место и успеть вернуться домой, прежде чем обнаружится ее отсутствие.

Маловероятно, что ее могли хватиться, но, зная Лайла, она не хотела рисковать.

Мягкий плеск волн и отдаленный шум реки, в которую впадал Уиллоу-крик, заглушили остальные звуки ночи. Они находились практически в, его устье, и, глядя влево, Мэгги различала темную мощную гладь Огайо. В ночном воздухе ясно ощущалась близость большой реки: чувствовался характерный запах водорослей, прибрежной растительности и рыбы, легкий ветерок был пропитан сыростью, доносились гудки проходящих барж.

Подняв глаза к синему полуночному небу, Мэгги увидела, что луна уже достаточно высоко, ее дрожащий лик плавал в темном зеркале реки, в котором отражались и ставшие уже яркими огромные звезды.