Тайное оружие Третьего рейха - Ганс-Ульрих Кранц

Естественно, установить свои объекты на территории противника было невозможно. Поэтому с начала 1990-х годов в распоряжении ЦРУ (которое и распоряжается психофизическим оружием) находится отдельная сверхсекретная эскадра кораблей и несколько эскадрилий тяжелых самолетов. При этом, как утверждает автор одной нашумевшей книги,[1] на кораблях установлены непосредственно сами излучатели, а самолеты играют роль ретрансляторов. В конце 2002 года это сверхсекретное подразделение было вместе с основной группировкой американских войск переброшено в Персидский залив. В дальнейшем иракцам удалось сбить один из круживших над их территорией самолетов-передатчиков, и его обломки до капитуляции Ирака сумели исследовать русские.

Кстати, насчет русских. Как мне удалось узнать, Советский Союз еще в 1975 году предлагал США заключить конвенцию о полном запрете психофизического оружия. Однако американцы отказались. Это - еще один аргумент в пользу того, что подобное оружие - реальность, а не вымысел.

Опирались ли американцы в своих разработках на опыт ученых «Аненэрбе»? Ответить на этот вопрос чрезвычайно трудно. Да и вообще, все это - тема уже другого рассказа. Рассказа о том, как нацистские проекты продолжали жить в послевоенном мире.

Глава 6. НАСЛЕДНИКИ 

Рукописи не горят

9 мая 1945 года Третий рейх прекратил свое существование на нашей голубой планете. Он ушел в прошлое - как казалось большинству населения этой самой планеты, навсегда. Но после него осталось весьма богатое наследство, в том числе и такое, о котором мало кто подозревает.

Ведь все созданное в Германии в эпоху нацизма не кануло в вечность. Оно досталось новым, самым разным хозяевам. И те смогли по достоинству распорядиться своими приобретениями.

Взять, хотя бы, американцев. Первое, что они смогли получить - это три атомные бомбы. Одну грохнули в пустыне Невада, чтобы посмотреть, как она работает. Посмотрели - выглядело здорово. Теперь нужно было придумать, как получше использовать оставшиеся две.

В общем-то в данный момент они были не особо и нужны. Германия разгромлена, Япония на волосок от полного поражения. Через месяц-другой вступит в войну Советский Союз, тогда маленькой, но гордой стране Восходящего солнца точно кранты. Смысла применять против нее новое супероружие никакого.

В то же время две бомбы - это еще не ядерный арсенал. А настоящий арсенал будет нескоро. Пугать ими Сталина… Что ж, Черчилль и Трумэн попробовали это сделать в Потсдаме. В перерыве между заседаниями конференции подошли к русскому диктатору и радостно сообщили о том, что провели испытания оружия гигантской разрушительной силы. Сталин не испугался, в связи с чем британский премьер и американский президент очень расстроились. И решили напугать его другим способом.

Надо было продемонстрировать мощь нового оружия янки всему миру. Объект для демонстрации имелся только один, зато прекрасно подходящий, - Япония. Теперь вопрос - куда сбрасывать бомбу? На военные базы? Нет смысла, они хорошо укреплены, и должного эффекта не будет. Ну, погибнет пара сотен человек, и что? От обычной бомбежки потери больше. А вот крупный город… это совсем другое дело.

В отличие от привычных большинству европейских и американских каменных джунглей, японские города были в буквальном смысле слова бумажными. Основной строительный материал - бамбуковые палки и циновки. Вспыхивали такие дома мгновенно, огонь в считанные минуты охватывал целые кварталы, при этом гибла куча народу. За время своего существования Япония потеряла в пожарах в несколько раз больше людей, чем в войнах. Поэтому лучшей цели, чем японский город, для атомной бомбы в мире просто не существовало.

И американцы 6 и 9 августа сбрасывают две бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Гибнут сотни тысяч человек (потери уточняются до сих пор). Мол, смотрите, русские, что будет в случае чего с вашими Ленинградом и Москвой. И… никто не пугается! Японское командование сохраняет спокойствие - армия и флот не пострадали, а на гражданское население ему плевать. Сталин сохраняет спокойствие - он-то по своим каналам знает, что больше атомных бомб у американцев сейчас нет и в ближайшее время они не появятся. Кроме того, ему тоже перепало кое-что из атомного наследства Третьего рейха…

Далеко не все ученые, задействованные в атомном проекте, уплыли в Антарктиду или попали в Штаты. Конечно же, ключевые фигуры оказались именно там, но кое-кто попал и к русским. Ряд физиков-атомщиков встретили конец войны в окруженном советскими войсками Берлине и, соответственно, после окончания войны отправились специальным эшелоном на восток. Русские в это время сами активно разрабатывали собственную бомбу, и любая помощь со стороны была им весьма и весьма кстати. Немецких ученых поместили в специальную лабораторию, выдавали усиленное питание и обращались в принципе очень хорошо. Свобода передвижения, естественно, была ограничена, но это оказалось как нельзя кстати, потому что вскоре произошел весьма неприятный случай…

Американская разведка вовсе не собиралась отдавать без боя ученых, поскольку в атомном проекте янки тоже каждый человек был на счету. Она предприняла дерзкую попытку выкрасть немцев. Доктор Дибнер, руководитель лаборатории, так описывал это в своих воспоминаниях.

Однажды я вышел прогуляться в город - в принципе, нам это позволялось. К этому моменту я уже худо-бедно овладел русским языком и при случае мог объясниться. Я не спеша прогуливался по улицам, наслаждаясь после суровой зимы весенним цветением. Внезапно человек, сидевший на парковой скамейке, встал и подошел ко мне. Он представился как сотрудник одной заинтересованной компании, которая хочет вывезти нас всех - или, по крайней мере, меня - на родину. Мы коротко поговорили и условились о новой встрече; я объяснил ему, что хочу посоветоваться с коллегами.

По дороге в лабораторию меня одолевали противоречивые мысли. С одной стороны, мне хотелось домой. С другой, это все могло оказаться провокацией русских. Хотя зачем им меня провоцировать? Впрочем, даже если человек, с которым я беседовал, говорил правду, это не устраняло угрозы нашей гибели. С момента, когда мы станем беглецами, мы окажемся вне закона. Я сильно сомневался в том, что нам придется уйти от русских живыми.

А если все же уйдем, то куда? В руины и голод? Нет уж, лучше не соглашаться на столь опасное предложение. Естественно, по возвращении в лабораторию я все рассказал сотруднику русской госбезопасности. Он поблагодарил меня, и с тех пор в каждой прогулке нас на почтительном расстоянии сопровождал охранник в штатском.