Очищение огнем - Джессика Марч

Водитель показался Кей довольно дружелюбным, поэтому она показала ему листок бумаги с адресами, написанными рукой Болтона.

– Маршрут автобуса проходит где-нибудь поблизости от этих мест? – спросила она.

– По крайней мере, не слишком далеко. Один в деловой части города, другой – на Норт-Сайд в жилом районе. Там обитают все люди денежные, детка. Тот, к кому ты едешь, должно быть, большая шишка.

Глядя на проплывающие за окном пейзажи, Кей ощущала нечто вроде трепета, смешанного с любопытством и отчаянием. Отец исчез так давно…и с тех пор успел разбогатеть, – а вместе с богатством пришли влияние и могущество. Сумеет ли дочь заставить его признать себя, если он не пожелает? Как могла Кей оставить любящих ее людей и экзотическую красоту Гавайских островов ради этого? Здесь так мало открытого пространства, почти нет деревьев, все серое и тусклое – дым, струившийся из высоких закопченных заводских труб, ряды деревянных домишек с облупившейся штукатуркой, растянувшихся на много миль. Вместо аромата тропических цветов в воздухе разливалась мерзкая вонь, становившаяся все сильнее, по мере того как они отдалялись от аэропорта. В конце концов запах стал настолько невыносимым, что Кей то и дело зажимала нос. Заметив это, водитель рассмеялся:

– Если собираешься остаться здесь, детка, тебе лучше привыкнуть к этому.

– Откуда такая вонь?

– Скотопригонные дворы. Никогда не слышала, как называют Чикаго? «Всемирный мясник». Взгляни-ка.

Он показал в окно. За переплетением запасных путей виднелось огромное пространство, разделенное на деревянные загоны, где толпились животные – свиньи, коровы и овцы.

– И весь город так ужасно пахнет? – удивилась Кей.

– Зависит от направления ветра. Есть места, где воздух почти всегда свежий – именно за него и платят богачи, там, на Норд-Сайд.

Сойдя на конечной остановке, Кей взяла такси и вскоре очутилась в районе внушительных кирпичных и каменных особняков; некоторые были видны с улицы, остальные скрывались за высокими заборами и железными оградами.

Кей вышла из машины и оказалась перед закрытыми металлическими воротами. Сквозь решетку можно было разглядеть величественное здание в конце длинной, обсаженной деревьями подъездной дорожки. Кей посчитала, что разумнее приехать сюда, чем в офис отца, но сейчас не была уверена, что приняла правильное решение. Заметив переговорное устройство, вделанное в кирпичную колонну рядом с воротами, девушка нажала кнопку. Послышался мужской голос:

– Резиденция Уайлеров.

Какими словами можно объявить, что она вновь появилась в жизни отца?

– Я… я хотела бы видеть мистера Уайлера.

– По какому делу? Объяснить, что я его дочь.

– Мне необходимо поговорить с ним, вот и все. Это очень важно.

– Он уехал в офис. Можете обратиться туда. Послышался щелчок выключателя.

Кей выудила из джинсов бумажку и взглянула на второй адрес, старательно написанный рукой Джима Болтона. На какое-то мгновение девушка вспомнила о красавце офицере. Он был так добр! Видно, и на флоте встречаются хорошие люди. Смеет ли она надеяться, что Рэнделл Уайлер, возможно, похож на Джима? Нет, будь он таким человеком, Кей не стояла бы здесь одна, вынужденная разыскивать его и попытаться прижать к стенке.

Юридическая контора «Дейвс, Лайбрендт и Уайлер» занимала целых два этажа в высотном пятидесятиэтажном здании на Эдамс-стрит в деловом районе города, известном как Луп.[14] Кей не сумела найти свободное такси и не знала ни одной автобусной остановки, поэтому добиралась пешком с чемоданом в руках от Норд-Сайд, смертельно устав после долгой ходьбы и бессонной ночи. Кей долго стояла у входа, гадая, стоит ли входить, – может, лучше сначала снять номер в отеле, умыться и отдохнуть и только потом попробовать увидеться с отцом.

Но ждать больше не было сил. Когда она спросила, нельзя ли поговорить с Рэнделлом Уайлером, выхоленная секретарша, сидевшая в приемной за столиком с мраморной крышкой, окинула пренебрежительным взглядом ее взлохмаченные волосы, джинсы и майку.

– Слушайте, если вы одна из тех детишек, желающих подать иск на городские власти только потому, что полиция избивает вас за демонстрации против войны, то мистер Уайлер такими делами не занимается. Ему самому не очень-то нравится война, но…

– Я не насчет иска. По личному делу, – перебила Кей.

Секретарша вновь оглядела ее с ног до головы. Уголки рта шевельнулись в кривой усмешке:

– Личному, вот как? Ну что ж, мистера Уайлера здесь нет и сегодня не будет.

– Где он? – настаивала Кей.

Она проделала такой долгий путь и не станет ждать еще день, чтобы увидеться с отцом.

– Золотце, ты что, газет не читаешь? Он в зале суда. Сегодня проходит заключительное заседание по делу Лумиса.

Очутившись в похожем на пещеру вестибюле здания суда, Кей неожиданно заметила киоск, где продавались газеты, кофе и закуски. Голод, целый день дремавший, заглушаемый бесконечными поисками, мгновенно поднял голову. Кей купила три пончика, кофе и жуя рассматривала газеты. В глаза бросился заголовок:

«УБИЙЦА ЛУМИС ПРЕДСТАНЕТ ПЕРЕД ПРИСЯЖНЫМИ!»

Девушка купила газету и пробежала глазами заметку. Стивена Лумиса обвиняли в убийстве отца и брата, застреленных в семейном поместье в пригороде Чикаго. Поскольку мать много лет назад умерла от неизлечимой болезни, гибель родных давала Лумису возможность остаться единственным наследником громадного состояния в восемь – десять миллионов долларов. Репортаж заканчивался словами:

«Сегодня ожидается последнее заседание перед вынесением приговора. Вчера вечером в беседе с репортерами представитель защиты Рэнделл Уайлер предсказал, что двадцатипятилетний наследник состояния фирмы «Лумис Вэйкум Клинер» будет полностью оправдан.

– Я выиграл все дела об убийстве, в которых участвовал в качестве защитника, – заявил Уайлер, – но никогда не был так уверен в решении присяжных, как на этом процессе».

Какой бы короткой ни была цитата, Кей показалось, что она полностью отражает характер Уайлера, его дерзость, амбиции, тщеславие, что еще больше разожгло гнев девушки против отца, которого она никогда не встречала…

Под заметкой был помещен снимок. Кей пристально всмотрелась в него, разочарованно вздохнула – это оказалась фотография обвиняемого.

Перед тем как зайти в зал заседаний, Кей нашла туалет и умылась.

«Вот такой он увидит меня впервые», – подумала она, в последний раз оглядывая себя в зеркале и радуясь, что выглядит достаточно чистой и аккуратной. Коридор перед дверью в зал был забит любопытными и зеваками, не получившими допуска на «спектакль», репортерами и фотографами, воспользовавшимися двадцатиминутным перерывом, чтобы поболтать и выкурить сигару. Вход охранял коренастый судебный исполнитель. Когда Кей попыталась заглянуть в маленькое круглое окошечко на двери, он остановил ее.