Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935 - Максим Горький

Тятин (стоит, окаменев. Бормочет). Дурак ты, Степан… До слёз дурак… (Сел к столу, налил чаю в стакан, захлопнул «Ниву».)

Таисья (идёт нерешительно, бесшумно, подошла). Можно вас спросить?

Тятин (вздрогнув). Спросите.

Таисья. Лысоватый этот — кто таков?

Тятин. Человек.

Таисья. Я — знаю. Теперь, слышно, многие переодеваются, не в своём виде живут…

Тятин (сердито). Это кому интересно: игуменье или — вам?

Таисья. Мне. Я про него игуменье не сказала.

Тятин. А узнав, кто он, скажете? Вы бы, Таисья, бросили шпионство. Это дело — не похвальное. И — на кой дьявол нужна вам эта… волчиха, игуменья? Она вас по щекам хлещет, а вы служите ей, как собачка… на задних лапках. Она — купчиха, дисконтёрша, ростовщица… вообще — гадина! Неужели вы не видите, не чувствуете, как издеваются над… вами? Уйдите от игуменьи… пошлите её ко всем чертям!

Таисья. А — куда я денусь?

Тятин. Найдёте место, работу…

Таисья. А чего делать?

Тятин. Дела — много. Вам учиться надо. Вот — Глафира, почти вдвое старше вас, а — читает, учится.

Таисья. Учится, а сама говорит: ничего не знаю.

Тятин. Узнают — не сразу. Что вы на меня смотрите… так?

Таисья. Глаза у вас очень грустные.

Тятин. Ну, это… Голова болит…

Глафира (вбежала, тревожно). Степан Николаич, — Пётр, должно быть, уборную искал и наткнулся на игуменью, прямо в приёмную к ней влез, а там Достигаев, — слышите, как кричат?

Тятин. Н-ну… что же делать?

Таисья. Ой… Задаст она мне…

Глафира. Молчи, ты… Сюда идут.

Таисья. Спрячусь… (Убежала.)

(Рябинин, за ним — Мелания, Достигаев.)

Рябинин (спокойно). Вам, тётка…

Мелания (бешено, задыхаясь). Я тебе не тётка.

Рябинин. Вам приказано защищать власть торгашей, ростовщиков, да вы и сама из этой шайки…

Мелания. На мне — чин ангельский, дура-ак. Шайка! Слышал, Василий, а?

Рябинин. А вот мы должны уничтожить бесчеловечную власть.

Достигаев. Это вам — кем же приказано?

Мелания. Кто приказал? Безумец — кто тебе приказал, кто?

Рябинин. История. Классовое, революционное сознание рабочих…

Мелания. Ленин приказал? Слуга диавола?

Достигаев. Дьявола можно оставить в стороне, вот — немцы как?

Рябинин (Тятину). Заплутался я. Как тут выйти, куда?

Достигаев. Позвольте… Минуточку! Прошу слова, давайте побеседуем тихо. Спокойно, мать Мелания, спокойно. Ругаться — просто, ругаться — легко, с этим — всегда успеем…

Мелания. Не ругаться надо, а…

Рябинин. Драться. Правильно, мамаша. Стенка на стенку. Ну-с?

Достигаев. Я вас, товарищ Рябинин, слушал на митингах и — уважаю!

Рябинин (Тятину). Кажется, вот в таких случаях говорят: благодарю, не ожидал!

Достигаев. Нет, давайте серьёзно. Сознание рабочих? Допустим. Ну, а — мужичок? Как мужичок-то насчёт сознания? Вот вопрос!

Рябинин. Интереснейший вопрос. И — что же вы ответите?

Достигаев. А — вы? Это — к вам вопросец. Вот-с, видите, эсеровская газетка «Серая шинель» — знаете? Вот — в ней карикатурка на Ленина, на Красную гвардию. И о немецких деньгах пишется…

Рябинин. Глупость да подлость ещё не убиты, живут. Подлость на глупости растёт.

Мелания. Ну, чего ты с ним говоришь? Что он может понимать, разбойник? Вломился ко мне. Кабы тебя, Василий, не было…

Рябинин (Тятину). Вон она куда загибает…

Тятин. Идём.

Достигаев. Тихо, Степаша, тихо! Оставим вопрос, товарищ Рябинин, пусть он стоит. А вот ответ — какой? На чём мужичок с помещиком помириться может? На земле? Трудно. Как вы думаете?

Рябинин. Трудновато.

Достигаев. А — рабочий с фабрикантом? Тут как будто иное дело, а? Как будто легче, а?

Рябинин. Так, так, так! Интересно придумано.

Достигаев. Я, конечно, шучу.

Рябинин. Понимаю. Любопытно шутите!

Достигаев. Я весёлый, уживчивый. А вы меня хотите бесповоротно уничтожить.

Рябинин. Именно так. Вас и всех, иже с вами.

Достигаев. Ну — и куда же мы?

Рябинин. Ваше дело. Пошли?

Достигаев. Минуту! Однако надо же и нас к месту определить! Правительства содержат для негодных людей…

Мелания. Тюрьмы, арестантские роты…

Достигаев. Больницы, сумасшедшие дома…

Рябинин. Наверное, вот ей, игуменье, да и многим из вас, вроде Нестрашного, придётся в тюрьме посидеть.

Достигаев. Весьма прельстительное будущее у нас, мать Мелания!

Мелания. Ах, зверь, ах ты, зверь адский…

Достигаев. Трудно будет вам, товарищ Рябинин, хозяйствовать без помощи опытных людей.

Рябинин. Найдутся. Ваши же, кто поумнее, станут честно работать с нами. Ну, довольно! Побеседовали.

Глафира. Чёрным ходом идите, парадное крыльцо заколочено.

(Рябинин, Тятин ушли с Глафирой. Таисья выглянула из двери, скрылась.)

Мелания. До чего дожили! И арестовать нельзя…

Достигаев. Н-да. Нельзя. (Задумался.)

Мелания. О, господи! За что?

Достигаев (соображает). Которые поумнее, спасутся, значит… Это всё-таки утешение… для дураков!

Мелания. Ходит разбойник у всех на глазах, а схватить его — запрещено. Что же это?

Достигаев. Схватить — нельзя! Свобода.

Мелания. Будь она проклята отныне и до века!

Достигаев (ходит, ручки в карманах). Н-да… Хватать — запрещается. И — бесполезно. В июле хватали, оно — снова вылезло! И даже как будто гуще. Ежели эдаких Рябининых найдётся тысяч пяток, десяток… А их может оказаться и больше… Н-да. Не схватишь. А вот, если ножку им подставить на крутом-то пути… на неведомой дороге?

Мелания. Эх, Василий! Не то вы делаете…

Достигаев. Хуже. Мы ничего не делаем.

Мелания. Солдат поднимать надо.

Достигаев. Не по силам тяжесть.

Мелания. Царю было по силам и бессильному!

Достигаев. Чёрт его, дурака, вогнал в эту войну! Нам с немцами надо в мире жить, учиться у них… Ума у царя не было, да — был хлеб! А у нас — ни ума, ни хлеба. Сожрала война хлебец-то. Иди-иоты!.. Мир надо заключить с немцами, а этот скопец, адвокатишко Керенский, ярится!..

Мелания. С ума ты сошёл! Как это — мир! С немцами-то!

Достигаев. Сначала — мир, а потом… Ага, хозяйка прибыла!

Мелания. Что это у тебя, Варвара, в доме? Притон какой-то! Большевики ходят…

Варвара. Что такое?

Достигаев. А где муж, Варя?

Варвара. На дворе с Алёшей, там кто-то чужой…

Достигаев. Рябинин гуляет…

Варвара. Нет? Ну, это, конечно, штучки Шуры и Тятина. Конечно, — присутствие Тятина в доме — гарантия от разных неожиданностей со стороны его товарищей, но… Вообще, в доме чёрт знает что делается! Александра страшно компрометирует меня и Андрея… Я не знаю, что делать с ней… (Глухо звучит выстрел, второй.) Боже мой… Андрей… (Бежит.)

Мелания (крестясь). Кого это?

Достигаев (держится за спинку стула). Ну, опять, как в феврале… защёлкали!

(Варвара и Алексей Достигаев ведут Звонцова, он — в изнеможении, задыхается. В руке Алексея — револьвер.)

3вонцов. Я был вынужден… на меня бросились.

Варвара. Ранен?

Звонцов. Нет… Стрелял — я… Состояние самообороны… понимаешь?

Мелания. В кого стрелял-то?

Достигаев (сыну). Ты положи пистолет в воду.

Звонцов. Я был вынужден… Это естественно…

Варвара. Дайте воды!

Мелания. Да — кто бросился-то на тебя?

Достигаев (сыну). Я тебе говорю — положи пистолет! Вон — в полоскательную чашку положи!

Звонцов. Оставь меня, Варя… Подожди!

Мелания. Ничего не понимаю…

Варвара. Это был — Рябинин, да?

Звонцов. Ах, я не знаю… темно.

(Рябинин ведёт Тятина, за ними Таисья, схватив руками свою голову. Глафира принесла воды.)