Золотой Рассвет - Наталья Чернышева

Решительно выкинув из головы случившееся в церкви, Фредди побрел в сторону больничных корпусов.

Надо было найти Яна Ольгердовича, отдать ему диск.

Шел дождь – мелкий и противный, как и все затяжные дожди осенью. Фредди завернул к небольшой беседке, окруженной обширнейшей лужей: там кто-то был, и голоса показались знакомыми.

Вскоре Фредди понял, что не ошибся.

В беседке прятались от дождя, разговаривая друг с другом, Ян Ольгердович и Лэркен Тойвальшен.

Фредди устроился под деревянным козырьком у входа, решив не мешать, а просто подождать, покуда они выйдут оттуда.

Сам того не желая, мальчик хорошо слышал каждое слово.

– Приношу свои соболезнования,- говорил Ян Ольгердович,- по поводу погибшего транспортника…

– Хватит держать меня за дурочку, Ян профессор!- резко, зло перебила его Лэркен Тойвальшен.- Я все понимаю! Но принять ту легкость, с какой вы на пару с Ассирэн лиданум распоряжаетесь жизнями детей моего клана не могу и не хочу!

– Мне очень жаль,- спокойно говорил Ольмезовский.- Но, подумайте сами, разве был у нас иной выбор?

– Если вы не нашли иного выхода, то это еще не значит, что его не было! Может, для вас полмиллиона детей и женщин мало что значит, но для меня это далеко не так! Тойвальшенов всего сто десять миллионов! И половина из нас – с красной линией в генкарте! В таких условиях жизнь каждого ребенка бесценна, а вы не придумали ничего более умного, кроме как уничтожить таким трудом полученные достижения! Лучшую часть клана! Его будущее!

– А мне разве легко?- рассердился Ольмезовский.- Я, если хотите знать, рискую не только перспективами "Клонэйда" как крупнейшей компании в области биоинженерных услуг. Если доверие к нам окажется подорвано, мы лишимся всех активов! Всей научной базы! О клиентуре я вообще уже молчу! Кроме всего этого, рискую я еще собственным душевным здоровьем, потому что изгнание из инфосферы для перворангового – это гибель! А мне жить на свете еще не надоело.

– Вот с того и начинали бы! Вы боитесь за собственную шкуру!

– Конечно, боюсь! Шкура-то у меня одна. Не казенная! А за расу свою, за человечество, я переживаю тоже. Не меньше, чем вы – за свой клан!

– Как бы там ни было,- нервно сказала Лэркен барлума,- не желаю я больше участвовать в вашем с Ассирэн лиданум авантюризме! Мириться с такими вот чудовищными последствиями ваших… ошибок не желаю!

– И что же вы предлагаете?- с ядовитой иронией поинтересовался Ольмезовский.

– Аннулировать наш договор! Весь этот План ваш похерить к чертям собачьим! Хватит с меня, довольно!

– Ни о каком аннулировании не может быть и речи!- заявил Ольмезовский.- В своем ли вы уме? Я работал, как проклятый, три десятка лет, и знал зачем! Я никому не позволю превращать труды всей моей жизни в дерьмо! Ни вам, барлума, ни кому-либо другому!

– Но а'дмори абанош! Он подозревает нас в сговоре! Обвинение в намеренном биологическом загрязнении генома расы – прекрасный повод для военной агрессии по отношению к моему клану! Вы что, думаете, вам позволят остаться в стороне? Ничего подобного! Вас уничтожат тоже, вместе с нами. Всю расу! Чтоб никто больше не смог воспользоваться вашими уникальными биоинженерными технологиями.

– Именно это вы и собирались сотворить с нами, активируя на планете вирус алой лихорадки!

– Опять вы за старое, Ян! Это случайность!

– Подозрительно выгодная вам случайность. А что касается этого Ми-Грайона… Не мне учить вас, как решать такие вопросы!

– Да, но вместо него все равно ведь пришлют другого!

– Ну, ума у него наверняка будет вполовину меньше. Пока вникнет в дела, да пока сообразит, что к чему… Вот вам и время в лишние два-три года!

– А там снова какой-нибудь несчастный случай?- съязвила барлума.

– А там,- сказал Ольмезовский,- можно каким-либо образом добиться, чтобы на эту должность прислали лояльного к нашему Плану человека. Кстати, мы не одни. Фредди, можешь войти.

Фредди нерешительно шагнул сквозь увитую сбросившим листья терранским плющом арку входа.

– Простите,- смущенно проговорил Фредди, приветственно кивая Чужой.- я не хотел мешать…

– Что у тебя, мальчик?- вежливо обратился к нему Ольмезовский.

– Вот,- Фредди раскрыл дискетницу.- Здесь расчеты, что вы просили еще полгода назад. Вам они, наверное, уже не нужны… И еще там кое-какие файлы… Просмотрите их обязательно.

– Молодец, Фредди,- похвалил его Ольмезовский, пряча диск в карман.- Спасибо! А сейчас оставь нас, пожалуйста.

– Ян профессор, да он же все слышал!- догадалась Лэркен барлума.- Он же все понял! Откуда он знает метаязык?

– Джейни со своей третьей паранормой,- с искреннею досадой проговорил Ольмезовский; Фредди сразу же перестал понимать все, о чем он еще говорил с Чужой.

Он смог разобрать только имя Джейни да слова "раппорт" и "паранорма". Вообще говоря, надо было срочно уносить отсюда ноги, но мальчик стоял, не в силах найти в себе достаточно воли, чтобы сдвинуть с места хотя бы палец.

– Фредди, что ты слышал и что понял?- спросил у него Ольмезовский.

– То, что вы, Ян Ольгердович, и вы, Лэркен барлума, обговариваете какое-то гнусное преступление!- выпалил Фредди быстрее, чем успел сообразить, что говорить этого было не надо. Но язык несло дальше, он не мог остановиться:- Возможно, даже и убийство!

– Фредди,- Ян Ольгердович присел перед ним, заглядывая в глаза, – ты все-все не так понял! Правда, не так. А теперь пойди, погуляй по пляжу. Подыши свежим воздухом, проветри голову. Легче станет, поверь. Что-то еще?

– Да. Ян Ольгердович… Лэркен… Мне все время снится один и тот же сон. Кошмарный. Огонь, льющийся с небес. Цунами. Гибель Содатума. Ян Ольгердович, Лэркен… Это из-за вас обрушился нам на головы небесный огонь. Предотвратите, если можете.

– Спасибо за предупреждение,- очень серьезно проговорил Ольмезовский.- Мы примем к сведению. А теперь ступай. Ступай, Фредди.

– Думаете, сработает?- скептически произнесла Лэркен Тойвальшен на метаязыке.

– Уже сработало,- сказал Ольмезовский, тоже на метаязыке Чужих, провожая взглядом узкую мальчишечью спину.

– О!- только и сказала Лэркен, сообразив в чем было дело.

Фредди бесцельно брел по набережной, куда глаза глядят.

Сыпалась с небес мелкая противная осенняя морось, не вдруг и поймешь, туман, дождь или мелкий мокрый снег. Воздух дышал промозглою сыростью. Океан штормило. Порывы резкого северного ветра закручивали на волнах шапки грязно-белой пены.

Молча смотрел Фредди на свинцово-серую поверхность океана и тревожным диссонансом звучала вокруг него привычная музыка.

Что-то не так было в окружающем мире.

Какая-то непостижимая неправильность разрушала гармонию, не давая покоя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});