Сравнительное Богословие. Книга 4, часть III - Внутренний СССР

И как показало течение событий в жизни Ирана после смерти Хомейни, этот кризис не может быть преодолён на основе попытки утверждения какой-либо одной традиции толкования писания, признаваемого священным, и споров о том, какие его толкователи и толкования являются истинными, а какие ложными.

Дело в том, что в писании более или менее достоверно выражено богословие по совести давней эпохи, с её проблемами и задачами, разрешение которых было начато под руководством Мухаммада на основе беззаветной веры по совести его самого и его ближайших сподвижников. С уходом же Мухаммада в мир иной беззаветную веру Богу утратила сначала правящая верхушка, вследствие чего у неё возникла потребность в «священном тексте», и они породили зайдовско-османовскую редакцию Корана. Потом веру по совести Богу постепенно, по мере того как в ней возобладала вера в писание и ритуал, утратила и мусульманская цивилизация в целом, за исключением немногих личностей.

В завещании Хомейни есть обеспокоенность будущим и надежда на то, что потомки смогут последовать Правде-Истине и преодолеют кризис. И хотя в конце своего завещания Хомейни — один из наиболее достойных доброй памяти людей ХХ века — пишет: «Мой завет всем: помня о Боге, встаньте на путь самопознания, самообеспеченности и независимости во всём» — но нет у него понимания того, что:

· затяжной многовековой кризис мусульманской региональной цивилизации (частично взаимно вложенной в Русскую региональную цивилизацию) обусловлен принятием в 652 году канонического текста Корана, культ которого более 1300 лет подменяет собой живую веру Богу в осмысленном обоюдосторонне направленном диалоге верующего человека и Бога, которую Мухаммад нёс в себе и которой учил при жизни своих современников;

· что завет самого Хомейни: «помня о Боге, встать на путь самопознания» — означает предложение всем и каждому:

Ш во-первых, обратиться к Богу по совести;

Ш во-вторых, перестать отгораживаться от Бога 114-тью сурами суннитской (зейдовско-османовской) редакции Корана, а равно и 115-тью сурами шиитской редакции;

Ш в-третьих, не делать из Корана своего рода «танк», уединившись за бронёй которого с собственной трусостью, можно “смело” ехать по жизни, подавляя всё вокруг его действительно изумительной мощью, предназначение которой, однако, не подавлять и порабощать, а раскрепощать и преображать.

Последние три утверждения — не предложение вычеркнуть Коран из культуры, уничтожить или предать забвению все его экземпляры; и тем более не предложение отбросить всё то доброе, что призывает воплотить в повседневную жизнь Бог в Откровении Мухаммаду, лёгшем в основу Корана. Это предложение понять смысл сказанного в самом Коране и последовать этому смыслу без страхов по совести:

«Если бы море сделалось чернилами для написания слов Господа моего, то иссякло бы море раньше, чем иссякли бы слова Господа моего, даже если бы Мы добавили ещё одно подобное ему море» (Коран, 18:109, на основе переводов И.Ю.Крачковского и М.-Н.О. Османова).

Иными словами, никакое писание, никакой текст не может вместить в себя буквально всеобъемлюще Жизнь во всей её полноте, детальности и разнообразии. Но восприятие полноты, детальности и разнообразия Жизни доступно человеку непосредственно, если он по совести устремлён к тому, чтобы пребывать в ладу с Богом непрестанно. И в наши дни, как и всегда, преодоление всякого кризиса возможно только на основе обретения свободной от страхов беззаветной веры Богу по совести. Собственно об этом слова Христа, передаваемые новозаветными текстами: «Лицемеры! лице земли и неба распознавать умеете, как же времени сего не узнаете? Зачем же вы и по самим себе не судите, чему быть дoлжно?» (Лука, 12:56, 57). И у него же даётся объяснение: «Ибо Царствие Божие внутрь вас есть» (Лука, 17:21).

Однако следует признать, что несмотря на все сложные перипетии при создании эталонной редакции Корана в период первого двадцатилетия после ухода Мухаммада в мир иной; несмотря на несогласие с канонической редакцией в том числе и сподвижников Мухаммада: в Коране в его исторически сложившемся виде в вопросах вероучения, на котором строится религия как сокровенная связь души человека с Богом, всё определённо и нет взаимно исключающих утверждений и взаимоисключающих двусмысленностей, как это имеет место в Библии.

О некоторых несообразностях, вошедших в Коран

Несмотря на то, что Коран в вопросах вероучения, на котором строится религия как сокровенная связь души человека с Богом, может служить богословским пособием в помощь людям, старающимся постичь религию веры Богу — в нём есть несообразности, которые никак не могут быть от Бога.

Начнём с несообразности составления самого Корана — с хронологии (последовательности) сур-глав. Как мы уже говорили, суры Корана приведены цензорами не в той последовательности, в которой они открывались Мухаммаду. В самом Коране говорится, что Бог контролировал ниспослание пророку Корана (конечно имеются в виду пророчества Мухаммада, а не сводный и отцензурированный текст), чтобы читать людям «с выдержкой» — что подразумевает и определённую хронологию:

Коран 17

106 И Коран Мы разделили, чтобы читал ты его людям с выдержкой, и ниспослали Мы его ниспосланием.

Для исправления этого людского порока составления богословского пособия рекомендуем переставить суры в хронологическом порядке и вникать в их смысл в той последовательности, в которой они давались Мухаммаду. Хронологический порядок сур следующий:

A. MEKКАНСКИЕ СУРЫ

Суры 1 периода (поэтические)

96, 74, 111, 106, 108, 104, 107, 102, 105, 92, 90, 94,

93, 97, 86, 91, 80, 68, 87, 95, 103, 85, 73, 101, 99,

82, 81, 53, 84, 100, 79, 77, 78, 88, 89, 75, 83, 69,

51, 52, 56, 70, 55, 112, 109, 113, 114, 1.

Суры 2 периода (рахманские)

54, 37, 71, 76, 44, 50, 20, 26, 15, 19, 38, 36, 43,

72, 67, 23, 21, 25, 17, 27, 18.

Суры 3 периода (пророческие)

32, 41, 45, 16, 30, 11, 14, 12, 40, 28, 39, 29, 31,

42, 10, 34, 35, 7, 46, 6, 13.

Б. МЕДИНСКИЕ СУРЫ

2, 98, 64, 62, 8, 47, 3, 61, 57, 4, 65, 59, 33, 63, 24,

58, 22, 48, 66, 60, 110, 49, 9, 5.

Если первая несообразность происходит от составителей Корана, то вторая — скорее всего от наваждений самого Мухаммада и от понимания тех, кто за ним записывал. Второй крупнейшей несообразностью Мирозданию (Божиему Промыслу) информации Корана является жёсткая нацеленность проповедей множества его аятов на подчинение людей Богу — в качестве «рабов Бога»:

Коран 2

186 А когда спрашивают тебя рабы Мои обо Мне, то ведь Я — близок, отвечаю призыву зовущего, когда он позовет Меня. Пусть же они отвечают Мне и пусть уверуют в Меня, — может быть, они пойдут прямо!

Также Коран 15:38–42; Коран 21:105; Коран 25:63; и другие места Корана.

Конечно, возможно, что такое название людей, уверовавших Богу и предавшихся Ему по Жизни (слово « рабы») — особенности большинства переводов Корана на русский язык. В более художественном (по сравнению с буквальным переводом И.Ю.Крачковского) переводе Г.С.Саблукова часто употребляется понятие поклонники Мои — что не лучше рабов Моих. В саблуковском переводе выходит, что люди из идолопоклонников превратились в богопоклонников: разница небольшая.

Взаимоотношения человека с Богом даются в Коране по меньшей мере в двух основных контекстах.

Первый контекст: зомбирующий людей на подчинение и поклонение Богу в качестве рабов Бога:

Коран 29

56 О рабы Мои, которые уверовали! Земля Моя обширна, и Мне вы поклоняетесь.

Второй контекст: целеустремлённый в человечность — предложение людям Свыше, напоминание о Божиим Промысле, о Боге и приглашение к добровольному сотрудничеству с Богом с целью построения земного благоденствия с постоянным напоминанием, что путь Бога — лучший. И этот контекст Корана никак нельзя не заметить (текст аятов, относящихся к нему мы выделили жирным):

Коран 6

34 Лжецами считались посланцы до тебя и терпели то, что их считали лжецами и притесняли, пока не пришла к ним Наша помощь. И нет применяющего слова Бога! И доходили до тебя известия о посланцах.

35 А если тягостно для тебя их отвращение, то если бы ты мог отыскать расселину или лестницу на небо и пришел бы к ним со знамением! [cc] Если бы пожелал Бог, то Он собрал бы их на прямом пути; не будь же невеждой!