Приманка для мужчин - Тэми Хоуг

— Да, конечно… но ведь говорят. Не сомневаюсь, что Хелен Джарвис больше печалят слухи, чем то, что Джералд лежит в холодном подвале у Дэвидсона. Ты мешаешь ей скорбеть, как подобает порядочной вдове.

— Бр-р-р, — передернулась Элизабет. Ее затошнило от одной мысли об интимных отношениях с Джералдом Джарвисом. — Где ты это услышала?

— В «Чашке кофе». Я зашла на минутку, надеялась застать того мужика из криминального бюро.

— И застала?

— Нет, но зато Филлис поделилась со мной последними сплетнями. Ведь все знают, что труп нашла ты.

— И все знают, что я буквально теряю трусы, как только почую двуногое мужского пола, — с горечью заметила Элизабет, понурив голову и тяжело вздыхая. — Неважно, как оно выглядит, ведет себя, чем пахнет. Если у него что-то болтается между ног, то я тут как тут, на все готовая.

— Филлис не только мне об этом сказала. Не то чтобы людям до этого есть дело, но Джолин по опыту знала, что охотнее верят слухам, чем чистой правде. А в маленьком городке сплетни — бесплатное приложение к утренней чашке кофе.

— Ну что ж, спасибо Филлис.

Элизабет плюхнулась на кровать рядом с подругой и уставилась на свое отражение в зеркале напротив. Глаза у нее были красные, воспаленные, и ее замечательный тональный крем от Элизабет Арден ей сейчас совсем не повредил бы. В душе у нее росла гулкая пустота отчаяния. Она провела рукой по волосам и еще раз вздохнула.

— Я правда хотела, чтобы здесь все пошло по-другому, — начала она, решив выговориться в слабой надежде, что станет немного легче. — Я хотела, чтобы это место оказалось зачарованным царством, где никто не знает Брока Стюарта и люди не бросаются на сплетни, как псы на кость. — Она невесело рассмеялась. — Но вместо страны Оз я попала в кроличью нору. У моего дома валяются трупы, женщины швыряются в меня едой, его светлость шериф тащит меня в участок, как сбежавшего преступника. Господи, лучше бы я в монгольскую степь уехала. Джолин дружески толкнула ее плечом:

— Тебе бы там не понравилось. Там нет вкусных шоколадок, потому что все готовят только из скисшего молока яков.

Элизабет слабо улыбнулась. Одна подруга у нее есть, а это уже что-то.

— Правда?

— Спрашиваешь. — Джо полезла в ящик ночного столика. — Тебе «Сникерс» или «Баунти»?

— «Сникерс».

Она достала один батончик для Элизабет и один для себя, и они обе молча зашуршали обертками.

— Как там на стройплощадке? — спросила Элизабет. Джо откусила еще кусочек, прожевала, откашлялась.

— Примерно как на вечеринке, только немножко зловеще. Какая-то праздничная обстановка, повсюду шныряют репортеры, болтают, пьют кофе. Ребята из криминальной лаборатории тоже устроили потеху.

— Ты что-нибудь узнала?

— Кроме пары бородатых анекдотов про отрубленные головы? Немного. — Она откусила еще кусочек и с набитым ртом продолжала:

— А, вот, по-моему, это любопытно: его убили не в машине. Самые большие пятна крови — в юго-западном углу стройплощадки.

Элизабет медленно жевала орешек, а мозг ее лихорадочно работал.

— А зачем было запихивать его обратно в машину? Янсен говорит, по их мнению, какой-то бродяга убил его, чтобы обчистить карманы. Зачем еще потом терять время, тащить тело в машину, особенно если он собирался и машину угнать?

— Может, чтобы ехать было веселей?

— Джолин!

— Нет, правда, — возразила она, устраиваясь на кровати с ногами, как ребенок, готовящийся слушать страшный рассказ. Ее маленькие карие глазки блестели от воодушевления. — Почему не взять тело с собой? Погрузить беднягу Джералда в багажник, выехать за пределы округа, бросить труп в одном месте, машину в другом, орудие преступления — в третьем. И вся полиция штата стоит на ушах. Так все настоящие убийцы поступают.

Элизабет скептически посмотрела на подругу:

— Детективов начиталась.

Джолин пожала плечами и с аппетитом откусила еще кусочек от своей плитки.

— Между прочим, жутко интересно, если только времени не жалко.

— Мне жалко. Не слышала там, кто мог это сделать? Подруга мотнула головой. Грива мелкозавитых кудряшек закрыла ей лицо, и она досадливо отбросила их назад.

— Ни слова. Мне удалось минуту поговорить с Игером, когда окончилась вся эта свистопляска. Он из криминального бюро штата. Умный мужик. Он все возмущался, что вырубили лес, чтобы расчистить место для стройки. Говорит, там были великолепные охотничьи угодья.

— Вчера ночью там охотились не на диких индеек. И опять обе замолчали, будто решили почтить память усопшего. Элизабет еще подумала, что даже те, кто не особенно уважал Джарвиса при жизни, к его смерти отнесутся с большим уважением. Люди вообще порядочные лицемеры.

— А что скажешь о Дэне Янсене? — спросила она не-ожиданно для самой себя и тут же подумала, что лучше было бы откусить свой глупый язык совсем.

Джолин подняла бровь:

— Великий Дэн?

Нахмурившись, Элизабет безуспешно пыталась отчистить с джинсов давно засохший потек белой масляной краски.

— Ничего особенно великого я в нем не заметила, — притворяясь равнодушной, буркнула она.

— Ну да, рассказывай! Он в Голливуде кому угодно дал бы сто очков вперед, и ты это знаешь.

— Если он такой замечательный, чего же ты в него не влюбилась? — саркастически заметила Элизабет. Джолин и бровью не повела. — Неважно, кто в него влюбился. Он вне игры.

— Иди ты на фиг, — оттолкнула ее Элизабет, — если ты хочешь сказать, что он «голубой», то я тогда кто? Королева Англии?

— Он не «голубой». Просто местные девочки его не интересуют, — объяснила Джолин, методически раздирая шоколадную обертку на узкие полоски. — В каком-то мохнатом году он женился на здешней красавице, несколько лет играл в профессиональный футбол за «Рейдерз», а потом полетело к черту его колено, а за коленом карьера, и женушка послала к черту его самого. Говорят, у него есть какая-то баба, но не из города, а свою личную жизнь он умудрился полностью отделить от общественной, что в масштабах нашего городишки почти подвиг. А что? — спросила она, лукаво взглянув на Элизабет. — Интересно стало?

— Едва ли, — фыркнула та. — Сама знаешь, с мужчинами покончено. Просто он уже замучил меня с этим убийством, и вообще…

Она обвела взглядом комнату, чтобы отвлечься от застрявшего в памяти образа Дэна Янсена, наклонившегося к ней с платком в руках, заслоняющего ее от злобных взоров местных дам из лютеранской церкви, вытирающего с ее щеки желе с тщательно скрываемым сочувствием в глазах.

Джолин была не лучшей хозяйкой, чем сама Элизабет. Кровать она не застилала; крышка стоящей у шкафа бельевой корзины съехала набок, как будто куча одежды пыталась сбежать, прежде чем ее подвергнут пытке стиральной машиной; гора книг и блокнотов грозила вытеснить с ночного столика телефон, будильник и пепельницу, полную окурков.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});