Тень Нерона - Роман Буревой

– Гарри, – обратился офицер к одному из своих спутников. – Проверить коридор нижнего дока. Живо! – И указал на дверь, из-за которой недавно пришел Марк.

– Там колесничие взорвали термогранату! – предупредил гость с Лация.

– Скорее, выжигатель плоти, – поправил офицер. – Палит органику, конструкции остаются. Наденьте фильтры.

Один из троицы кивнул, и все напялили маски. После чего скрылись в коридоре, откуда только что пришел Марк.

Корвин пожалел, что не попробовал сразу же нащупать обратный канал. Впрочем, выражение «сразу же» не подходило к данному случаю. Судя по всему, Корвин не так уж мало времени провалялся на металлическом полу коридора после своего чудо-прыжка.

– Лейтенант Вин, – простонал раненный в живот парень. – Вы вернулись… за нами?

– Конечно! Я же обещал! Теперь все уходим. Спускаемся на второй уровень.

– У парня тяжелое ранение, – сказал Марк.

– Вижу! Или ты что думаешь, я слепой? – отозвался лейтенант. – Платформу сюда!

Двое, что пришли с офицером, уже подогнали платформу с компенсаторами и грузили на нее раненых. Марк кинулся помогать. Заметят они или нет, что на нем вовсе не форменные брюки? Впрочем, после ползания по залитому кровью полу его штаны никто бы не смог назвать белоснежными.

Трое, ушедшие проверять коридор, вернулись.

– Мы заварили дверь с той стороны, – доложил Гарри. – Теперь ни одна сволочь не прорвется к доку.

– С этой стороны тоже заваривай! – приказал лейтенант. – Ты и Гвидо. Остальные – за мной.

– Как они прорвались сюда, к нам? – Недоумение Марка было искренним.

– Через грузовой лифт. Наружная шахта – как сфинктер, каждая сволочь норовит туда что-нибудь вставить. Ничего, мы этот путь теперь перекрыли. Пятый и четвертый уровни уже очищены.

Неры забрали с собой всех живых и погрузили в просторную кабину лифта.

Марк заметил на указателе девять уровней. Они были сейчас на третьем и спускались на второй. Лейтенант сказал, что пятый уровень очищен от колесничих. А выше? Неужели четыре уровня уже захвачены?

«Или уничтожены», – подсказал голос предков.

Атакующие прорвались даже на третий. Но их, судя по всему, отбросили. Хотя кто-то из нападавших еще может скрываться в переходах станции.

«А на Островах Блаженных не знают об этой войне», – мелькнула мысль.

Марку ничего не оставалось, как идти вместе с нерами.

Лифт дернулся и пополз вниз. Итак, космическая станция неров. Какая из трех? «Сенека»? «Тразея Пет»? Или «Поппея»? Всем планетам Звездного экспресса известна всеядность неронейцев. Их девиз звучит примерно так: в истории нет ни правых, ни виноватых, все прошлое – было. И это единственная его характеристика. Тразея Пет точно так же достоин памяти, как и его убийца Нерон. Перед историей все равны. Но зачем в этом случае ее реконструировать? Если ты называешь свою планету в честь монстра, разве тень Нерона не накрывает твою душу? Со временем ты начинаешь считать Нерона отличным парнем, которого историки вроде Корнелия Тацита незаслуженно оболгали.

Лифт дернулся и остановился. Двери разошлись. Голубой свет. На полу – красный крест. Медицинский блок. Один из солдат выкатил платформу с ранеными. Вновь прибывших встретили двое в зеленых комбинезонах и масках. Один солдат остался с офицером, Марк хотел идти вслед за носилками, но лейтенант его остановил.

– Сержант, ты не ранен?

– Нет.

– Тогда за мной! – приказал офицер и указал на боковой коридор.

Мерд! Я что, буду сражаться за неров? Против колесничих? Почему бы и нет? Если с колесничими – с превеликим удовольствием. Во всяком случае – это пока единственный способ спасти свою шкуру. Причин не стрелять во врагов у бывшего раба колесничих просто не могло быть.

Глядя в спину идущего перед ним офицера, Марк пытался отыскать в памяти предков какой-нибудь подходящий эпизод. Как говорится, пример для подражания. Что-то непременно должно быть. Хотя бы штурм пятнадцатой базы на Петре. Там был его дед. Особенно блестящих подвигов дедушка не совершил, но вел себя вполне достойно. Ну что ж, не уроним в грязь память предков. Достаточно, что он успел оставить сомнительное пятно на своей памяти, ударившись в панику несколько минут назад.

– Стоп! – приказал лейтенант.

Сержант открыл дверь, и они очутились в небольшой кладовой.

– Идем на шестой уровень. В док. Там возможна разгерметизация, – сообщил лейтенант. – Берите скафандры с бронированной кирасой и гермошлемами, регенерация воздуха внутри скафандра позволит вам пробыть в этих доспехах сутки. Так что не берите запас кислорода – сегодня одному моему кнехту разряд угодил в баллон. Оболочка баллона горела эффектно: искры летели во все стороны, пока облако кислорода не рассеялось.

Коробки, пакеты, закрепленные в ячейках. Вин выхватывал одну нужную коробку за другой. Содержимое вываливалось на пол. Упаковки пищевых таблеток. Лекарства. Жидкие ткани. Фильтры. Кладовка была забита ширпотребом. Сержант принялся раскидывать упаковки. Марк тоже стал рыться в барахле. Нашел коробку с бельем для скафандра, стал переодеваться.

– Слушай, а где ты был, когда швырнули выжигатель? – спросил Вин.

– Нырнул в контрольную камеру.

– Везучий.

– Точняк. – Это слово, кажется, единственное из современного жаргона неронейцев знал Марк.

– Держи! – Лейтенант швырнул ему скафандр.

Корвин проверил в ранце систему питания, залез в скафандр, сложил в нагрудные карманы запасные батареи, ключ, мощный молекулярный резак. Кобуру с бластером повесил на пояс. Гермошлем был немного велик, трубочка подачи воды уперлась не в рот, а в нос, пришлось изогнуть ее так, чтобы ткнулась в губы.

– За мной! – приказал Вин.

Они вновь двинулись по коридору. Марк шагал последним.

«Если бы мы воевали с Лацием, я бы должен был сейчас убить этих двоих, – подумал Корвин. И мысленно добавил: – Все-таки мне иногда везет».

Если, конечно, можно назвать везением его внезапный перенос с курорта в самую гущу военных действий, и вместо купания в теплом океане – ползание по окровавленному полу в коридоре. Но он был жив и даже не ранен. И – возможно – на пороге отгадки очередной тайны. Марк поймал себя на том, что начал коллекционировать свои дела, как будто составлял отчет для высшей инстанции и торопился показать себя в самом выгодном свете. Впрочем, сегодня он один раз облажался. Усомнился в собственных силах. А если проще – струсил.

Они миновали еще два шлюза, снова поднялись на лифте, прошли до конца полукруглого коридора, за которым был еще один шлюз. И, наконец, очутились у огромных дверей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});