Буря и ярость (ЛП) - Арментроут Дженнифер

Зейн упорно молчал.

Раздражение нарастало.

— Ты задаешь мне кучу вопросов и отказываешься отвечать на девяносто процентов моих. Это не круто.

Он закусил нижнюю губу зубами.

— У нас в Вашингтоне Лилин.

Если бы я сидела, то упала бы.

— Ты серьёзно?

Он кивнул.

— Там был демон, который хотел освободить Лилит, — объяснил он, и я сразу подумала о полу-демоне, которого вырастил его клан. Предположительно, дочь Лилит.

— Убедил себя, что влюблён в неё, и попытался провести этот ритуал, чтобы освободить её. Его звали Паймон.

Теперь мне казалось, что мои глаза вот-вот выскочат из орбит. Паймон был древним Верховным демоном, наподобие одного из древних библейских демонов. Король Ада, он правил сотнями демонов.

— Паймон был на земле?

— На самом деле у нас в Вашингтоне имеется несколько крупных игроков. Когда все политики коррумпированы, они как бы заманиваются туда, — сказал он. — Во всяком случае, мы думали, что вовремя остановили его, но мы ошиблись, ритуал был завершён, — его челюсть напряглась, прошла минута молчания. — Был создан Лилин, и он, к сожалению, завладел несколькими людьми. Некоторых он мгновенно лишил души. С другими он играл, поэтому нам пришлось иметь дело с приведениями.

Обдумывая это, я хотела спросить, не случилось ли это с его душой, или это действительно имело какое-то отношение к дочери Лилит, но я даже не знала, правда ли это. И хотя я была импульсивной и часто говорила, не подумав, я не была настолько глупа, чтобы спрашивать кого-то в лоб, не потерял ли он часть своей души.

Поэтому вместо этого, я спросила:

— Как ты справился с Лилин?

— Это было нелегко. Потребовалось много усилий, чтобы убить его. Много потерь, — сказал он. — Лилин создал армию приведений, и каким-то образом ввёл их внутрь старых статуй горгулий, и они ожили. Это было… Это было безумие. Один из них поймал моего отца. Вот так он и погиб, сражаясь с Лилин. Я был там, но не успел ничего сделать.

— Это не твоя вина, — сказала я.

— Откуда ты знаешь? — он взглядом встретился со мной.

— Потому что я уверена, что ты сделал всё, что мог, — сказала я, и хотя я едва знала его, я до глубины души верила в то, что сказала. — Мне очень жаль, Зейн. Я знаю, что то… что ты пережил, было нелегко.

Сжав челюсти, он кивнул.

— Он погиб, сражаясь, но он также умер, чтобы защитить того, о ком очень заботился. Зная, что это… легче справиться. Принять.

— Уверена, что так и есть, — сказала я, желая сказать что-то лучше, что-то более внушающие.

— Знаешь, ты первый человек, кроме тех, кто был там, с кем я говорил о своём отце, — сказал Зейн, снова шокировав меня. Обаятельная улыбка появилась, когда он покачал головой. — Это удивляет меня.

— Почему? Со мной легко разговаривать.

Он ухмыльнулся.

— Серьёзно?

— Серьёзно, — я позволила себе улыбнуться. — Это ещё одна из моих способностей.

— Я запомню, — сказал он, и я знала, что это неважно, потому что он уйдёт. — Ты мне кое-что рассказала, когда мы были в учебном центре. Ты сказала, что твою мать убил Страж.

О, Боже, мне и впрямь не стоило этого говорить.

— Да, убил.

— А теперь на тебя напал Страж. Есть ли тут какая-то связь?

Я хотела ударить себя, но моя голова уже достаточно натерпелась, поэтому я удержалась.

— Я не знаю.

Зейн снова уставился на свои руки.

— Можно я кое-что спрошу у тебя, и ты мне честно ответишь?

— Да?

Я надеялась, что смогу честно ответить на этот вопрос, но готова была поспорить, что нет.

Густые ресницы поднялись.

— Тебе здесь ничего не угрожает?

Я открыла было рот, но тут же закрыла его, потому что не знала, как на это ответить, и почему-то я… Я не хотела лгать ему.

И это было глупо, потому что я солгала ему во многих смыслах с тех пор, как впервые заговорила с ним.

Мышца вдоль его челюсти задергалась.

— Если ты здесь не в безопасности, мы можем взять тебя с собой, когда будем уезжать. Помочь тебе чем только сможем.

Потрясение заставило меня замолчать, когда в моей груди поднялась волна, словно воздушный шар, готовый взлететь к потолку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Это… это очень мило с твоей стороны.

— Я не пытаюсь быть милым, — ответил он, не сводя с меня глаз. — Я серьёзно. Если тебе что-то угрожает здесь, мы можем забрать тебя туда, где ты будешь в безопасности.

Отвернувшись, я сосредоточилась на своём покрывале, обнаружив, что трудно не быть полностью искренней с ним, смотря ему в глаза.

— Со мной всё в порядке, но в любом случае спасибо.

Он так долго молчал, что мне пришлось снова взглянуть на него. Он наблюдал за мной.

— Хорошо.

— Хорошо, — повторила я.

Он схватился за подлокотники кресла и поднялся с присущей всем Стражам грацией.

— Мне пора идти.

Я ничего не сказала, потому что хотела, чтобы он остался.

Словно прочитав мои мысли, Зейн остановился, и я даже не знаю почему, но у меня перехватило дыхание, и я снова стала ждать.

— Что ты делал на улице сегодня вечером? — выпалила я.

Брови Зейна сошлись на переносице.

— Знаешь, это было чертовски странно. Весь вечер я был на взводе. Неспокойный, хотя был с Дезом и Николаем, и это… это будет звучать странно, но мне просто внезапно… захотелось подышать свежим воздухом, — он закашлялся от смеха. — Как раз вовремя, да?

— Да, — сказала я. — Своевременно.

ГЛАВА 12

— У меня есть для тебя работа, — сказала я Арахису.

Спустя несколько секунд после того как ушёл Зейн, призрак просочился сквозь стену спальни. Конечно же, он не постучал, но я очень устала, чтобы разговаривать с ним об этом.

— Я готов ко всему. И знаешь почему? Жизнь слишком быстротечна. Если ты не остановишься и не осмотришься вокруг, то всё пропустишь.

Я медленно моргнула.

— Что?

Арахис сник.

— Феррис? Феррис Бюллер?

— Да. Ладно. Итак, сможешь присмотреть за Мэтью и Тьерри? Может тебе удастся услышать, о чём они говорят?

— Например?

Хороший вопрос, потому что я не была уверенна, о чём конкретно просила.

— Например, если они говорят о наших гостях или… или о том, что случилось со мной. Я не знаю. Просто, обо всём странном.

Арахис кивнул.

— С этим я справлюсь. Могу заниматься этим всю ночь. Вообще-то, я собираюсь начать прямо сейчас. Они были внизу, перешёптывались между собой и другим парнем. Николаем.

— Ага. Да. Сейчас отличное время чтобы пошпионить ради меня.

— Отлично! — он поднял оба больших пальца вверх и затем просто испарился.

Я откинула голову на подушку. Вряд ли я смогу уснуть, но казалось, будто прилив энергии, который я испытала, когда Зейн вошёл в комнату, покинул меня вместе с ним.

И это было совсем уж странно.

В итоге я мгновенно вырубилась.

Проспав едва ли не вечность, я проснулась около десяти часов утра. Перво-наперво я хотела отправиться на поиски Миши, но сначала я приняла душ, высушила волосы полотенцем и распутала колтуны. Рука ещё немного побаливала, но покраснение почти прошло. Как и Стражи, я быстро исцелялась. К завтрашнему дню швы рассосутся и через неделю шрамы станут бледно-розовыми.

Я надела тёмные джинсы, футболку, шлёпанцы и пошла искать Мишу. Долго искать мне не пришлось. Он ответил, как только я постучала в его дверь.

— Привет, — сказала я, войдя и закрыв за собой дверь.

Его комната была тускло освещена, шторы задёрнуты и горела только маленькая лампа возле кровати. Он сидел за столом, и как только я вошла, он закрыл ноутбук.

— Привет.

Он не повернулся ко мне лицом.

Я остановилась посреди его комнаты, внезапно… почувствовав себя странно. Я огляделась вокруг. Его кровать была заправлена и я догадалась, что он в ней не спал, потому что после этого она всегда была в беспорядке. Я ждала, что он повернётся, но он этого не сделал, и в животе у меня неприятно закрутило. Я открыла рот, потом закрыла и попыталась снова.