Рисуя смерть - Татьяна Лаас

за утро такое!!! – Он принялся звонить Клыку – тот изредка мелькал на экране белой размазанной тенью – они с Грегом почти добрались до особняка Уильямсов. Как только в трубке раздался голос Майкла, Алекс рявкнул:

– Отбой, Клык! Операция прекращена – хватай Грега, хоть что с ним делай, но чтобы были в отделе через десять минут! Приказ Райли!

Майкл холодно процедил:

– Повтори приказ.

– Операция прекращена – приказ Райли. – произнес старательно внятно Алекс, продолжая коситься в экран ноутбука, где разъяренный Грег в прыжке пастью сломал камеру видеонаблюдения, расположенную над воротами особняка Уильямсов, и потрусил прочь – в сторону Альба-ярда, на ходу выплевывая обломки камеры.

– Холмы и чертополох…

Мэри тактично сказала:

– Все равно, рано или поздно это бы случилось. Теперь хотя бы нестрашно, что это может произойти.

– Ага… Уже, – подтвердил Эшли, со спины обнимая Мэри, замершую у стола с костями в руке. – Уже произошло, и мы еще живы.

Глава 11

Утро Грега не задалось.

Сперва ему снился долгий, мучительный, крайне реальный сон о том, что он проснулся, но никак не может встать. Он почему-то рвется с постели, рычит, причем рык тонет в липкой, запредельной тишине, сразу же стихая, он стонет, но даже сдвинуться не может, ни на дюйм. А встать нужно, почему-то это очень важно, но он даже причину вспомнить не может – голову туманит и ведет, словно он славно перебрал вчерашним вечером.

«Только я же не пью…»

Пахнет странно, раздражая ноздри, и нужно все же вырваться из постели, но…

Он рвал жилы, он тянулся так, что на коже вспухали синюшные гематомы, он пытался, пытался и пытался. И снова падала голова на подушку. И снова закрывались глаза, чтобы столь реальный сон повторился. Он не мог сдвинуться, хотя легкое одеяло никогда не было для него преградой.

Когда он все же смог вынырнуть из повторяющегося кошмара, голова просто раскалывалась от боли. В доме царила невероятная тишина. Такого быть не должно – дыхание Терри он слышал и из своей комнаты, а сейчас ничего, словно в доме никого нет, но так не может быть – Терри обещала быть осторожной. Она не из тех, кто нарушает инструкции… В воздухе витал незнакомый, раздражающий нос запах, похожий на тот, что преследовал во сне. Грег чихнул и… То, что было после, он помнил с трудом. Дикая, алая, пульсирующая в голове ярость, заставляющая сердце бешено биться, завладела им, подчиняя тело. Он, так и не успев встать с кровати, обернулся, когтями разрывая простыни вместе с матрацами, и рванул на знакомый запах. Запах, вьющийся прочь из дома. А ведь обладателю запаха не раз говорили не покидать дом!!! Сейчас обладатель запаха был неважен. Важно было то, что его надо догнать, несмотря ни на что, и вернуть. И наказать! Зубы довольно клацнули, когда он представил, как дернет её за холку, подчиняя себе, как подомнет, заставляя подчиняться, как заставит слушаться и уважать!

И где-то вдалеке билась мысль: «Я же волк! Я никогда не трону самку!». Только ярости, клокочущей в груди, было все равно. Он найдет самку и заставит подчиниться себе, а все, что встанет у него на пути, он просто уничтожит.

Он буквально летел за запахом, когти скрежетали, разрывая все, что попадалось на пути. Никаких препятствий! Никаких остановок! Только вперед, чтобы разорвать в клочья ту, что посмела ослушаться его.

Из глотки вырвался рык – никто не смеет уходить от него! Никто не уйдет от вставшего на след оборотня!

«Я волк!» – тщетно в нем металась память.

Откуда-то сбоку напрыгнула странно белоголовая фигура, он хотел ударить, но последний момент голова просто взорвалась от осознания простой мысли: «Я человек!», и лапа прошла мимо доверчиво подставленной шеи. Белоголовый что-то начал быстро говорить, но он уже продолжал бег – запах еще вел его. Запах… Знакомый запах… Так пах кто-то близкий. Так пахла… Идиотская память! Он не помнил, кто так пах…

Лапы чуть не подогнулись, когда он неудачно перемахнул какую-то движущуюся и отчаянно мешающуюся преграду, хорошо, что рядом вновь оказался белоголовый. Он поддержал и вновь спросил:

– Терри?

Грег дернулся вновь, вспоминая: дом, улыбчивая девушка в очках, обещание защищать…

Белоголо… Майкл, его сослуживец, вновь спросил:

– Ты идешь по следу Терри?

Грег взвыл в небеса и понесся дальше – точно, Терри! Терри, которую выкрали из его дома!

***

Через четверть часа все были в кабинете Мортимера Райли. Ждали только его.

Грег, уже успевший одеться у себя в кабинете, не в силах после погони успокоиться, нервно ходил по помещению. Его крылья периодически нервно хлопали. Перья летели во все стороны. Случившееся не выходило у него из головы – никогда до этого он не терял над собой контроль. Даже его первый оборот после укуса бешеного оборотня прошел почти легко, если не считать дикой боли, когда кости впервые перестраивались. Даже тогда, с трудом проглатывая рвущийся из груди крик, он не терял над собой контроль. Он помнил кто он, он помнил, кто рядом с ним – Алекс. Алекс, который его забрал из больницы и опекал до сих пор. И именно сейчас, когда было чертовски важно сохранять ясность мыслей, он потерял контроль. И Терри. Он потерял Терри.

Алекс, подпирая собой стену, поймал Грега за руку и заставил встать рядом:

– Еще раз, чем пахла та гадость?

Грег, старательно закрывая глаза, чтобы вспомнить, честно признался:

– Я не могу описать тебе запах, Алекс. Что-то резкое, как нашатырь, от чего чихать хотелось постоянно… Что-то очень медицинское…

Алекс пристально посмотрел на него и криво улыбнулся, жалея:

– Расслабься. Расскажи еще раз про свой сон.

Грег вздохнул и вновь мягко повторил все то, что уже рассказал:

– Я пытался проснуться и не мог. Меня словно спеленали чем-то или привязали к кровати, но ничего не было. Абсолютно. И на сонный паралич это не походило.

Алекс сурово спросил:

– Свет в комнате был?

– Был. Уже светило из окна.

– Значит, были и тени, – пробурчал Алекс, заставляя Майкла, сидевшего за столом, вскидываться и прислушиваться к их разговору. Впрочем, Алекс замолчал, о чем-то крепко задумавшись.

Майкл попытался встать, но Стефани, местный врач, шикнула на него, продолжая бинтовать плечо – он где-то во время погони умудрился поймать пулю, к счастью, железную:

– Сиди, герой! И скажи спасибо, что не тащу