Мастер клинков - Начало пути - Дмитрий Распопов

— День добрый, дяденька, — пропищал я, весело улыбаясь крестьянину.

— И тебе, хлопчик, — улыбнулся мужик.

— Отец спрашивает, почём нынче скупают пшеницу? — спросил я.

Крестьянин улыбнулся и ответил:

— Так каждый по-разному, все дешево хотят купить. Вон тот долговязый предлагал 3 сестерция за мешок, а вон тот толстяк — 2.

Я понятливо улыбнулся и спросил.

— Дяденька, а не знаете, сколько будет перекупщиков в этот раз?

Мужик покровительственным тоном сообщил.

— Басон говорил, не меньше десяти должно быть, ему брат сказал. А брат его в городской страже Шибота служит, уважаемый человек! — лицо крестьянина приняло льстивое выражение. — Так что стоим и ждём, когда они появятся и настоящую цену дадут.

Я сделал удивлённое лицо и пропищал:

— Ой, какой вы знающий, дяденька, просто жуть.

Крестьянин от похвалы раздулся.

— Давай беги и передай отцу, чтобы не вздумал меньше 4 сестерциев за мешок отдавать, мы уже обговорили с остальными, чтобы в накладе не остаться.

Поблагодарив его ещё раз, я отошёл и, скрывшись в толпе, стал подходить к другим подводам. Все ждали перекупщиков и зерно не отдавали. Я задумчиво почесал затылок, время уже за полдень, а перекупщиков всего два. Поинтересовавшись у людей о сроках проведения ярмарки, я узнал, что она продолжится три дня, чтобы со всех ближайших деревень успели приехать.

Осматриваясь и узнавая цены на всё, что было тут представлено, я пожалел, что у меня было недостаточно денег, можно было устроить небольшой шок столичным перекупщикам, появившись на их рынке в столице.

«На следующий год я подкоплю деньжат и воплощу свои капиталистические мысли в жизнь», — злорадно улыбнувшись, решил я.

В первый день ярмарки были проданы все животные, овощи, инструменты и другие представленные товары, теперь их бывшие хозяева громко праздновали свои успехи, сидя тут же, за грубо сколоченными столами и распивая пиво.

А вот из тех, кто торговал зерном, продали единицы, так как все ждали других скупщиков, которых до сих пор не было. У расторговавшихся зерно ушло по 3 сестерция за мешок.

На второй день ярмарки продавцы зерна были в недоумении: других скупщиков не было, а цены на скупку упали до 2 серебра. К вечеру самые нервные стали продавать своё зерно по этой цене. Те, кто надеялся на последний день ярмарки, взволнованно переговаривались друг с другом, обсуждая случившееся и надеясь на то, что завтра перекупщики всё-таки появятся.

У меня в голове начали мелькать мысли по поводу сложившейся ситуации, и я стал волноваться сильнее всех остальных — мои объёмы зерна были значительнее, чем у нескольких десятков крестьян. Если перекупщики поступят завтра так, как я предполагал, то меня ждут громадные неприятности. Нужно было что-то делать.

Для начала я стал следить за двумя перекупщиками, которые присутствовали на ярмарке, весь день следуя за ними едва видимой тенью и стараясь подслушать все разговоры. К сожалению, торговцы были очень осторожны и ни о чём, кроме текущих дел, друг с другом не разговаривали.

Отчаявшись, я подумывал снять свою слежку, тем более гном звал меня ужинать.

— Крон, можно тебя на пару слов в шатёр? — услышал я слова толстяка, которые он едва слышно прошептал второму перекупщику. Я в это время лежал под одной из телег.

Тот, которого назвали Кроном, осторожно оглянулся по сторонам и жестом показал — «следуй за мной». Я понял, что мне обязательно нужно услышать их разговор.

Когда скупщики вошли в свой шатёр, я обогнул его и прислушался — к сожалению ткань была слишком плотной, чтобы я что-нибудь услышал. Стрелой метнувшись к стоящим телегам, я схватил первый попавшийся железный предмет — им оказался обломок серпа — и вернувшись назад, стал осторожно резать ткань внизу шатра.

— ….точно Строн сможет задержать скупщиков из другой гильдии? — услышал я обрывок фразы, когда немного расширил дыру и осторожно всунул ухо в шатёр.

— Не переживай, если Глава сказал, что у нас есть день, то значит, так оно и есть, — спокойно ответил второй собеседник.

У меня стало учащённо биться сердце. Вот оно, то, ради чего я весь день ползал на животе под телегами. Торговцы практически подтвердили мои предположения.

— Но, Крон, а что, если крестьяне откажутся продавать по сестерцию за мешок и решат ждать ещё день, как тогда? — раздался голос толстяка.

— Да не трусь ты так, — презрительно ответил долговязый, — крестьяне всегда продают свои товары до окончания ярмарки, я не первый год здесь покупаю. Никогда после окончания ярмарки крестьяне не оставались ещё на день, тем более на несколько.

— Ну хорошо, тогда будем ждать Главу, — тяжело вздохнул толстяк.

Услышав то, что мне было нужно я решил больше не рисковать и, пока меня никто не засёк, уйти оттуда. Сильнее натянув ткань шатра вниз, я спрятал дырку от невнимательных глаз и, осторожно отползя назад, вернул на место обломок серпа.

Теперь, имея подтверждение своих мыслей о хитроумной игре торговцев, можно было строить собственные планы.

Задумавшись я решил рискнуть: если я выиграю, то заработаю крупную сумму денег, а если проиграю, то что ж, лишусь всего зерна и денег за ближайшие оброки.

На следующий день, ближе к полудню, я зашёл в лес и переоделся в баронскую одежду — хоть и выглядела она неказисто, так как была перешита из старых вещей барона, но всё же была одеждой дворянина. Умывшись и причесавшись как следует, я свернул крестьянскую одежду в узелок и зарыл под приметным деревом. Сумку я забрал с собой.

Выйдя из леса, я с важным видом прошёл мимо кланяющихся крестьян к палатке ростовщика, который также присутствовал на ярмарке, чтобы ссужать деньги нуждающимся. Я зашёл в палатку — сидящий внутри человек, увидев меня, сразу бросился навстречу и, кланяясь, за руку повёл к своему столу, стоящему у дальней стенки.

Когда он вышел на свет, я рассмотрел ростовщика: им оказался невысокого роста, очень худой человек с невероятно бледным лицом и огромными мешками под глазами.

— Зачем к нам пожаловал дорогой господин? — льстиво улыбаясь, спросил ростовщик сначала усаживая за стол меня, а потом и сам садясь с противоположной стороны.

Напустив металла и надменности в голос, я ответил:

— Вы, верно, шутите любезный? Зачем же ещё ходят к ростовщикам, как не для того, чтобы одалживать деньги?

Ростовщик немного изменился в лице, услышав мою грубость, но долг профессии заставил его улыбаться.

— Да-да, господин, конечно. Сколько же вам нужно? И под какой залог?

Я прикинул в уме: всего крестьянских подвод осталось на ярмарке около сорока, в каждой в среднем по 20–25 мешков пшеницы, сейчас цена была в районе 2–3 серебра за мешок. Если скупщики в сговоре и сделают так, как я про них подумал, то цена упадёт ещё минимум на 1 сестерций. Так что если я собираюсь скупить всё, то мне нужно около 150 золотых кесариев. Лучше взять 180, - решил я про себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});