Рождённая в полночь (СИ) - Кистяева Марина

Оставшись одна, Лана подумала, что выпить ей не помешает. Успокоит нервы и поможет от легкой головной боли, которую она не замечала, пока они неслись по дождливым улицам Вены. Неужели у неё похмелье после вчерашнего выпитого шампанского? Навряд ли. Но сейчас Лане было не до рассуждений, и она, поддавшись минутной слабости, налила себе вина.

Сделала глоток и отставила бокал в сторону. Алкоголь не выход.

Тревога за Велеста нарастала. Её воображение рисовало картину одну ужасней другой. Вот он сражается с стригоям…дерется…вгрызается в горло врага…рвет на части чужое тело…Его глаза приобретают кровавый цвет, они пышут ненавистью и яростью. Но потом ситуация меняется, и теперь его уже атакует группа стригоев. Он отбивается, рычит от ярости, ему удается обезглавить одного стригоя, но их слишком много. И в конечном итоге, они валят его на холодную землю и набрасываются всей стаей.

Лана распахнула глаза, ужаснувшись своей фантазии. Нет, она не должна думать о поражении Велеста! Он сильный, он боец! О том, какой он сильный она теперь знала не понаслышке. Её тело до сих пор хранило обжигающий жар его прикосновений. Его руки надолго оставили след на её теле.

При воспоминании о ласках Велеста, у Ланы закружилась голова, дышать стало труднее. Бюстгальтер стал тесен, соски чувственно заныли.

Её бросало то в жар, то в холод. Мысли метались в полном беспорядке, и когда в дверь постучали, она вздохнула с облегчением.

Егор?

Но это оказалась всё та же девушка. Она принесла еды. Лана поблагодарила её.

Она посмотрела на пищу, и желудок протестующе сжался. Нет, сейчас она была не в состоянии запихать в себя ни кусочка. Она подошла к окну и нервно облизнула губы.

На улице продолжала буйствовать природа. Теперь к проливному дождю ещё добавился порывистый, сшибающий с ног ветер. Лана видела, как редкие прохожие сгибались от его силы, и прижимали к себе сумки, опасаясь, что они могут вылететь из их рук. Машины передвигались медленно, две остановились в надежде, что ураган скоро стихнет.

Такой же сильный ураган бушевал у Ланы в груди.

Жар от неизвестности сводил с ума. Она вцепилась пальцами в подоконник, так сильно, что костяшки побледнели. Она могла пойти в соседнюю комнату, где должен был находиться Егор, или спуститься вниз, в зал, туда, где продолжали веселиться вечные тусовщики, но девушка не представляла, как она сможет общаться и натянуто улыбаться.

Нет, лучше она побудет одна.

Время тянулось ужасающе медленно. Тик-так….Тик-так…Неизвестность сводил с ума.

И отчаяние, липкое и вязкое, подобралось к Лане. А вдруг ничего этого нет? Ни Велеста, ни бессмертных, ни отца-демона? Вдруг всё это галлюцинация, болезненная фантазия её воспаленного разума? Может быть, она в какой-то роковой момент не заметила, как провалилась в бездну безумия?

Лана тряхнула головой. Вот если подобные мысли снова стали посещать её голову, это признак того, что она доведена. Слишком много событий и новшеств. Ей пора брать тайм-аут. Как только она удостовериться, что Велест в порядке — а по-другому просто быть не может, — она вернется домой. По крайне мере, на недельку. Ей надо побыть в одиночестве. Чтобы никто не вмешивался в её жизнь и не пытался проникнуть к ней в голову.

Она побудет одна, погуляет по городу, посетит музеи, в которых давно не была. И если Велест сдержал своё слово, и ей не придется покупать новое стекло и тратиться на ремонт, то она устроит себе шопингтерапию. А что? Имеет право. Она всегда очень трепетно относилась к покупке одежды, не могла себе позволить без разбора покупать вещи, и прежде чем сделать покупку, составляла мысленно комбинацию вещей. А тут она устроит себе праздник.

Её руки прошлись по юбке. Она даже предположить не могла, сколько стоит эта юбка и кто её дизайнер, но подозревала, что не мало, а имя модельера у всех на устах.

Она навряд ли когда-нибудь себе смогла бы позволь столь дорогую и изысканную вещь. А для Велеста это были мелочи жизни.

Велест….

Её сердце заныло. Господи, только бы с ним было всё в порядке. Внутренний голосок занудно поспешил сообщить, что кощунственно с её стороны просить Господа Бога о милости к существу, которое славилось кровавыми похождениями и бесчинствами. Вампиры были по ту сторону добра. Но сейчас мысли о некой могущественной материи, которая способна позаботиться о каждом живом существе, грело душу Светлане.

С Велестом всё будет хорошо.

Она в этом не сомневалась.

И если она будет с ним рядом, то должна привыкнуть к факту, что Велест постоянно сражается со стригоями.

Стоп-стоп-стоп! О чем она думает? Как ей могло прийти в голову, что она будет всегда рядом с вампиром? Что толкнуло её на столь наивные мысли?

Из её груди вырвался нервный смешок. Ещё немного, и она превратиться в истеричку.

То, что они с Велестом занимались сексом — ничего не значит. И ей не стоит тешить себя мыслью, что взгляды — собственнические, обжигающие — что-то значат для Велеста. Для него она смертная, которая возбудила в нем любопытство и разожгла страсть.

И их ночь одна из многих…

Для него.

Но не для неё.

Велест ворвался не только в её квартиру, он ворвался в её сердце. Он полностью завладел её мыслями. Её жизнь стала неотъемлемой частью его жизни. И дело тут не в желании выяснить, кем она является на самом дела…Дело в том, что она почти влюбилась в вампира с глазами, похожими на самый черный омут.

Лана прислонилась лбом к холодному стеклу. Неужели она на самом деле влюбилась в Велеста? Это катастрофа… Или счастье?

Бабушка ей всегда говорила, что любовь — это благословение небес. Нет ничего прекраснее, чудеснее и дороже. Дороже, потому что встречается очень редко. Лана знала, что бабашка говорила о настоящей любви, той, из-за которой воздвигаются города и рушатся все преграды, та, что заставляет бросаться в огонь и идти на амбразуру. Или в постель к вампиру.

От одного воспоминания о сильном теле Велеста, которое дрожало под её небольшими ладошками, из груди Ланы вырвался приглушенный стон.

С этим надо завязывать.

Иначе отчаяния, боли и разочарования ей не избежать.

— Велест…, - его имя сорвалось с её губ.

Глава 13

Она оторвала лоб от окна. И во время. Потому что на скорости, которая превышала все допустимые скоростные режимы в городе, к «Жерлу» подлетел автомобиль. У Ланы остановилось сердце. И она сильнее прижалась к стеклу, чтобы через серые полоски дождя увидеть, кто приехал.

Водительская дверь распахнулась, её едва не выбили. Оттуда показался незнакомый Лане мужчина. Он подбежал к задней двери, которую тоже бесцеремонно открыли, и помог кого-то достать с сиденья. Лана практически впечаталась в стекло, пытаясь рассмотреть, кого он поддерживал, но не смогла.

Единственное, что она почувствовала — Велест рядом.

Оставаться в комнате она не могла и побежала к лифу. Она судорожно принялась нажимать на кнопку вызова, но лифт не шёл. Тогда Лана, не дождавшись, побежала к лестнице. Она не знала, куда именно бежит, но ей жизненно необходимо было знать, кто приехал.

И кто пострадавший.

Она готова была поклясться, что слышит Велеста. Он что-то кричал…Отдавал распоряжения…И в его голосе звучала боль….

У Ланы закружилась голова, когда она, перепрыгивая через две ступеньки, преодолела лестничные пролеты, и влетела в танцзал. С того момента, как она сюда прибыла, ничего не изменилось. Даже новых посетителей не было. Бармен лениво протирал бокалы для спиртного, и безразлично поддакивал прилично набравшемуся посетителю, который едва не ронял голову на барную стойку. Она подбежала к нему и спросила:

— Сейчас в клуб вошли два мужчины? Или три….Один сильно ранен. Куда они пошли?

На лице бармена не дрогнул ни один мускул, он видимо, привык, что к нему пристают с разного рода вопросами, и поэтому спокойно ответил:

— Извините, но новых посетителей не было. Я никого не видел.