Бездыханные ІІІ (СИ) - Айзель Кон

— Привет, Крис.

— Привет. Чего это ты такая радостная? Опять как-то странно переименовала меня в телефонной книге?!

— Нееет, — пропела я, хитро усмехаясь самой себе, и начала кружится по комнате, — А что это ты так рано звонишь?

— Да вот хотел попросить, чтобы ты взяла с собой свой учебник по алгебре. Я свой где-то посеял, а сегодня очкарик обещал что-то мне объяснить, и…  эй, Мио, ты меня слушаешь?

Я слышала, но его голос совершенно не воспринимался мной. Рука с телефоном отодвинулась от уха и повисла вдоль тела. Из-за внезапного шока я полностью оцепенела: рот раскрыт, глаза расширились, брови взметнулись вверх. Сейчас я смотрела в зеркало…  но не видела себя. Вместо меня там стояла, или, вернее, висела на цепях черноволосая девушка в смирительной рубашке, окутанная черным мраком.

«Лилит», — хотели вымолвить губы, но ни один мускул на лице не дрогнул для этого, ни один звук не сорвался с горла.

Телефон, из которого еще доносился голос Криса, выпал из рук и ударился об пол, благодаря чему неустойчивая задняя крышка отлетела, а вместе с ней и батарея. Телефон тут же отключился.

А Лилит все так же неподвижно висела в зеркале, опустив голову, и я все так же не могла пошевелиться. Вдруг черноволосая голова взметнулась вверх и на меня уставились два огромных алых глаза с узкими тонкими зрачками. Бледно-синие губы растянулись в сумасшедшем оскале.

— Бу! — раздался в мозгу хриплый возглас, после чего мои ноги подкосились, и я тут же свалилась на пол.

Порывистые судороги охватили все тело, перемешиваясь с душевной и раздирающей разум болью. Я хотела закричать, но ставленое горло пропускало лишь приглушенное шипение. Глаза постепенно застилала красная дымка, и все вокруг плыло, словно меня кружило в каком-то сумасшедшем аттракционе. Я пыталась хоть что-то сделать, неважно что, лишь бы прекратить все это, но даже не могла руки поднять и бессмысленно ломала ногти об пол, оставляя на нем глубокие царапины. Слишком больно! Слишком страшно!

И вот, казалось, спустя вечность, боль постепенно начала утихать, судороги прекращаться. Когда все вконец прекратилось, я спокойно встала на ноги, взглянула на себя в зеркало и широко ухмыльнулась.

— Привет, Мио Лоуренс, — донесся до ушей мой собственный голос, сказанный моими губами, но не мной.

Глаза пылали ярко-алым. Я нахмурилась, но брови даже не дрогнули. Я сжала губы, но ухмылка совершенно не хотела сходить с лица. Я попыталась что-то сказать, но не услышала своего голоса. Я хотела опустить голову и взглянуть на свои руки, но осталась стоять неподвижно. И тут ужасающая догадка налетела на меня, словно вихрь.

— Бинго, детка, — произнесла «я», своему отражению, — Теперь мы по настоящему поменялись местами.

Лилит закрыла мои глаза, засмеялась моим голосом, убрала мои волосы моей рукой с моего лица…  но теперь всё это было её. Я совершенно не чувствовала своего тела, смутно слышала свои мысли — она полностью всё взяла под контроль. И это было не так, как в прошлые разы, когда я, даже если не могла двигаться, но все же ощущала, что мной кто-то руководит. А сейчас я чувствовала себя зрителем, который смотрит фильм от лица главного героя — ты ничего не можешь сделать, не можешь угадать его движения, ты лишь смотришь…  И даже паника была приглушена её волей.

«Ты», — мысленно произнесла я, поняв, что пытаться заговорить бесполезно, — «Ты пожрала мою душу?!»

Мое отражение неприятно засмеялось.

— Если бы я пожрала тебя по настоящему, ты бы сейчас здесь не находилась. Нет, я всего лишь готовлюсь. Посмотрим, сколько я смогу подчинять себе твое тело, — она критически оглядела меня…  себя в зеркале, — Но обрадую тебя, если я смогу находиться в тебе достаточно долго, то вскоре нам придется попрощаться. И, учти, уйду не я.

Она расхохоталась, громко и развязно, что делало меня совершенно незнакомой в зеркале.

Отсмеявшись, Лилит начала скептически рассматривать мое тело. Она поднимала руки, вертелась, поправляла волосы: то закладывала в пучок, то оставляла струиться волнами по спине, при этом хмурясь, словно ей что-то не нравилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты слишком простая, — фыркнула она, но это было скорее похоже на животное рыканье.

«Сама выбрала такую», — раздраженно заметила я. Паника и страх постепенно исчезали, и теперь я кое-как могла совладать со своими эмоциями.

— Учти, не я тебя выбирала, а моя настоящая сущность в Бездне. Ну да ладно, все же лучше, чем ничего. Но все же некоторые детали мы подправим.

И напевая под нос мотив песни Люси-Роуз, она направилась в ванную, захватив с собой фен, расческу и пенку для волос, что нашла у меня в тумбочке и которая осталась еще с прошлого бала-маскарада. Там она слегка намочила волосы, расчесала их пальцами с выдавленной на них пенкой и принялась вновь сушить их, приподнимая у корней.

— «Где ты так научилась», — удивленно поинтересовалась я.

— Считай, что твои частые посиделки перед телевизором принесли свои плоды. Я много чего узнала о вашем мире, и еще большему научилась, — ответил демон.

Волосы приобрели красивый объем и Лилит, довольно улыбнувшись отражению, вернулась в мою комнату. А за это время я незаметно пыталась сосредоточиться и вернуть хоть минимальный контроль над своим телом, но все безуспешно. Из-за того, что демон приглушал мою панику и негативные эмоции, даже разозлиться толком не получалось.

— Даже не думай, — вдруг услышала я свой голос, но удивление быстро прошло, когда поняла, что это просто заговорила Лилит. — О, — она провела рукой по горлу, — наконец-то голос стал на место. Теперь точно полный контроль.

— «Почему ты заглушаешь мои эмоции?!» — рявкнула я со всей возможной злостью.

— Потому что в этом случае твой страх или злость мне бесполезны. Они лишь мешают, так что пришлось тебя немного приструнить. И да, скажу сразу, сейчас ты совершенно ничего не сможешь с этим сделать, как бы не пыталась. Так что сиди смирно, или мне придется делать вот так…

Не успела я толком осмыслить её слова, как тут в комнату ворвался Крис. Вся его одежда была перепачкана кровью, а лицо искривлено в нечеловеческом ужасе.

— Мио! — воскликнул он, увидев Лилит, — Это ужасно! Данте убил Роуз! Мелори полностью вышла из под контроля и сейчас сама готова убить кого угодно! Она накинулась на Рейна, на меня и теперь дерется с Данте!

Даже ограничения не помогли ќ- я ясно почувствовала весь свой ужас.

— Как же так? — в театральном удивлении воскликнула Лилит, подойдя к парню, который даже на ногах стоять не мог.

— Мио! — страх сменился гримасой боли. Крис вцепился в мою кофту и, упав на колени, прижался головой к моему животу. — Что нам делать? Все разрушено!

— Ну-ну, — сладостно улыбаясь, пропел демон, провев рукой по его волосам. — Ты боишься?

Слабый кивок.

— В таком случае, — она взяла в руки лицо Криса и заставила взглянуть на себя. Заметив красные глаза, его боль вновь сменилась отчаянным ужасом, — я избавлю тебя от этого.

Легкое движение руками, глухой хруст, и вот черноволосая голова повернута в противоположную сторону. Тело громко падает на пол. Десять секунд полной гробовой тишины, двадцать, но Крис даже не пошевелиться. И вдруг его кожа начала приобретать странный оттенок, становится тоньше, и вот спустя несколько мгновений начинает рваться, обнажая иссохлые мышцы. Волосяной покров на голове слезал, глазницы и щеки впали, и теперь можно было различить форму черепа. Губы будто бы плавились, обнажая бледные десна. И меньше чем через полминуты передо мной валялся уродливый сгнивший труп. А через секунду я сама была оглушена своим нечеловеческим, пронзительным, наполненным ужасом и страхом криком. Казалось, будто мозг взорвался на тысячи кусочков и реальность стала всего лишь глупым пустым словом, таким неуместным в этом сумасшествии разума. Если бы в тот момент мне предложили умереть, но взамен вечность провести в адских муках, я бы сама вонзила себе нож в горло. Я бы выколола себе глаза, лишь бы не видеть этого уродливого гниющего тела. Тела, которое вдруг начало меняться. На голом черепе, где еще виднелись куски кожи с черными пучками волос, эти волосы начали удлиняться, становиться светлее. Тело деформировалось, лицо изменилось. И теперь в этом мертвом куске плоти я узнала…  себя…