Дьявольский Quest - Рожков Андреевич

– Плохо учился, – наконец вымолвил я. – Память плохая… Маму с папой не слушался – выбирайте.

– Ну понятно, – протянули они вместе, словно уже поставили диагноз и назначили лечение. Боюсь, что и то и то мне не понравиться.

Обед прошел в ничего незначащих разговорах – обо всем и не о чем, – в созерцании весело снующих птичек, разглядывании белесых облаков и в попытке отмахнуться от надоедливых мошек. Наши подседельные животные гуляли неподалеку, пропалывая местную растительность.

Через полчаса, когда обед был закончен, а солнце начало печь ее сильнее, мы все-таки решились выехать из-под лесной, пусть не всегда доброжелательной, но прохлады.

– Ну что, Вулкан, прокатимся? – подошел я к коню. Он тряхнул большой головой и фыркнул. – Знаю, что не Дюймовочка, но и ты не ореховая скорлупка – так что потерпишь. – На этот раз конь выразил свое недовольство более громко и настойчиво, пятясь почему-то к лесу. – Что с тобой? – недоумевал я.

– Что-то не так? – сверху спросила Свея.

– Да вот, балует, – указал я на Вулкана. – Ехать не хочет.

– Боится он, – присмотревшись, сказал Беовульф. – Не нравиться ему что-то.

Я осмотрелся кругом: с одной стороны лес, с другой гладкая равнина с травой, все также птицы орут над головой, вон кузнечик где-то завел свою скрипичную трель – и чего тут бояться? И все бы хорошо, но Вулкан почти уперся крупом в кусты, за которыми уже был лес.

– Так, хватит дурить, иди сюда, – строго посмотрел я на коня. – Нам ехать надо, а если ты будешь так каждый раз из себя строить, оставлю в первой же деревне, – пообещал, подходя к жеребцу.

То ли мои угрозы подействовали, то ли невидимая опасность прошла, но Вулкан позволил подойти к себе и даже взять под уздцы. Мне даже удалось затянуть подпруги, и уже было занес ногу, чтобы вставить в стремя…

– Именем господина Хазора, вы все арестованы, – ударился в спину знакомый голос.

Медленно, словно в руках граната без чеки, развернулся и обозрел стражников, что окружили Свею с Беовульфом. Командир грандиров взирал на меня сверху взором, что не обещал ничего хорошего.

– Я бы повесил тебя на первом же суку, Скром, благо их тут достаточно, – подтвердил он страшную догадку. – Однако я обязан предать тебя суду, а уж потом, – кулак ударился в открытую ладонь.

– Хорошую ты перспективу нарисовал, – осклабился я, стараясь как можно незаметнее достать нож. Меч не достать, он за спиной, так что руки к нему тянуть не с руки (извините за каламбур).

– Сзади! – вдруг закричала Свея, и в это время в голову что-то ударилось.

На мгновение стал больно, а потом почему-то наступила ночь, как-то уж очень быстро. Однако ночь не была черной, в ней плавали какие-то разноцветные круги, слышались голоса и тенями мелькали фигуры. Тело почему-то переживало больше чем голова от боли: его трясло, кидало, оно мялось, словно от ударов, а в глазах все более новыми красками расцветали круги.

– Это ты интересно придумал, – уважительно заметил Свет. – Все-таки они его достали.

– Вот теперь это похоже на испытание, – согласился Дьявол. – А то какие-то детские игры в песочнице. Жалко мне его конечно, отличная пешка.

– Думаешь на этот раз выкрутиться? – голос прозвучал с надеждой.

– Посмотрим. Им еще до Бермуда добраться надо, – усмехнулась Тьма.

– 18 -

С трудом удалось разлепить глаза. Почему-то они ни в какую не хотели подчиняться, словно на них навесили тонну сна и усталости. Все-таки мне это удалось, правда, ценной больших усилий. Веки разошлись, и перед очами замелькало темно-зеленым. ''К чему бы это?'', – устало поинтересовался мозг. Ответить было некому, так как вопрос прозвучал не слышно. А как его еще задать, если голова, словно маятник старинных часов качается в такт движения лошади? Да, да именно в такт и именно лошади – сам видел.

Сознание, наконец, решило посетить мою больную голову, а вместе с ним пришло осознание того, что темно-зеленое мелькание не что иное, как трава. Почему ''темно'', да потому что на улице уже давно вечер. Даже в моем положении – кстати, лежу поперек лошади, руки, крепко, связанны и болтаются ниже головы, веревка в них впилась, словно отощавшая пиявка, – видно, что солнце уже уходить за горизонт, прощаясь последними красными лучами.

Скоро меня начало мутить, да и тело никак не давало покоя, упорно тревожа нервные окончания. Что я ему плохого сделал? Лошадь шла рысью, иногда переходя на галоп. Вокруг стояла словесная тишина и только усталое фырканье коней говорило о том, что я тут не один… К сожалению.

Такая скачка, то медленно то быстро, продолжалось долго, по крайне мере в моем положении и пять минут – вечность, – но тут гораздо продолжительнее. Я не выдержал очередного перехода с рыси на галоп и как не силился, застонал: тихо и слабо – даже самому противно. Рядом недовольно заржал конь и зычный голос скомандовал:

– Отряд, стой!

Моя лошадка резко остановилась, словно врезавшись в стену, что я не преминул съехать… точнее въехать ее на шею. Такого надругательства она не выдержала и, взбрыкнув, отправила меня полежать на травке. Хотелось бы оценить ее заботу, но тело начало возмущаться, ругаясь всевозможными словами. Впрочем, я не мог произнести их в силу того, что все то же тело стегало по нервам с маниакальной страстью садиста. Так что вместо слов благодарности смог воспроизвести что-то похожее на хрип и стон в одном флаконе.

– Очнулся, шут, – больно поддел ногой командир стражников. – Не долго тебе радоваться осталось.

– Прям… обсмеялся, – с трудом выдохнул я.

– У него еще силы остались, Грам, – усмехнулся один из стражников, обращаясь к командиру. – Может еще раз успокоить?

– Не надо, – махнул рукой старший грандир. – Нам надо доставить его в Бермуд, так чтобы было, кого казнить, – и пнул меня ногой под ребра.

''Гад'', – выругался… правда только про себя.

– С другими что делать? – тем временем поинтересовался страж.

– Свяжи из покрепче, Хок. Господин Хазор будет рад, увидев какие ''подарки'' мы ему привезли, – зыркнул куда-то в сторону Грам.

Так нас еще и с эскортом встречать будут. Одно хорошо, что моих спутников не оставили там же на месте, похоронив под каким-нибудь кустиком, а взяли с собой. Есть неплохой шанс сообразить на троих… Только боюсь, что будем мы глядеть не в рюмку, а маленькую дырочку скользящей петли.

– Посадите его, – тем временем скомандовал главный.

''Лучше здесь пристрелите!'' – вопило сознание, когда меня как тряпичную куклу сажали в седло. Одно зло радовало, для этого потребовалось усилия троих грандиров, а то мою, честно скажем немаленькую, тушку трудно поднять. Тем более усадить на лошадь. Спасибо, хоть не перекинули поперек, а, откровенно намучившись, усадили вертикально.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});