Теорема сводных - Вероника Фокс

это выглядело, как минимум, очень странно. А как максимум, я даже не припомню, чтобы он так стелился перед ней.

Мой больничный продлится до понедельника, а во вторник мне уже посчастливится вновь окунуться в учебные будни. Не знаю, хорошая ли это идея, чтобы Лия пошла на вечеринку, ведь, зная то, что на них происходит, у меня невольно сжимаются кулаки от злости, стоит мне представить её на ней. В ту же секунду, я понимаю, что бессмысленно думать о плохом: оно рано или поздно настигает. Поэтому, отогнав ненужные мысли, я доехал до дому и припарковал тачку.

Днём мне позвонил Филл.

— Здорово чувак, — произнес он на немецком.

— Здорово.

— Как твое?

— Сойдет, — фыркнул в трубку, потирая глаза. — А твое?

— Сносно. Только скучно на парах, — с толикой грусти ответил друг. В трубке послышался голос Маркуса, который истерично хохотал.

— Я вижу, как вам скучно, — выдохнув трубку, смотря в потолок.

— Ну че, не передумал идти на вечеринку?

— Нет, — твердо заверил Финну. — А должен?

— Ну мало ли… — задумчиво произнес других, словно, пытался что-то вынюхать. — А Лия?

Пытаюсь поддавить в себе глупые мысли, стараясь как можно мягче реагировать на такие вопросы, ведь, в них нет ничего странного. Беру в руку теннисный мяч и начинаю кидать его в потолок, умело ловя обратно ладонью.

— Не знаю, — пробормотал я. — Она не говорила со мной на эту тему.

— Мария-Луиза сказала, что она вроде бы согласилась…

Финн произнес это так, будто бы я запрещаю Лие куда-то ходить после учёбы. Бред собачий!

— Ну хочешь, спросил у неё сам, — пытаюсь закончить этот разговор, чтобы ненаболтать лишнего. — Она же сегодня в универе…

— Мне влом поднимать свою пятую точку, — издал короткий смешно, Финн явно не был настроен на то, чтобы спрашивать у Лии что-то.

— Понятно.

В трубке повисло молчание, а комнату разрывал очередной звук отскакивания теннисного мяча.

— Ты сможешь в пятницу помочь с приготовлением?

Закатываю глаза, ловлю мяч и выдохнув из себя, говорю:

— Ладно, помогу.

— Good, — ответил друг, но мне кажется, что-то не договаривает мне. Продолжая кидать теннисный мяч в потолок, я спросил:

— Все в порядке?

Фин выдохнул из себя.

— Ну…

— Говори, — шиплю в трубку, спс того не понимая.

— Короче, Маркус и Леон сказали, что это плохая идея рассказывать тебе.

— Почему же? Опять самую лучшую теплку склеил Маркус? — практически выдавливаю из себя с ехидностью, но всем нутром чувствую, что здесь что-то не так.

Финн тяжело выдохнул в трубку.

— В общем, — говорил он, — вчера в универ явился Ганс.

— Так он же там учится, — выдал короткий смешок, — разве нет?

— Да, учится, но…

Слышится, как Маркус что-то шептеч Финну, но я не могу разобрать, ято именно.

— Короче, Ганс вчера пытался вновь приклеится к Лии.

Мяч отбился от потолка и ровно лег мне в ладонь. Ощущаю, что в жилах закипает злость. Я пытался ровно дышать, но выходило это у меня с трудом.

— Повтори… — будто бы сам того не понимая, произнес это слово, практически не шевеля губами.

— Вчера Ганс приставал к Лии.

Не дышу.

Сложно совладать с внутренней злостью. Мне хотелось разгромить всю комнату, вылить во что-то злость, но… я не стал.

— Эй, чувак, ты еще тут? — спросил в меня Финн, явно заметив, что я замолчал.

— Ja, — ответил ему, но голос мой дрожал. — Я тут.

— Тебе Лия об этом не говорила?

Молчу. Не знаю, почему, но слова совершенно не вяжутся на языке.

— Nein, — срывается с моих уст.

— Значит и я тебе ни о чем не говорил, — добавил Финн и тотчас произнес: — Ладно, нам пора.

— Ich rufe an, — чуть ли не шепотом произнес в ответ.

Моя рука по прежнему была согнута, я держал теннисный мяч, пялюсь в белый потолок. Вдруг, ни с того, ни с сего, со всей силой запульнул этим мячом в угол комнаты. Теннисный мяч отскочил от стены, сбил пару старых фотографий, что были в рамках, статуэтку стоящую рядом.

— Сукин ты сын, — выругался я в пустоту. — Надеюсь, у тебя хватит ума чтобы не заявляется на вечеринку Финна. Иначе, я за себя не ручаюсь!

Все оставшееся время я нервничал. Плохое предчувствие играло на оголенных нервах и я едва ли не сорвался на доставщика пиццы, лишь потому, что он задержался на пару минут от указанного времени. Было ли это глупо? Несомненно. Но я точно знал, что со мной происходит что-то странное.

Отец и Анна уехали на выходные в Фридрихсхафен к кузине Хильде Хоффман, которой просто не терпелось увидеть Анну в живую. Надеюсь, что за двое суток мы с Лией не подеремся. Финн попросил помочь ему с приготовлениями, однако оставлять одну Лию я был не намерен. Заранее сказав ей о том, что нам нужно быть там раньше, Лия нехотя согласилась и вновь ушла в свою комнату. Подойдя ближе к двери, я постучал трижды в нее. В ответ была тишина.

— Тебе ванна нужна? — спросил я, но в ответ послышалось едва ли различимое «нет». Подавляющее плечами, я направился в душ, закрыв обе двери. Приняв его, почистил зубы и уложив волосы, я стоял посередине ванны в боксерах и разглядывая себя в зеркале.

Нет, ну спору ноль — тело мое с отличной форме. В этом нет ни малейшего сомнения. Я красавчик, чего уж тут скромничать!

Освободив ванную, пошел искать вещи. Нужна была удобная одежда, потому что мало ли что… Девчонки, конечно, могли похвастаться потрясающими платьями, которые едва ли прикрывают одно очень интересное для мужчин место, а вот наученный горьким опытом я решил, что чем удобнее одежда, тем проще выдержать накал вечеринок. Поэтому, я нацепил на себя белую футболку и черные рваные джинсы. Поверх футболки надел джинсовую карту. Нацепил на шею оберег на кожаной шнурке, который частенько надевал на вечеринки. Выбрал черные кеды марки Converse. Не забыл взять кошелек, телефон, ключи от тачки… презервативы (ну мало ли что будет), и в целом, я был уже готов.

Лия по-прежнему не выходила из своей комнаты. Выйдя в коридоре, я вновь постучал в дверь, но ответа не было. Дёрнул ручку и. дверь поддалась. Лия стояла напротив зеркала и смотрелась в него. Услышав шорох, она обернулась. В её глазах читалась грусть. Я задержал дыхание. Лия была… Прекрасная!

На ней был тёмные джинсы, которые шикарно подчеркивали упругие ягодицы, персикового цвета рубашка, через которую просвечивался темный топ. Её шоколадные волосы были завиты в воздушные локоны. На лице легкий макияж.

— Ты готова? — язык предательски не поворачивает, поэтому,