Терской фронт - Борис Громов

— Миша, не держи нас за идиотов. Мы же не собираемся обо всем этом на улицах во всю глотку вопить или рекламные листовки по всему Терскому Фронту на домах расклеивать. Распространяться информация будет аккуратно, и только в узком кругу заинтересованных лиц. Вот только нам бы доказательств твоей удали побольше…

— Это как раз не сложно, — отмахиваюсь я. — У меня „цифра“ есть, фотоаппарат, но видео тоже снимает. Качество выходит приемлемое. Вот и возьмем „передовой опыт“ чеченских товарищей на вооружение. Смотреть-то найдете на чем?

— У нас — не на чем, но кое у кого из купцов компьютеры есть. Дорогая это штука, редкая. В основном, у военных да у СБ. Ну, и в госструктурах всяких. Но, если деньги и желание имеются, то достать можно.

— Хорошо. Так, хватит лирики, вернемся к делу. Значит, моя задача будет, выражаясь по заграничному, делать имидж отряду? Я в принципе не против. Осталось обсудить условия.

— Условия у нас с Кузьмой такие, — вступает в разговор Костя, — за постой и питание не платишь. Выберешь себе напарника, кого — сам решай, платить ему будем мы вся добыча — ваша, в „общак“ ничего не скидываешь. Не реже раза в месяц, а лучше даже почаще, потому как месяца через два в горах снег ляжет и с рейдами придется до весны завязывать, устраиваешь шумный тарарам в своем стиле. От нас кроме этого, силовая поддержка в случае чего, вплоть до выдвижения всего отряда и участие в наиболее выгодных контрактах без жребия, если тебе этого захочется.

— Тогда такое маленькое уточнение, понятие „весь отряд“ в себя что, кроме двадцати бойцов включает?

Да, умею я иногда „изящно выразиться“, Костя даже не сразу понял, чего я от него хочу. Пару секунд сидел с недоумевающим лицом, потом хмыкнул, улыбнулся и, сидя приняв некое подобие стойки „смирно“ отрапортовал:

— Разрешите доложить. Кроме 20 человек личного состава вверенное мне подразделение располагает двумя станковыми и тремя ручными пулеметами Калашникова, двумя снайперскими винтовками Драгунова и тринадцатью автоматами АКМ и АКМС, а так же двадцатью пистолетами. Имеется также три единицы техники: два внедорожника УАЗ с турелями под пулеметы и бронированная армейская „буханка“. Командир подразделения Костя Убивец доклад закончил.

Костя замолкает, продолжая „преданно есть глазами начальство“.

— Вольно, — командую я, и зал оглашает хохот трех здоровых мужиков.

Отсмеявшись, продолжаем беседу.

— Кстати, а что вам, парни, мешало все это провернуть самим и без моего участия?

— Тяжело мне в этом признаваться, — вздыхает Убивец, — но уровень подготовки моих ребят не позволяет. Я сам — еще мог бы. Кузьма в молодости вообще был таким башибузуком, что караул. А вот парни ни навыков не имеют, ни местности в тех краях не знают. Колонны сопровождать они обучены, а вот в диверсионный рейд их отправлять, все равно, что на верную смерть. Не потянут.

А что? Вполне ничего себе условия. Получаю бесплатную крышу над головой и стол, напарника, поддержку двух десятков серьезных бойцов. Смогу по желанию поучаствовать в „проводке“ какого-нибудь особенно хорошо оплаченного каравана. А заниматься буду, фактически, тем же, чем и так собирался.

— Добавь к вашим условиям пять процентов от суммы заключенных после моих „художеств“ сделок, и — по рукам.

— Сколько?! — глаза у моих собеседников буквально лезут на лоб.

— Миша, ты в своем ли уме? — укоризненно смотрит на меня Четверть. — Пять процентов я, как посредник, получаю.

Так, похоже, я и впрямь малость зарвался. Ну да ничего. Пусть думают, что цену себе набиваю.

— Ваши предложения?

В общем, сошлись на одном проценте, что, учитывая суммы контрактов, не так уж и мало.

— Хорошо, с этим разобрались. В напарники кого возьмешь? — спрашивает Кузьма.

— Кого? — задумчиво тяну я, прикидывая в голове возможные варианты. — Знаете, а я пожалую Толика возьму.

— Ты серьезно? — изумляется Убивец. — Он же молодой совсем и подготовка нулевая. Разве что, здоровенный, как кабан, ну, и стреляет неплохо.

— Знаешь, Костя, иногда учить кого-то с нуля куда легче, чем переучивать человека, считающего, что он и так уже крут, словно вареное яйцо. Первый, если ему действительно интересно, будет все впитывать, как губка. А у второго новые знания будут периодически вступать в конфликт со старыми. Тогда он, скорее всего, просто махнет на новые рукой, мол, ерунда это, я и так уже все отлично знаю и умею. Меня такой подход не устраивает.

— Ладно, тебе решать, — соглашается с моими доводами командир наемников и громко командует, — Толя, иди-ка к нам, дело есть.

Анатолий, оставив недоеденный завтрак, подсаживается к нам и всем своим видом выражает величайшее внимание.

— Вот что, парень, — начинает на правах старшего по возрасту и статусу Кузьма, — хотим мы тебе предложить серьезное и опасное дело. Нужен Михаилу напарник для работы в Мертвых Землях и на территории Непримиримых Тейпов. Риск, конечно, немалый, но и прибыль — сам видел какая. А ведь Михаил туда совсем по другому поводу ходил, барахло это так, по пути к рукам прилипло.

Толя растерянно смотрит на нас, явно не зная, как к сказанному относиться и что ответить.

— Сам же говорил, — развивает тему Костя, — что просто так с колоннами тебе кататься скучно, что чему-то серьезному научиться хочешь, что о настоящем деле мечтаешь. Так вот оно, настоящее дело, и напарник у тебя будет — серьезней некуда.

— Да я в общем, согласен… Только ведь не умею ничего… И…

— Отставить, — резко обрываю его лепет я. — Слышал такую поговорку: „Не умеешь — научим, не хочешь — иди к черту, другого найдем“? Я тебя прямо сейчас в бой строевым шагом, под развернутыми знаменами и с песней гнать не собираюсь. Само собой учить сначала буду. Но учить жестко. Так что, решай. Либо да, либо нет.

— Согласен.

— Вот и хорошо. Тогда слушай первую боевую задачу — смени форму одежды.

— А что с этой не так? — Толя оглядывает свои камуфляжные штаны и короткую кожанку. — У нас в Ростове все правильные пацаны так одеваются.

— Да ты чо? — я начинаю пародировать „базары“ крутых парней начала девяностых, даже пальцы „кидаю веером“ для пущего сходства. — Пряма такие, в натуре, реально „правильные“? Тада скажи мне, пацанчик, чегой-та я этих „правильных пацанов“ здесь не наблюдаю? А?

Вот такая мысль, похоже, Толика еще не посещала.

— Вот-вот, — продолжаю я, разглядывая его задумчивое лицо, — может по Ростовским меркам они кто-то, но вот на Терском Фронте — нет никто, и звать никак. Так что, будь добр, приведи себя в соответствующий вид. Да, еще одно, оружие у тебя в каком состоянии? Учти, к этому я очень серьезно отношусь. Завтра смотр ему устроим. А главное, утром в семь ноль-ноль чтоб как штык был на крыльце, на пробежку побежим. Гляну, что у тебя с физической подготовкой. Так что, сегодняшний день тебе на подготовку за все про все, а с завтрашнего, начну гонять, как шпрота, готовься. Свободен, топай, а то завтрак остынет.

Поднявшись к себе, приступаю к чистке трофейного оружия. Свой-то „сто третий“ я еще вчера, перед сном, в порядок привел. Примерно через полтора часа, убрав в шкаф ветошь и масло, закидываю все, кроме пулемета, в подаренный Старосельцевым баул. Туда же грудой вываливаю пустые магазины, мне столько все равно не нужно. Под „пятерку“ у меня их и так полно было, а под „семерку“ отложил себе десяток самых хороших, больше все равно утащить на себе трудно, а те, что поплоше — на продажу. Нечего хлам копить. А вот пулемет, несмотря на его немалую стоимость, я продавать не буду, в свете заключенного договора он может мне очень даже пригодиться. Вот только сменный ствол к нему взять надо будет, но это пока не горит, успею еще. И ранец под пулеметную ленту, я у деда Тимохи такой видел, в него очень аккуратно лента на 500 выстрелов укладывается. Куда лучше, чем с коробками на 100 или 200 возиться. Да и носить удобнее.

Взвалив на плечо весьма увесистый баул с трофеями, запихнув „волчьи головы“ в карман и взяв в каждую руку по гранатометной „улитке“, отправляюсь, что называется „с визитами“.

Буквально на пороге меня перехватывает Кузьма.

— Миша, ты Умаровым машину на ремонт оставлял?

— Было дело.

— Короче, звонил старый Исмаил, сказал, сделают все за две недели и работа тебе встанет в шесть рублей золотом. Но они за эти деньга поменяют все мятое, переберут движок и ходовую, передний мост там еще…

— Стоп, Кузьма, — останавливаю я его. — Полное перечисление мне ни к чему. Просто выскажи свое мнение, не обдирают?

— Думаю, нет, — отвечает, почесав в затылке, Кузьма. — Я так понял, машинешка подубитая, да еще и кувыркнутая… Да и мастерская у Исмаила Умарова не из дешевых, но зато делают на совесть. Так что, плати смело, не обманут.