Место под солнцем - Нина Ламберт

— А теперь спать. Я никуда не уйду.

Я, похоже, совсем не в себе, тем временем продолжал размышлять Джек, надо же, сидеть всю ночь и держать за руку такую женщину, вместо того, чтобы… Но женщины не было. Вместо нее под одеялом лежала испуганная девчушка, дрожавшая, едва не плачущая. Джек похлопал ее по руке и попытался найти положительные или хотя бы забавные стороны в этой ситуации — например, он славно вздремнул на диванчике. Да и гроза рано или поздно кончится, тогда он потихоньку уйдет к себе и там даст хорошего храпака.

Подавленная своими дурацкими страхами, Карла лежала без движения, вцепившись, как в талисман, в мужскую руку. Она смутно припоминала, что вечером заснула рядом с Джеком, умиротворенная его теплом, надежностью, силой и чувством бесконечного покоя и безмятежности. Сейчас она смотрела на темный силуэт Джека, на его волосы, отливающие серебристыми бликами при вспышках молний, на его широкую спину, которая, как щит, защищала ее от безжалостной стихии.

— Джек, — будто со стороны услышала она свой слабый голос. — Тебе не холодно?

— Ну что ты, дружочек. Спи.

— Ты так всю ночь просидишь?

— Вот увидишь.

— Джек, честное слово, все будет в порядке. Я уже не боюсь, — бодрилась девушка, закутываясь при этом все плотнее. Зловещее мерцание то и дело заливало комнату мертвенно-белым светом.

— Конечно, не боишься! — засмеялся Джек. — Так я пошел?

Карла робко выглядывала из-под одеяла. Приглушенным голосом она выговорила:

— Если хочешь, ложись рядом.

— Извини, что? Я не расслышал.

— Я говорю, ты тоже ложись, — выдохнула Карла. — Все-таки удобнее, а потом ты сможешь поспать.

Удобнее… поспать… изумлялся Джек. Что она говорит? Спокойно, парень, спокойно, приказал он себе.

— А что? Это мысль, — нарочито хладнокровно молвил он и, пока девушка не передумала, начал раздеваться. Карла спрятала в подушках лицо и сжалась, когда кровать скрипнула под его весом.

— Спокойной ночи, — вполголоса пожелал Джек и, не поворачиваясь, нашел и сжал ее маленькую ручку. Он намеренно лежал спиной к девушке, не доверяя себе и не желая нечаянно напугать ее еще больше.

— Спокойной ночи, — шепотом откликнулась она, держась за его руку, как за единственную ниточку спасения. Потекли минуты, постепенно пальцы ее расслабились, и страх отступил перед сонливой усталостью.

Та ночь подарила Джеку самые яркие эротические переживания, которые ему доводилось испытывать в своей бурной, полной мужских побед жизни. Искушаемый близостью ее хрупкого, теплого тела, ее ароматов, Джек вообще сомневался, что сможет забыться, заснуть, однако это все-таки таинственным образом произошло, ибо спустя несколько часов его разбудили веселые солнечные лучи и застенчивый голосок Карлы, которая принесла чашечку душистого, крепкого кофе. Джек сел на постели, протер глаза.

— Который час? — спросонья спросил он и сразу все вспомнил.

— Семь тридцать, — ответила Карла, отводя глаза. Ее смутило то, как по-тигриному мощно и грациозно потянулся Джек, поигрывая мускулами, как пробежал пятерней по волосам, от чего вид у него сразу стал мальчишеский и задорный.

— Спасибо, что остался со мной. Без тебя я бы не выдержала этого кошмара, — сказала она, чувствуя себя неловко.

— Не за что, — сдержанно отозвался Фитцджеральд, передавая ей пустую чашку. — Ничего, если я у тебя приму душ?

— Ради Бога. — Карла указала на дверь в углу спальни. Она так и стояла перед Джеком со странным, отрешенным выражением в глазах.

— Карла… видишь ли, — тактично начал он, — пойми меня правильно, я-то не стыдлив, чего не решусь сказать о тебе. Учитывая, что вчера я не захватил своей любимой шелковой пижамы, я…

Он не договорил, а Карла уже стремительно вышла из комнаты.

Она проснулась намного раньше Джека, когда первые утренние лучи скользнули в комнату. Освободившись от пелены ночного сна, Карла вдруг ощутила необыкновенную теплую сладость во всем теле. Ничего общего с изматывающей, липкой жарой прошедших дней не было и в помине. Девушка испытывала всепоглощающую истому, какая бывает после купания в душистой, мягкой воде. Не сразу она поняла, что породило в ней это чувство блаженства. Но объяснение было рядом, на расстоянии вытянутой руки. Карла вздрогнула. Ей не верилось, что мужчина, безмятежно спящий рядом, оказался здесь по ее воле и желанию.

Осторожно, тихо, чтобы не потревожить его, она приподнялась на локте и всмотрелась в умиротворенное лицо. Джек лежал на спине, раскинув по подушкам руки. Сбившееся одеяло открывало его обнаженную грудь. Даже во сне он выглядел раскованным и уверенным. Матово-серая, еще малозаметная щетина покрывала щеки и подбородок, на лбу перепутались пряди густых светлых волос. Несравненной роскошью показалось Карле лежать вот так и не торопясь, незаметно изучать его лицо. Она всегда держалась с ним настороженно, избегала смотреть на него, боясь выдать себя, и в сущности даже не видела его, не знала его внешности, не могла бы воспроизвести по памяти его лицо. И вот такая возможность представилась.

У него открытое, честное лицо, замечала про себя Карла, складки и тонкие морщинки говорят не о возрасте — ему всего лишь тридцать четыре — а о смешливости, упорстве, настойчивости, мужестве. Голубые глаза скрывались сейчас за опущенными веками с густыми ресницами, и Карла могла не бояться их пронзительного, вызывающе-насмешливого взгляда. Она преисполнилась новых, неведомых чувств, ей захотелось коснуться его, ощутить вкус и сладость этого тела… Если бы Джек обладал большей чуткостью, он бы почувствовал жар разгорающегося подле него костра и проснулся. Но весь рассвет он спал невинный и не ведающий, что теперь настала очередь Карлы переживать муки вожделения.

Вспоминая и сопротивляясь воспоминаниям, сожалея о былом и купаясь в предвкушениях, Карла боролась с нарастающей волной так долго дремавшей чувственности, которая теперь дразнила ее, звала, соблазняла, дурманила. Ее одинокое, целомудренное ложе, так долго скользившее по бескрайнему океану тоски и тревог, наконец нашло тихую, спасительную бухту, и якорем, способным удержать Карлу под натиском любых ветров и волн, оказался не кто иной, как Джек Фитцджеральд.

И вдруг ее будто ножом полоснуло: она поняла, что смотрит сейчас на мужчину, который мог бы спасти ее жизнь. Мог бы, но не сделает этого.

Фитцджеральд сознательно избегал встреч с Карлой в течение нескольких дней. Он дошел до предела, после которого едва ли мог доверять себе, чувствовал, что дальнейшее самоистязание ему не по силам, да и не по нраву. Он решительно погрузился в работу, с утра до ночи сидя над документами, дозваниваясь до самых дальних городов, принимая кучу посетителей. Перемена в его поведении была настолько очевидной, что ее заметили все. Никого не удивили бы раздражение, придирчивость, усталость любого руководителя, но только не Джека Фитцджеральда, который, по общему мнению, не был подвержен стрессам.