Кир Торсен против Черного Мага - Александр Абердин

Они оба дрожали от возбуждения, вскрикивали что-то бессвязное, а их руки были стремительны, словно молнии. Глядя друг другу в глаза, слившись в страстном поцелуе, они сплелись в тесных объятьях и покатились по широкой кровати. Им даже не нужно было говорить что-либо друг другу, всё и так было для них ясно в эту волшебную, чудесную, сребристо-перламутровую ильмианскую ночь.

Глава пятая

Кирилла разбудил негромкие, мелодичные и очень приятные на слух звуки музыки. Странное дело, он был способен крепко спать под рёв танкового двигателя и шумную перебранку в пьяной компании, но вот любая, даже самая тихая, мелодия, будила его практически мгновенно. Он не гадал ни единой лишней секунды, чтобы понять очевидное, это Эльза играет на своей лютне. Несколько минут он лежал с закрытыми глазами, вслушиваясь в мелодичные переливы музыкальных аккордов, извлекаемых из инструмента тонкими, почти прозрачными пальцами слепой девушки и на его душе становилось светло и радостно. Вместе с тем он всё никак не мог принять решения, вставать ему с кровати или ещё поваляться минут эдак сто восемьдесят.

Ночью они с Мари здорово покуролесили. Она оказалась, пожалуй, самой хорошей партнершей из всех тех девушек и женщин, с которыми ему выпало счастье познакомиться за последние полтора года. Чего они только с ней не устраивали, даря друг другу ласки и наслаждение, и где только не занимались любовью. Мари покинула его спальню уже после восхода солнца, так и не уснув в эту ночь, счастливая и сияющая. Напоследок она сказала своему любовнику, что тот напоил её иссушенную душу до краёв, дал ей куда больше того, о чём она мечтала. В её устах это признание прозвучало так же торжественно, как и благодарность от лица командования, зачитанная командиром полка перед строем, только до этого она так щедро одарила его ласками своего роскошного тела, что он и сейчас пребывал в блаженстве и счастливо улыбался.

Положительно, Ильмин, открывшись ему с новой стороны, всё больше завораживал его душу. За Мари он был готов сразиться не то что с Чёрным Магом Морбрейном, а даже с самим Сатаной со всем его адским воинством и ввалить чертям таких звездюлей, чтобы им всем тошно сделалось. Открыв глаза, он оглянулся вокруг. На большой, пышной белоснежной подушке он увидел несколько длинных, ярко-каштановых волосков, оставшихся ему на память о Мари. Подняв их двумя пальцами, он набрал полную грудь воздуха и сильно дунул на волоски, от чего они взлетели вверх, а он соскочил с большой и высокой кровати, на которой провёл в объятьях Мари лишь самую малую часть этой бесподобной ночи.

Поднявшись с кровати, он нашел свою одежду уже не просто вычищенной от дорожной пыли, а выстиранной, выглаженной и аккуратно сложенную на комоде. Кирилл быстро натянул на себя белые трикотажные плавки, носки и джинсы. Своей рубахи и джинсовой куртки он решил не надевать. Рубахи и жилеты, пошитые для графа Гийома, были куда наряднее, а в ботфортах было намного удобнее ездить верхом. Повесив себе на шею кобуру со Стечкиным, он пошел в туалетную комнату. Дёргать за толстый, синий шелковый канат, чтобы вызвать слуг, он счёл излишним.

В туалетной комнате для него, как он и просил, уже было всё приготовлено, да, ему-то всего и надо было, что ведро холодной воды, а тут для него уже была приготовлена здоровенная, золочёная ванна, полная горячей воды. После этого он двинулся в гардеробную комнату, где выбрал себе синий велюровый жилет, расшитый серебром и кремовую шелковую рубаху с кружевным воротником, затем вернулся в спальную комнату. Оттуда, в отличие от туалетной и гардеробной комнат, он мог выйти на лоджию. Осматривать все прочие комнаты своих покое пока что не входило в его планы.

Спальная комната Эльзы находилась на противоположной стороне башни и он мог пройти в неё по коридору, но предпочёл выбрать кружной путь через лоджию, которая огибала его покои по кругу. Это Кир уже выяснил тогда, когда он и Мари нагишом бегали наперегонки. Всё бы ничего, но эта рыжая красотка была из рук вон плохой бегуньей, зато отдавалась ему прямо на лоджии с такой страстью, что он, вспомнив об этом, смутился, так как Мари, кажется, успела добежать только до спальной слепой девушки и они, скорее всего, разбудили эту бедняжку своими страстными воплями и прочими нескромными звуками. Впрочем, они, наверняка, мешали спать не одной только Эльзе.

Кирилл осторожно открыл дверь на лоджию и, стараясь ступать как можно тише и не звякать шпорами, бесшумно пошел в ту сторону откуда до него доносилось уже нежное пение девушки. Эльза сидела в удобном просторном кресле, а рядом с ним стоял столик с пышным букетом цветов и вазой с фруктами.

Теперь была одета в очень красивое небесно-голубое платье с пышным кринолином, тугой лиф с пугающе большим декольте которого был сплошь расшит серебром и жемчугом. На её очаровательной шейке красовалось широкое жемчужное ожерелье из пяти ниток в ряд, с сапфировой подвеской, на пепельно-русой головке сооружена пышная прическа, а чёрную повязку на глазах заменила голубая бархатная, карнавальная полумаска без прорезей для глаз и девушка была просто на диво прелестна и мила. У Кира гулко застучало сердце при её виде и он замер перед ней не дыша. Эльза, почувствовав его присутствие перестала петь и играть на лютне отставила её в сторону и, повернув к нему голову, спросила нежным голоском:

— Ты уже проснулся милорд? Доброго тебе утра.

— Ну, тогда уже скорее доброго дня, малышка. — Весело откликнулся Кир и присел на пуфик у её ног, прислонившись головой к коленям девушки — И тебе тоже доброго утра, мой ангел.

Взяв из вазы большое красное яблоко, он смачно захрумтел им, не зная, что сказать дальше. Не смотря на то, что всё в его голове кружилось и гудело, он машинально отметил то, что у этой молодой особы, которой, похоже, было не больше шестнадцати лет, была обалденная фигурка, обворожительная грудь и прелестная шейка. К тому же у неё был не менее обворожительный овал лица и просто на редкость очаровательный носик-кнопка. Продолжая грызть яблоко, он молча встал и посмотрел на девушку сверху вниз. Стоять перед ней и смотреть сверху вниз на её прелестные белые груди, почти полностью открытые его взору, было для него слишком уж мучительно. Даже не смотря на свое увечье она была такой красавицей, что у него заломило в висках. Внезапно щеки Эльзы сильно порозовели и она, протянув руку вверх и слегка коснувшись волос Кира, спросила его:

— Милорд, когда твой друг, великий маг-врачеватель Тетюр вернёт мне глаза, ты сделаешь меня своей любовницей?

Кирилл от этого вопроса, заданного с наивной серьезностью, поперхнулся яблоком и покраснел до корней волос. С минуту он молчал, тупо соображая, что ему сказать в ответ. Затем, вздохнув с притворной горечью, он ответил наигранно жалостливым голосом:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});