Рейды в стан врага - Степан Бунaкoв

Еще в августе 1941 года, когда противник находился в 80 километрах от Петрозаводска, военные разведчики 7-й армии с ведома ЦК Компартии КФССР решили, на случай возможного оставления города, иметь на оккупированной территории своего человека. Стали подбирать кандидатуру. Выбор пал на Дмитрия Егоровича Тучина. Он работал комендантом в Совнаркоме республики. Ему в то время было около 30 лет. Призыву в армию Тучин не подлежал как инвалид войны 1939-1940 годов.

Родился Тучин в деревне Горное Шелтозеро, имел там небольшой домик. По национальности вепс, он свободно владел финским языком. В Шелтозерском районе жили его многочисленные родственники - брат, теща, сестры.

В начале августа 1941 года Дмитрия Егоровича "исключили" из партии и сняли с работы. Слух прошел, что за пьянство. Тучин изобразил обиженного Советской властью и уехал в родную деревню вместе с женой Марией Михайловной. Скоро и в деревне все узнали, что Дмитрий Егорович несправедливо обижен руководством республики.

В октябре Горное Шелтозеро заняли финские воинские подразделения. А через несколько дней Д. Е. Тучин был назначен старостой. С присущей ему аккуратностью Дмитрий Егорович "выполнял" поручения оккупационного начальства, а зорким глазом наблюдал за передвижением финских войск к Вознесенью. Это было очень важное направление - у Вознесенья противник форсировал Свирь и теперь накапливал живую силу, военную технику и материальные ресурсы для наступления на Волхов.

Разведданные, переданные Тучиным по радио, легли на стол командования 7-й армии. И было принято решение дополнительно усилить участок фронта у Вознесенья. В начале октября сюда была переброшена 272я дивизия, сыгравшая важную роль в обороне на Свири.

Сельский староста имел право свободного передвижения по территории района. Ездил он и в Петрозаводск. Встречался с финскими властями и военнослужащими, говорил с ними о продовольственных делах и на другие темы. И все замеченное, узнанное немедленно сообщал командованию Красной Армии.

В начале 1942 года в Хельсинки проводилось совещание сельских старост оккупированной территории. Д Е. Тучину, как исправному старосте, была оказана честь быть приглашенным на него. На совещании выступал президент Финляндии Рюти. Затем Тучин был на приеме у президента в его кабинете, где за ревностную службу получил в награду медаль.

Авторитет сельского старосты Тучина после этого еще более возрос. Финские военные коменданты и полицейские считались с ним и ценили его как своего надежного помощника.

Но вот у Тучина испортилась радиостанция, связь с ним прекратилась. На встречу со старостой отправились по заданию разведчиков 7-й армии комсомолки Маша Мелентьева и Аня Лисицына. Они принесли Дмитрию Егоровичу другую рацию, получили от него новые сведения для передачи в штаб. Староста помог им выбрать безопасный путь для возвращения назад после выполнения задания. Словом, Д. Е. Тучин добросовестно исполнял долг советского гражданина.

Плодотворно работала до октября 1942 года в Олонецком районе подпольная группа в составе М. М. Деляева, секретаря подпольного райкома партии, А. М. Звездиной, секретаря подпольного райкома комсомола, и О. В. Филипповой, радистки Она передала командованию Красной Армии подробные сведения о положении населения на занятой врагом территории, о мероприятиях оккупационных властей. От этой группы было получено сообщение о строительстве железнодорожной ветки Питкяранта - Олонец и узла обороны в районе Мегрозеро.

К сожалению, в сентябре 1942 года финская полиция напала на след подпольщиков и арестовала Звездину. Деляев пытался уйти от преследования и перейти линию фронта, но ему не удалось сделать этого. Полиция захватила его в лесу и арестовала. В январе 1943 года М. М. Деляева судили и приговорили к расстрелу.

Звездину в тюрьме пытали. Но допросы и пытки не сломили ее. Перед судом она писала своей подруге: "25 ноября 1942 г. Да, Таня, родная, завтрашний день мне что-то готовит. Сегодня вечером узнала, что завтра суд... Стою сейчас на краю бездонной пропасти, она уже готова заключить меня в свои объятья. Стою, стою не просто, а с высоко поднятой головой. Смерть, смерть, смерть - словно эхо вторит мысленно произносимое слово. Смотрю я на смерть открытыми глазами Внутренний голос твердит: больше твердости и спокойствия. Да! Я тверда сейчас, тверда так, как камень, и ни малейшего беспокойства только потому, что знаю, за что отдаю самое дорогое - жизнь свою: отдаю за свой народ, за его счастье".

17 февраля 1943 года А. М. Звездину, М. М. Деляева и О. В. Филиппову расстреляли. Об их казни было сообщено в финской печати.

Так что командиры и бойцы, сражавшиеся с оккупантами севернее Ленинграда, постоянно чувствовали локоть боевых помощников зримого и незримого фронта. "Наряду с большой политической работой среди населения, писал в одном из документов командующий войсками Карельского фронта генерал-полковник В. А Фролов, - большевики-подпольщики поддерживали непрерывную связь с действующей армией Карельского фронта и оказывали ей неоценимые услуги . По их радиограммам была составлена подробная схема укрепленных линий противника и использована в операциях Красной Армии. Подпольщики информировали штаб Карельского фронта о движении воинских частей противника и т. д.".

В год 40летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне в честь карельских партизан открыт Музей партизанской славы. Им стала бывшая явочная квартира советских разведчиков, действовавших в годы минувшей войны на временно оккупированной врагом территории Советской Карелии. Экспозиция развернута на заповедном острове Кижи, в доме крестьян Серегиных, где до освобождения озерного края скрывалась группа отважных патриотов. Отсюда передавались ценные сведения о действиях и войсках противника.

Работники музея полностью воссоздали обстановку того сурового времени. В небольшой потайной кладовке - рация, предметы солдатского обихода. В комнатах представлены экспонаты, рассказывающие о патриотической борьбе партизан и подпольщиков края в период борьбы с оккупантами. На стендах карты боевых действий, архивные фотографии организаторов партизанской борьбы в Карелии, снимки командиров и бойцов, их личные вещи.

Пять часов на Смоленщине

Анализ частных боев, результатов разведки, поездки по заданию командующего или начальника штаба в боевые порядки войск занимали все мое время. Лишь изредка нарушали этот распорядок письма от жены и сестры Софьи. Они не всегда были радостны. В середине лета 1943 года я получил очень тяжелую весть: севернее Дорогобужа в бою с врагом погиб муж сестры Иван Иванович Изотов. Он был комиссаром партизанского отряда имени Суворова. В конце лета пришло письмо и от Феди Василенко. Под Москвой в начале 1942 года он был ранен, а летом 1943 года вторично получил ранение под Ржевом. После излечения в госпитале находился в резерве командного состава Западного фронта.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});