Золото инков - Лиелайс Артур

Писарро рассказал инке о своих подозрениях и даже назвал место, где якобы собираются силы мятежников – ближайший к Кахамарке город Гуамачучо. Атауальпа с негодованием отверг необоснованное обвинение. «Никто из моих подданных не осмелится без моего разрешения не только взяться за оружие, но даже шевельнуть пальцем. Ведь я же в вашей власти. Разве вы не вольны над моей жизнью, и может ли быть лучшее ручательство моей верности?»

Носильщики с тяжелым грузом золота пробудут в пути несколько недель. Испанцы могут послать в Куско своих людей. Инка снабдит их приказом ко всем начальникам провинций,, чтобы те беспрекословно выполняли любое распоряжение испанцев. Белые люди увидят собственными глазами, что никто не готовит нападения и что слуги инки не задерживают доставку золота.

Франсиско Писарро принял это предложение и отправил своего брата Эрнандо Писарро с двадцатью всадниками и отрядом пехоты в Гуамачучо. Испанцев встретили очень гостеприимно. Убедившись, что в городе царят мир и покой и нет никаких признаков готовящегося восстания, они, согласно приказу главнокомандующего, отправились дальше, в Пачакамаку – город на океанском побережье, расположенный на несколько сот лиг южнее Кахамарки. Переход через горные перевалы и плоскогорья был очень тяжелым. К счастью, на значительном отрезке пути испанцы могли воспользоваться дорогой, которая вела в Куско. Эрнандо Писарро с восторгом заметил, что в «христианском мире ничто не может сравниться по красоте с этой великой дорогой через Сьерру». Местами в крутых склонах были вырублены ступени, а на обочинах сложены из камней оградительные барьеры. Через реки были перекинуты деревянные, а иногда и каменные мосты. В некоторых ущельях неслись такие бурные потоки, что через них можно было перебросить только подвесные мосты, выглядевшие столь непрочными, что зачастую испанцы долго колебались, прежде чем ступить на них. Длинные, гибкие, они раскачивались так, что у испанцев кружилась голова при взгляде на клокочущий поток. Но эти легкие сооружения выдерживали значительную нагрузку, и переправа проходила благополучно.

В горах индейцы пасли огромные стада лам, за которыми заботливо ухаживали и регулярно перегоняли с одного пастбища на другое. В густонаселенных районах плоскогорья было много поселков и городов, жители которых занимались земледелием. В долинах с мягким теплым климатом цвели и благоухали яркие тропические растения. Как на равнинах, так и на склонах гор были созданы прекрасные оросительные системы, на террасах здесь выращивали богатый урожай кукурузы, фруктов и овощей.

Согласно приказу инки, завоевателей повсюду встречали очень дружественно, пели в их честь песни, танцевали, предоставляли им ночлег, снабжали продовольствием и чичей, обеспечивали носильщиками.

Наконец, через несколько недель Эрнандо Писарро достиг города Пачакамака. Здесь, кроме храма Солнца, был воздвигнут храм и в честь бога Пачакамака, творца вселенной. Сюда стекались паломники со всего Перу – так велика была его известность. Когда инки завоевали эту область, они нашли здесь множество жертвенников, посвященных Пачакамаку, и сочли за лучшее не запрещать культ этого бога.

Огромное каменное здание храма походило на крепость, но имело легкую соломенную крышу для защиты от солнца – дожди здесь были редкостью.

Перуанцы верили, что никто, за исключением жрецов, не может войти в алтарное помещение храма, где находилось изображение бога – творца вселенной. Решившийся на это святотатство тут же умрет. Когда Эрнандо Писарро решил проникнуть в храм, стража попыталась его задержать. Конкистадор грубо растолкал ее, воскликнув, что он проделал такой долгий путь не для того, чтобы считаться с какими-то индейскими жрецами. Испанцы силой прорвались через ворота и оказались на широкой площади. Здесь на возвышении и находился храм. Его двери были украшены кораллами и бирюзой. Здесь снова индейцы преградили путь чужеземцам.

В этот момент началось землетрясение. Мощный подземный толчок пошатнул стены храма. Индейцы, хорошо знавшие страшную силу андских землетрясений, в паническом страхе разбежались. Они не сомневались, что разгневанный бог погребет под развалинами или же поразит молнией незваных пришельцев.

Эрнандо Писарро бесстрашно распахнул двери храма и оказался со своими людьми в небольшом темном помещении, а вовсе не в украшенном серебром и золотом зале, как ожидали испанцы. Пол и стены пахли кровью — здесь приносили жертвы богу. Его изображение – устрашающая деревянная статуя с человеческой головой – находилось в далеком конце помещения. Испанцы вытащили ее на площадь и изрубили на мелкие куски. Но земля не разверзлась и не поглотила дерзких пришельцев. И тогда индейцы решили, что белые воины сами являются то ли богами, то ли сыновьями какого-то бога и сопротивляться им бесполезно. На испанцев стали смотреть с суеверным страхом, как на сверхъестественные существа.

Воспользовавшись этим, конкистадоры соорудили в храме каменный крест и стали склонять индейцев к переходу в христианство. Но не забывали они и о земных делах, стараясь собрать как можно больше золота. Однако жрецам, узнавшим об их замыслах, удалось закопать большую часть сокровищ, и разыскать их удалось лишь много лет спустя.

И все же добыча Эрнандо Писарро составила почти восемьдесят тысяч песо де оро (около 380 кг золота). Это была огромная сумма, которая вполне могла бы окупить все трудности похода, если бы золото уже не стало для испанцев чем-то обычным.

Находясь в Пачакамаке, Эрнандо Писарро узнал, что неподалеку от города Хаухи с тридцатипятитысячной армией стоит опытный военачальник Чалкучим. Конкистадоры решили захватить его и увезти в Кахамарку. Несколько раз они приглашали полководца на переговоры, но он, опасаясь вероломства, отказывался. Тогда испанцы через горы двинулись на Хауху. Дорога оказалась еще труднее, чем прежде. На горных перевалах часто шел снег, а подковы лошадей совсем истерлись на каменных тропах. Железа не было, и Эрнандо Писарро велел подковать лошадей серебряными подковами.

Город Хауха, по свидетельству хронистов, красивый и большой, с длинными прямыми улицами, был расположен в густонаселенной, плодородной равнине с мягким климатом. Вокруг раскинулись многочисленные селения.

В Хаухе Писарро еще раз пригласил Чалкучима на переговоры. На этот раз полководец с роскошной свитой прибыл в испанский лагерь. Командир конкистадоров приказал ему именем инки собрать как можно больше золота и вслед за испанцами двинуться в Кахамарку.

Узнав о пленении Атауальпы, Чалкучим решил было освободить инку, однако, не зная, как отнесется к этому повелитель, так ничего и не предпринял. Теперь он последовал за белыми пришельцами, а его войска, оставшись без командующего, разбежались – так же, как армия Атауальпы; конкистадоры без боя одержали еще одну важную победу. По распоряжению Чалкучима его люди собрали и несли с собой тридцать нош золота и сорок нош серебра.

Вельможи почтительно несли на носилках пленного полководца, и в пути народ приветствовал любимца инки. Но весь блеск Чалкучима померк в ту минуту, когда он предстал перед Атауальпой – босой, с ношей на плечах. Увидев своего повелителя, старый воин воздел руки к небесам и воскликнул: «Будь я здесь, этого бы не случилось!» Упав на колени, он горько рыдал и целовал руки и ноги инки, Атауальпа, напротив, не выказывал никакой радости и держался с Чалкучимом властно и холодно, как с остальными подданными. А те даже пленному повелителю оказывали прежние почести и взирали на него как на бога.

Во второй половине мая вернулись три испанских посла, ездившие в Куско. Весь долгий путь они проделали в гамаках или на носилках. Индейцы-носильщики сменялись через определенное расстояние, так что послы путешествовали со всеми возможными удобствами. Всюду их приветствовали так, словно они были высшими существами. В Куско испанцев поместили в роскошных жилищах и исполняли каждое желание пришельцев.

Послы пробыли в столице более недели, но все-таки не успели осмотреть весь город – настолько он был велик и богат. В замечательных дворцах и храмах хранились неисчислимые сокровища.