Любовь на гранях (СИ) - Вознесенская Дарья

Многие ходили пьяными от вина и переполненного резерва, заклинания работали искаженно — никто и не решался особо магичить, могла быть такая отдача, что не поздоровиться. А защита, какая она бы ни была, истончалась. И работала весьма неловко…

К тому же — что самое важное — несмотря на общие гуляния в Академии и столице, больше принято было проводить этот день самим по себе.

И никому не придет в голову меня разыскивать до следующего утра… даже если я исчезну после полуденного хоровода.

А с такими помехами, что будут созданны случайно ошалевшими от магии студентами, пробить незаметно защиту Академии дважды — на пути туда и назад — у меня получится. То что я этого не делала, подчиняясь требованию короля, вовсе не значило, что я не могла этого сделать.

Уж точно не я… потомок четырех поколений, учившихся в этом здании и передавших такие сведения об окрестностях, что нашим магистрам не снились.

Я вернулась в комнату и принялась рыться в вещах.

Нашла самое скромное платье, отодрала с него кружева и украшения, смастерила из нательной рубашки фартук и чепец, и сложила это все в корзину, которую ночью спрятала в дальних кустах.

А утром, широко улыбаясь, в ученической форме, принимала поздравления ректора в зале для торжеств. Настроение у меня было замечательным… просто по другому поводу.

Радостной разноголосой толпой мы выскочили на улицу и бросились врассыпную, чтобы собрать будто по магическому заклинанию зацветший первоцвет. А потом каждый сплел себе венок, пустил свечи с пожеланиями по воздуху, в самую высоту, и мы собрались в несколько хороводов, где, взявшись за руки и передавая магическую энергию, спели Песнь возрождения.

Я чувствовала небывалый подъем сил и уверенность, что все будет хорошо… впрочем, это чувствовали все. Многие студенты собрались группками, то тут, то там стихийно возникали пикники, некоторые особенно буйные экспериментировали с простыми заклинаниями, а окружившие их зеваки смотрели что из этого выйдет и хохотали.

Я же, переговариваясь коротко с теми, кто ко мне обращался, по сложной траектории двинулась якобы в сторону общежития. А потому нырнула в уже начавший зеленеть сад, пригнулась, пробралась к самой ограде и достала свою корзину.

Фух.

Быстро переоделась, спрятала платье и осторожно раздвинула живой переплет… который держался на магической основе.

Так, мне надо надавить и…

— Куда-то собралась, Эва-Каталина?

26

Даниель

Наши игры со Снежинкой заставляли меня чувствовать столько всего, сколько я в жизни не чувствовал.

Неуверенность.

Злость.

Нежность.

Неудовлетворенное желание…

Все было не так, как я привык. Я ведь думал, что разбирался в девицах и их поведении. Несколько пристальных взглядов, комплименты — и они уже испытывали нешуточный интерес. Особенно строптивых можно было приручать про принципу горячо-холодно.

Кого-то вообще достаточно поманить пальцем.

Со Снежинкой не работала ни одна схема. И я вроде бы убедился в этом за два года… Но снова понадеялся, что хоть как-то сумею её растормошить. Заставить тянуться ко мне, ревновать…

Угу, как же.

Та, что с таким жаром отвечала на мои поцелуи, будто вовсе не замечала моего присутствия… или отсутствия. Смотрела внимательно, спокойно, даже если я провоцировал… и точно не собиралась бегать за мной, когда я отходил на приличное расстояние.

Это я был тем, кто шел за ней, как привязанный.

Ревновал.

Бесился, если она обращалась за советом к кому-то из пятерки раньше, чем ко мне — хоть и не показывал этого.

И так и норовил оказаться у нее на пути, но Снежинка будто чувствовала и ускользала.

День Нового года наступил посреди декады и даже мне дал ощущение… обещания — пусть меня немного забавлял всеобщий ажиотаж и сосредоточенность на нарядах и веселье.

В нашем городе праздновали совсем по-другому. В этот день все жители города вооружались каждый чем мог — в ожидании подвоха от истончавшейся Завесы. Потому что именно тогда твари могли прорваться на эту сторону… а значит, следовало быть готовым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Это же считалось днем совершеннолетия. Мужественности. Юноши и их наставники уходили в лес — не важно, маги они или нет — чтобы остаться там наедине с лесной стихией и… получить возможность инициироваться. Иметь право называться мужчинами.

Наставники только присматривали, а мы должны были принести добычу: тварь, убитое животное или пламенеющий цветок истинного первоцвета, который только и остался что в наших краях. И который добыть было чуть ли не сложнее, чем тварей.

Но то были традиции городов, близких к Завесе.

Вокруг столицы развились совсем иные ритуалы. Праздник был полон удовольствий. И я вовсе не собирался этому противиться — да и пополнить резерв было приятно.

Мои друзья тоже воспринимали этот день как возможность развлечься — ведь когда еще можно обниматься, танцевать и целовать без всяких последствий даже самых скромниц, пьяных от воздуха… ну и вина, что уж там? После общего хоровода — глуповатая традиция, на мой взгляд — я снисходительно наблюдал как Жоакин, Роша и их приятель с нашего курса подхватили под локотки хихикающих девиц и закружили их в танце.

Сам остался в стороне. И Мигель тоже.

Я глянул на друга, но он на меня не смотрел… уставился куда-то вдаль и вдруг ощутимо напрягся. Я перевел взгляд и тоже замер.

По краю поляны шла Снежинка.

Она выглядела как человек, который просто гуляет — то есть ничего странного — но мечтательная полуулыбка и вот этот прогулочный шаг подходили кому угодно кроме Эвы-Каталины.

А потом девушка и вовсе нырнула в кусты. Не пошла по тропинкам, а именно сделала шаг в сторону и исчезла.

Мигель шагнул тоже, но я схватил его за плечо. Он попытался сбросить мою руку и обернулся ко мне:

— Что-то происходит. Я хочу проверить.

— Я сам проверю.

Прищурился. А потом спросил так серьезно, как не спрашивал ни о чем:

— Ты уверен, что это должен быть… ты?

Внутри царапнуло. Да что та — провело железным плугом. Но я спокойно ответил:

— Да.

Подумал. Кивнул. И бросил мне:

— Не оступись. Иначе…

Мы посмотрели друг другу в глаза, добавив взглядами то, что оказались не готовы произнести.

А потом я быстро двинулся в ту же сторону, что и девушка. Не то что бы я чувствовал опасность, но… Ощущение, что у нее какие-то тайны выводило меня из себя.

Опять тайны от меня.

Я нашел её не сразу, а когда нашел…

— Куда-то собралась, Эва-Каталина? — получилось даже зло.

Она вскрикнула и медленно обернулась, уставившись на меня широко открытыми глазами.

Я почувствовал одновременное желание отшлепать и защитить эту дурочку, которая явно не просто так переоделась в совершенно не идущий ей наряд и пыталась сейчас незаконно продраться сквозь магическую награду.

— Снежинка? Не хочешь объясниться? — спросил уже мягче.

— Нет, — буркнула строптивица и прикусила губу, будто надеясь, что это поможет ей промолчать.

— И все-таки тебе придется рассказать. Потому что я не только капитан твоей пятерки и тот, кто поручился своим именем и деньгами. Я еще могу быть… другом. И помочь.

Стоит, сопит то ли возмущенно, то ли вымученно. И такая она милая при этом, что мне захотелось взять её в охапку и зацеловать, пока она не начнет пищать от возмущения.

Завеса, ну что за бред мне лезет в голову?

— Эви, — сказал мягко и заметил, что она вздрогнула в ответ на это обращение. — Я ведь понимаю, что у тебя все не просто. И что вряд ли ты смирилась с произошедшим с твоей семьей. Но я не хочу, чтобы ты попала в неприятности. Потому что…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Потому что капитан, поручитель и друг? — наверное она хотела съязвить, но получилось жалостливо.

Я сделал к ней шаг и осторожно дотронулся до плеча.

— Потому что не желаю тебе зла, поверь.

Я видел, как она борется с собой. Не знает, стоит ли мне доверять…а если не стоит — как сделать так, чтобы я забыл об обстоятельствах нашей нынешней встречи?