Только на одну ночь (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta"

В общем ехал Эд из суда после обеда и размышлял… О вечном. О том, что зря вообще замутил ту хрень с редакцией «Estilo». Нет, это был не секрет совершенно, но мысль была навязчивой и никак не вылезала из черепушки. И от дел фабрики зря отвлекался и только сильней с Сапфирой накосячил.

Эд вновь вернулся к тому, чтобы обращаться к Сапфире не по имени. Просто потому что реально не находил в себе сил называть её по имени. Что-то она сделала такое, что Эд внезапно ощутил, что право обращаться к ней по имени нужно было заслужить. Даже в уме. Особенно в уме. Лично-то она ему Сапфиру не позволяла.

И все же смертельно уже хотелось, чтобы эти пять часов закончились, хотелось оказаться уже у её дома, получить возможность увидеть Сапфиру хоть на чертовы десять секунд. Глотнуть её хотя бы глазами. Задохнуться ею на невыносимые и такие короткие мгновения. Выдержать её яростный взгляд. Полюбоваться на плотно сомкнутые алые губы. Вдохнуть запах духов, когда будет проходить мимо. Не духи, а приворотное зелье, кстати, Эд от запаха Сапфиры ужасно дурел…

А тут замигал в держателе телефон — Эду звонил Яр.

Честно говоря, находясь за рулем, Эд даже на разговор через гарнитуру не любил отвлекаться, но Яр не зря был его доверенным лицом. Он никогда не беспокоил по ерунде.

— Ну, скажи мне, что у нас плохого? — поинтересовался Эд, когда сработал автоответ.

Конец света? Иск с претензией на половину стоимости «Рафарма»? У отца обнаружился внебрачный сын, и он претендует на свою долю акций концерна? Господи, какой же бред иногда лезет в голову.

— Вообще у нас хорошее, Эдуард Александрович. — Задумчиво сообщил Ярослав. — Клингер готова продать вам акции.

Эд чудом успел притормозить и не впечататься в бампер едущего впереди опеля. Вот было бы обидно джип об это ведро расквасить…

У Светы что-то случилось? С чего такая внезапность? С чего такое решение вообще? Эд всерьез предполагал, что она назло будет таскаться на собрания акционеров и пить его кровь, медленно смакуя каждый глоток.

Ну вот — сорвался на её имя в мыслях. С ума сойти, как легко Она его переключала. Вот вроде весь день в мыслях успешно обращался к ней только как к Сапфире, а тут вот на тебе — одно напоминание — и Света.

— А как же её условие? — сорвалось с языка. До коленей и извинения вчера у Эда так и не дошло, а ведь ехал изначально именно для этого. Кто знал, что у неё вчера будет настроение на… На то что было. Еще одна ночь, которая вдруг стала самым драгоценным воспоминанием. Эд хотел еще. Ну… Что он там хотел — сейчас было не столь уж и важно.

Яр пояснил, что сказала Света про названное условие.

Эд фыркнул.

— Да, в её духе, — добавил он к смешку. — Но что-то не так, правильно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Яр вздохнул. Ну, тон у него был растерянный, а ему это было вообще не свойственно.

— Цена неадекватная, — сообщил Ярослав драматично.

— Неадекватно большая? — точно что-то случилось. Какой-то катаклизм, и ей срочно понадобились деньги. Что случилось? Почему вдруг именно сейчас?

— Неадекватно маленькая, — возразил Яр. — Эту сделку можно будет оспорить, так как продавец явно был не в своем уме. А на сумасшедших мне, вроде как, стыдно наживаться.

Любопытно. Это ж как Света умудрилась вытянуть такую вещь как стыд из глубин души этого прожженного дельца и адвоката, который до того, как Эд его нанял, мог отмазать кого угодно и от чего угодно. Не гнушаясь абсолютно никакими преступлениями собственного клиента.

— Это ж сколько она от нас хочет, что даже у тебя зашевелилась совесть? — хмыкнул Эд. Стыд Ярославу отбили еще на первом курсе юрфака. И это была самая важная строчка в его резюме.

— Тридцать копеек.

Честно говоря, Эд в первую секунду подумал, что ослышался. Что помехи связи, мобильный оператор халтурит и все такое. И второй раз чуть не впечатался в недострадавший опель. Нет, с завтрашнего дня — в рабочее время ездить только с водителем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сколько-сколько? — недоверчиво переспросил Эд. Может, не копеек? Может, миллионов? Тоже небольшая сумма — если оценивать весь пакет акций, оставленный Сапфире отцом.

— Тридцать копеек, Эдуард Александрович, — тоном «объясните мне соль шутки» сообщил Яр. Еще бы Эд сам понял суть этой шутки…

Тридцать? Копеек? Почему именно копеек? И почему именно…

А!

Копейки как альтернатива серебренникам.

Цена Иуды…

Ну да… Дошло. Девочка-журналист, девочка с подвешенным языком, девочка с любовью к метафорам и прочим речевым извращениям, читая статейки которой, Эд себя чувствовал косноязычным дуболомом.

— Зараза… — задумчиво протянул Эд. Ну, по морде лица она его метафорически хорошо приложила. Хотя… Тянет ли все, что он отчудил, на предательство? Если бы хотела припомнить ошибку с похоронами — именно эту цену назначила бы сразу. А вчера — он же сам ей признался. Это не тянуло на предательство.

— Эдуард Александрович, что с этим делать? — кашлянул в гарнитуру Ярослав.

Что делать, что делать… Ох, доехать бы до неё сейчас… Ох, еще бы ничего в мире кроме неё не было. Когда она успела стать этим идолом, когда Эд вдруг так на ней повернулся? Это было всего лишь легкое, невинное помешательство, а сейчас Эд всерьез ощущал себя гребаным маньяком. Ни одна женщина его больше не интересовала, на них не хотелось тратить времени. А без этой, кажется, уже и дышать не мог.

— Приготовь второй экземпляр договора и добавь в него ноликов, так чтобы и я от жадности не сдох, и незажравшейся девочке можно было охренеть от счастья, — медленно произнес Эд, обращаясь к Ярославу.

— А может, все-таки…. — тон у Яра был «давай сэкономим деньги наших активов и не будем пускать пыль в глаза». Ну, можно было, да. Если без оглядки на то, что вообще-то Эд по-прежнему хотел Сапфиру. Присвоить, забрать, добиться — не важно. Она стала целью, и отказываться от неё Эд не собирался.

В принципе, он, конечно, собирался купить её акции за «копейки», но это все-таки была метафора. И те копейки были бы довольно неплохой суммой для счета девочки-журналиста.

— Знаешь, куда я тебе твое «все-таки» запихну? — с интересом уточнил Эд. — Сверну трубочкой и запихну. Обожаю же несвоевременную инициативу своих сотрудников, ты же знаешь, Яр?

— Знаю, — вздохнул Ярослав.

— Скинь мне адрес, где она будет подписывать.

— Подъедете?

Ну разумеется. Как можно было упустить такую возможность повидаться со Светой, и даже обменяться с ней парой фраз. Хотя… парой фраз она же не обойдется. Наверняка. От предвкушения этой встречи Эда уже начало слегка лихорадить. Плевать даже на грозящий скандал. Эд хотел её видеть. Отстранялся от этого желания с утра, но с каждым часом делать это становилось все сложнее. Он хотел, чтобы она на него смотрела. Пусть с ненавистью. Все равно она была чертовым пьянящим вином, даже заочно, даже сейчас.

И все-таки почему тридцать? Почему цена Иуды? Было ли дело в чем-то еще, помимо признания Эда? Это она называет предательством или что-то иное?

Яр прислал адрес. Ресторан. Недалеко от Её дома. Так, стоп, а почему от дома?

Разве у неё не рабочий день?

Вика Эд набрал, уже сворачивая на светофоре.

— Ты невовремя…

Тон у «приятеля» был утомленный и недовольный. Впрочем, сейчас ему Эд был не человеком на подчиненной Вику должности и отчаянно пытающимся сломать выстроенный Стариковым бизнес. Сейчас Эд Вику был исключительно «инвестор», «вложивший» в Вика несколько собственных миллионов. И трепещать перед капризами Вика сегодня Эд категорически не собирался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну, как дела, золотой? — мягко поинтересовался Эд, притормаживая на пешеходке. По губам проходящей мимо машины бабки прочитал «понапокупали тут катафалков…». Прелесть. А еще говорили, что ненужный навык и зачем ты, Эдик, время тратишь…

— А сам как думаешь? — взвыл Вик. — Мой главный редактор в вонючем Тайланде, и до конца недели его не будет, заместителя главного редактора мне пришлось уволить. Следующий номер мы того гляди просрем…