Самоубийство сверхдержавы - Патрик Бьюкенен

Наиболее распространенным в СМИ описанием для митинга Гленна Бека «Восстановление чести»[106], который привлек сотни тысяч человек к мемориалу Линкольна в сорок седьмую годовщину знаменитой речи Мартина Лютера Кинга (1963), было упоминание о «подавляющем большинстве белых»{410}.

Среди выступавших на митинге была и племянница доктора Кинга Алведа Кинг. Тем не менее, «Ассошиэйтед пресс», «Политико», «Ньюсуик», Си-би-эс, «Вашингтон пост», «Лос-Анджелес таймс», «Сэлон», Си-эн-эн, Эн-пи-ар и «Ю-Эс-Эй тудэй» – все сосредоточились на «преимущественно», «массово» и «почти безоговорочно» белом расовом составе демонстрантов. Подтекст публикаций очевиден: Движение чаепития есть форма протеста людей с белым цветом кожи.

В 2004 году, когда кандидат в президенты Говард Дин обратился к «парням в пикапах с флагами Конфедерации», Шелби Стил отметила, что это «абсолютно запрещенный прием. Расовая идентичность белым в Америке недоступна», вследствие их истории и «комплекса вины белых»{411}.

Саннех предполагает, что ситуация может измениться. Пусть Движение чаепития жалят обвинения в расизме – популярный на митингах плакат гласит: «Что бы мы ни говорили, для вас мы – расисты», – большинство от этих обвинений отмахивается{412}. Почему? Во-первых, даже президент им не верит. Как заявил Роберт Гиббс после состоявшегося 12 сентября 2009 года протестного марша сторонников Движения чаепития, «не думаю, что президент считает, будто людей заботит цвет его кожи»{413}.

Во-вторых, мало кто возлагает вину на убежденных республиканцев – и все считают обвинение в расизме надуманными. Да, Движение чаепития выступает против Обамы, но оно также против Пелоси, против Гарри Рида, против Марты Коукли и против Чарли Криста[107], а они все белые. В 2010 году Движение чаепития поддержало двух чернокожих кандидатов Республиканской партии на Юге, и оба прошли в палату представителей.

Однако летом 2010 года около двух тысяч делегатов общенационального съезда Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (НАСПЦН) приняли резолюцию, которая требовала от Движения чаепития очистить свои ряды от расистов. Президент НАСПЦН Бенджамин Тодд Джелоус заявил: «Мы не приемлем приверженности Движения чаепития фанатизму и двуличности. Для них настало время взять на себя ответственность, которая сопровождает обретение влияния, и показать обществу, что в их движении нет места расизму и антисемитизму, гомофобии и иным формам нетерпимости»{414}. Словом, НАСПЦН вдруг обнаружила себя под ударом и заняла оборону.

Белая Америка – дом разделенный, она вынашивает новый народ, который готовится появиться на свет.

Будущее белое меньшинство

Пристальный взгляд на данные Бюро переписи населения США конкретизирует картину. В 2004 году Бюро сообщило, что меньшинства, которые сегодня идентифицируют себя как чернокожие, выходцы из Латинской Америки, Азии, Индии, с Гавайев и островов Тихого океана, к 2050 году превзойдут белых по численности.

В 2008 году газета «Нью-Йорк таймс» отмечала, что Бюро уточнило прогноз: белые станут меньшинством в 2042 году, их численность сократится до 46 процентов населения в 2050 году, причем среди тех, кому младше восемнадцати лет, эта доля составит всего 38 процентов{415}.

Перепись 2010-го подтвердила: конец белой Америки наступит в ближайшие тридцать лет. «По оценкам Бюро переписи населения, белое население, без учета выходцев из Латинской Америки, сократится до 50,8 % к 2040 году и до 46,3 процента к 2050 году; эта демографическая трансформация – выходцы из Латинской Америки в настоящее время представляют одного из каждых четырех человек моложе восемнадцати, – грозит изменить политическую динамику страны»{416}.

Так и происходит. Новое надвигается неумолимо.

В 2000 году испаноязычными были 15 процентов детей, записанных в детские сады. К 2010 году эта доля возросла до 25 процентов. За то же десятилетие доля белых детей снизилась с 59 до 53 процентов. «Почти 92 процента прироста населения страны за последнее десятилетие – 25,1 миллиона человек – обеспечили меньшинства»{417}.

«В основном страдают белые нелатинского происхождения», – говорит Стив Мердок, бывший директор Бюро переписи населения США, и добавляет, что в Техасе двое из каждых трех детей не принадлежат к белым нелатинского происхождения, а к 2040 году всего один ребенок из каждых пяти в штате будет белым{418}.

Образование и уровень доходов испаноязычных американцев отстают от данных показателей для белых, уточняет Мердок, поэтому будущее выглядит мрачно. Если тенденция не изменится, 30 процентов рабочей силы Техаса к 2040 году не получат даже среднего образования, а средний доход домохозяйств штата будет значительно ниже, чем в 2000 году. «Ситуация катастрофическая», – подытожил Мердок выступая перед законодателями Техаса{419}.

Что послужило причиной постепенного превращения белой Америки в национальное меньшинство?

Во-первых, рождаемость среди белых, которая на протяжении десятилетий находится ниже уровня воспроизводства. Во-вторых, сорок лет «прилива» иммигрантов; еще до рецессии прогнозировалось, что приток возрастет с 1,3 миллиона до 2 миллионов в год к 2050 году, и почти все они – из Азии, Африки и Латинской Америки. В 2008 году более одного миллиона иммигрантов стали гражданами США. Из них 461 000 человек – выходцы из Латинской Америки; более половины последних прибыли из Мексики{420}. В-третьих, рождаемость среди выходцев из Латинской Америки, в особенности среди нелегалов, намного превышает рождаемость среди белых американцев.

Тем не менее, независимо от того, сколько иммигрантов к нам прибывает и откуда, белая Америка вымирает. В период с 2000 по 2010 год число белых детей снизилось на 4,3 миллиона человек, или на 10 процентов; скорость исчезновения составляет 430 000 детей ежегодно{421}. К 2020 году белых в возрасте старше шестидесяти пяти лет будет больше, чем в возрасте семнадцати лет и младше. Смертность превысит рождаемость{422}. Белое население начнет сокращаться и, если нынешние темпы рождаемости не изменятся, медленно исчезнет. Выходцы из Латинской Америки уже составляют 42 процента населения Нью-Мексико, 37 процентов населения Калифорнии, 38 процентов населения Техаса и более половины населения штата Аризона в возрасте до двадцати лет. Ссылаясь на исследование Центра Пью 2008 года, Майкл Герсон в 2010 году отмечал, что «выходцев из Латинской Америки 40 процентов учащихся K-12[108] в Аризоне, 44 процента – в Техасе, 47 процентов – в Калифорнии и 54 процента – в Нью-Мексико»{423}. Агентство штата Техас по образованию сообщало, что в 2011 году выходцы из Латинской Америки представляют большинство (50,2 процента) учеников государственных школ{424}.

Мексика движется на север. Этнически, лингвистически и культурно вердикт 1848 года[109] ликвидируется. Готова ли мексиканская «нация внутри нации» отстаивать цели, записанные в нашей конституции, – «гарантировать внутреннее спокойствие» и «содействовать всеобщему благоденствию»? Или пассивность, с какой мы реагируем на это вторжение, уничтожит наш союз?

Насколько это важно?

В 1997 году президент Клинтон охарактеризовал демографическую трансформацию нашей страны так: возможна «третья великая революция в Америке… которая докажет, что мы способны жить, в буквальном смысле… без доминирующей европейской культуры»{425}. Год спустя в выступлении перед выпускниками Портлендского университета штата он описал общество, в котором будут жить их дети и внуки:

«Минет чуть более 50 лет, и в Соединенных Штатах не останется расового большинства. Ни одна другая страна в истории не испытывала столь масштабных демографических изменений за столь малый срок… [Эти иммигранты] вольют свежие силы в нашу культуру и расширят наше видение мира. Они обновят наши основополагающие ценности и напомнят всем нам о том, что на самом деле значит быть американцем»{426}.

Поразительно, не правда ли? Президент Соединенных Штатов Америки сообщает преимущественно белым студентам, что однажды их собственная раса перестанет быть большинством в стране, где правит большинство. Многие наверняка обомлели бы от такого «откровения» или ужаснулись подобной перспективе. Но студенты Портлендского университета штата восторженно встретили новость о грядущем статусе меньшинства, на который их самих и их детей давно обрекло правительство. Среди наших «лучших людей» многие предвкушают тот день, когда белые американцы превратятся в меньшинство в стране, созданной их предками «для себя и для наших потомков».

Этнический мазохизм, удовольствие от унижения собственной этнической группы есть заболевание души, никогда не прикипавшей к Америке Эндрю Джексона, Теодора Рузвельта и Дуайта Эйзенхауэра. Оно проистекает из того, что Джеймс Бернэм назвал «идеологией самоубийства Запада», из системы убеждений, подпитывающей, словно морфином, людей, которые приняли неизбежность своего исчезновения из истории. Олицетворением этномазохизма можно считать Сьюзен Зонтаг, которая заявила в «Партизан ревью»: «Белая раса – рак человеческой истории»{427}.